Лобное место. Роман с будущим - читать онлайн книгу. Автор: Эдуард Тополь cтр.№ 9

— Акимов?! — закричал по телефону Тимур. — Если бы я знал, где он, я бы его зарезал! Лично! Панимаешь, лично!

— А в чем дело? Что случилось? — испугался я.

— А ничего не случилось! — снова крикнула мне в ухо телефонная трубка. — Разве ты не знаешь, что у нас сегодня асваение?

Тут я вспомнил, что сегодня у съемочной группы «Мастер и Маргарита» освоение сложнейшего объекта — ресторана «Дома Грибоедова», куда ночью, завернувшись в простыню, с криками «Лови консультанта!» заваливается поэт Иван Бездомный, обезумевший после встречи с Воландом и гибели Берлиоза на трамвайных путях у Патриарших прудов. Поскольку хозяева здания на Тверском бульваре, 25, которое было прообразом «Дома Грибоедова», не разрешили проводить там съемки, несчастный Борис Теслабут, директор (а по-новому продюсер) нашего фильма, был вынужден за огромные, как он говорил, деньги закрыть на двое суток для этих съемок весь ЦДЛ. Причем в первые сутки тут происходило так называемое «освоение», то есть установка светового оборудования, разметка актерских передвижений, выбор основных точек съемки и прочие приготовления операторов, художников, реквизиторов и костюмеров с тем, чтобы на следующий день успеть за одну-полторы смены снять всё, что описано в этом эпизоде у Михаила Афанасьевича: и полный литераторов ресторанный зал с выходом на прохладную веранду, и знаменитый «грибоедовский» джаз-банд, и быстрые проходы официантов с криками «Виноват, гражданин!», «Фляки господарские!», «Карский раз!», и сенсационное явление буйного Ивана Бездомного.

— Завтра такая сложная съемка, а этот мерзавец даже на асваение не явился! — продолжал Закоев, причем вместо «мерзавец» он произнес такое грубое кавказское слово, что я не могу его употребить тут даже без перевода. — Я его маму, папу и бабушку вместе буду асваивать!

Я дал отбой. Подробности освоения Тимуром родителей Акимова и особенно его бабушки Людмилы Андреевны меня не интересовали.

Итак, Наталья Горбаневская, знаменитая диссидентка, восстала из гроба на парижском кладбище Пер-Лашез, омолодилась, прилетела в Москву и шатается по нашим павильонам, накрывшись солдатским одеялом. А буквально назавтра после ее появления Сергей Акимов, один из лучших операторов страны, посреди ночи угоняет из нашего Музея старую «Волгу» выпуска 1962 года, хотя у него самого есть новенький кроссовер «Highlander», вот он стоит во дворе его дома на улице Пудовкина.

Я сидел во дворе этого дома на лавочке у детской площадки и, листая свежие газеты, купленные в газетном ларьке на углу Мосфильмовской и Пудовкина, пытался анализировать ситуацию. Но получалась полная ерунда. Даже если бы Горбаневская хотела сняться в кино, зачем ей лететь в Москву, когда завтра, четырнадцатого июля, в день взятия Бастилии, все кинокамеры Франции будут снимать народные гулянья на всех площадях страны? Нет, что за чушь лезет мне в голову? Нужно сконцентрироваться на Акимове. Одно дело — в алкогольных парах ему, терзаемому укорами совести за свою гэбэшную бабушку, мерещатся привидения, и совсем другое — реальный угон машины. И хотя этот угон тоже окутан мистикой — как эта «Волга» проникала сквозь стены Музея? — в том, что именно Акимов был за ее рулем, я уже не сомневался. Вещественное доказательство — коврики с отпечатками его кроссовок «Адидас» — лежало у меня в кабинете, это раз. А второе — если акимовский «Highlander» стоит у его дома, а Сереги нет на освоении объекта ЦДЛ-«Грибоедов» и он не отвечает на телефонные звонки, значит, он просто спит у себя в квартире на шестом этаже. Что косвенно подтверждает его участие в ночном угоне машины. То есть, прокатавшись всю ночь на «Волге» по какой-то желтой грязи, он на подъезде к студии вымыл ее на автомойке, поставил машину на место и сидел в ней, ожидая, когда какая-нибудь съемочная группа будет выходить со студии. Увидев группу «Московских зорь», он дернулся за ней и только тут обратил внимание на грязные коврики у себя под ногами. Что было делать? Не оставлять же следы! Акимов взял эти коврики, свернул и по дороге к проходной сунул в мусорную урну. А поскольку он всю ночь не спал, то, придя домой, допил какую-нибудь заначку (или, выйдя со студии, купил бутылку в соседнем супермаркете) и завалился спать, выключив оба телефона — и городской, и мобильный.

То есть тут все сходилось очень логично, за исключением одной детали: в мусорной урне было два грязных коврика. И если на одном были четкие отпечатки акимовских кроссовок, то на втором была просто желтая грязь без всяких видимых следов хоть какой-то обуви. Но кто-то же наследил на этом коврике! Не станет же водитель машины специально топтать грязью коврик под соседним сиденьем! Вот и выходит, что угонщиков было два и что второй был легкий, почти невесомый, то есть женщина или девушка.

Я напрягся, пытаясь вспомнить туфли на сношенных каблучках, торчавшие из-под одеяла, которым укрывалась девушка-привидение, спавшая в наших декорациях у левой колонны балюстрады дворца Понтия Пилата. Но на телеэкране в кабинете Пряхина этот кадр промелькнул так быстро, что я ничего не вспомнил. Неужели Акимов ночью катал на «Волге» привидение Горбаневской? И неужели сейчас они вдвоем спят в его квартире на шестом этаже? Сколько же мне придется тут сидеть, пока они выспятся? Я уже дважды поднимался к этой квартире и звонил в дверь, но никто не открыл, и вообще, за дверью не было ни звука. Но даже если у Сереги роман с этим привидением, я все равно дождусь его выхода из дома!..

Отвратительный скрип детских качелей вернул меня на землю. Два пацана лет десяти-одиннадцати стали стоя раскачиваться на этих качелях буквально в пяти шагах от меня. При сегодняшней отвратительной жаре (+29!) эти отвратительные дети своим отвратительным скрипом вызывали у меня отвратительное раздражение. Между прочим, во дворе моего дома периодически звучит точно такой же скрип, мешая мне работать. А когда я, взбешенный, выглядываю в окно, то вижу детей, раскачивающихся на отвратительно скрипучих качелях, и их отвратительных мамаш, которые как ни в чем не бывало оживленно токуют на соседней скамейке. И никому из них не приходит в голову хоть раз в год смазать эти качели хотя бы подсолнечным маслом!..

Пытаясь отвлечься от ужасного — как серпом по металлу — скрипа, я попробовал вникнуть в газетные заголовки. Война на Украине. Причем некоторые газеты пишут «на Украине», а некоторые «в Украине». Но и в том, и в другом случае мы к этой войне отношения не имеем. Что лично у меня никаких сомнений не вызывает. Украинская армия не может справиться с повстанцами, потому что давно потеряла всякую боеспособность — там, в/на Украине было такое воровство и коррупция, что армию не только годами не обучали, но даже не кормили. А вот донецкие шахтеры, потомки легендарного Стаханова, — настоящие герои! За эти же годы, не получая никакой зарплаты, собрали в шахтах самодельные «Грады», «Торнадо», «Ураганы» и другие зенитно-ракетные комплексы, обучились военному искусству, а теперь выкатили из шахт эти ЗРК и шмаляют по киевским войскам так, что от тех только ошметки летят. Наверное, как только эти шахтеры провозгласят независимость Новороссии, им уже в шахтах делать нечего, с их мастерством и опытом боевых действий им нужно срочно дать российское гражданство и призвать в нашу армию, назначить инструкторами и командирами.