Индийская принцесса - читать онлайн книгу. Автор: Мэри Маргарет Кей cтр.№ 11

– Раз уж мне надо взять ученика, так лучше пусть это будет мой родич, чем какой-нибудь мальчишка, которому нельзя доверить даже вскипятить воду, не говоря уже о том, чтобы приготовить бара-хана!

В бунгало стоял затхлый запах плесени и светильного масла и всепобеждающий аромат цветов – мали (садовник) поставил во все свободные кувшины пышные букеты ноготков и цинний, – а на столике в прихожей лежала куча писем, главным образом из Англии, адресованных Уолли. Но два из них, написанные не по-английски, пришли на имя Аша, и оба были отправлены более шести недель назад и содержали описание торжеств и празднеств, сопровождавших церемонию возведения на престол нового махараджи Каридкота. Одно было от Кака-джи, другое от Мулраджа, и оба корреспондента снова благодарили Аша за «услуги, оказанные махарадже и княжеству», а также передавали приветы от Джхоти, который, похоже, пребывал в хорошем настроении и добром здравии и спрашивал, когда сахиб сможет посетить Каридкот. Но если не считать слов признательности за «оказанные услуги», в письмах ни словом не упоминалось о Бхитхоре.

«А чего, собственно говоря, я ожидал?» – подумал Аш, складывая и убирая листы мягкой бумаги ручной работы. Для Каридкота эта глава жизни закончилась, и не имело смысла листать страницы назад, когда впереди еще столько интересного. Кроме того, в Индии почта по-прежнему работала медленно и с перебоями, а расстояние между Каридкотом и Бхитхором примерно равнялось расстоянию, отделяющему Лондон от Вены или Мадрида. Да и вряд ли рана после своей неудачной попытки обмануть покойного махараджу пожелает вступить в переписку с его преемником или порекомендует сделать это сестрам Джхоти.

В первый же вечер по возвращении из отпуска Уолли предложил заглянуть в клуб, чтобы повидаться с товарищами и узнать последние гарнизонные новости, но, поскольку Аш предпочел остаться и поболтать с Махду, он ушел один и вернулся через два часа с нежданным гостем – Уиграмом Бэтти, который тоже возвращался из отпуска и остановился проездом в Равалпинди.

Лейтенант Бэтти провел отпуск за охотой на границе Пунча. Уолли столкнулся с ним на Центральном бульваре и, узнав, что он собирается провести несколько дней в Пинди, убедил его, что у них в бунгало он устроится гораздо удобнее, чем в клубе (это не совсем соответствовало действительности), после чего с ликованием привел домой гостя. Хотя Аш по-прежнему стоял выше всех во мнении Уолли, сразу вслед за ним шел Уиграм – не только потому, что он был приятным и всеми любимым офицером, но еще и потому, что его старший брат Квентин, убитый в ходе боевых действий во время Восстания, занимал особую нишу в личном зале славы Уолли.

Квентин Бэтти принимал участие в знаменитом походе к Делийской гряде, когда разведчики в самую жару покрыли почти шестьсот миль за двадцать два дня, по дороге взяв приступом занятую повстанцами деревню, и вступили в бой через полчаса после прибытия к гряде, даром что совершили с рассвета тридцатимильный переход. То сражение стало первым и последним в жизни Квентина. Он получил смертельное ранение («Доблестный Бэтти всегда в первых рядах», – написал капитан Дейли в своем дневнике тем вечером) и скончался через несколько часов, с последним вздохом пробормотав слова знаменитого римлянина: «Dulсе et decorum est, pro patria mori» [6] .

Уолли, сам патриот и романтик, был глубоко тронут этой историей и полностью одобрил чувства умирающего офицера. Он тоже считал, что погибнуть за родину – великая честь, и в его глазах братья Квентина, Уиграм и Фред, ныне оба служившие в корпусе разведчиков, не только были, как он выражался, «чертовски славными малыми», но и источали золотое сияние отраженной славы.

Уиграм, со своей стороны, проникся симпатией к молодому Уолтеру Гамильтону с первой минуты знакомства, состоявшегося более полутора лет назад, и уже одно это делало честь характеру и личности Уолли, если принять во внимание, что познакомил их Аш, которого Уиграм считал своенравным сверх всякой меры, в то время как молодой Гамильтон явно видел в нем героя, а вовсе не исключительно трудного и непокорного младшего офицера, который, по мнению старших по званию (а Бэтти принадлежал к их числу), лишь чудом избежал увольнения со службы.

При данных обстоятельствах Уиграма можно было бы простить, если бы он решил поменьше общаться с протеже Панди Мартина. Но он очень скоро понял, что в отношении молодого человека к Аштону нет ничего рабского и что его восхищение другом не означает готовности слепо подражать ему во всем и повторять его подвиги. Может, Уолтер и витал в облаках, но при этом твердо стоял обеими ногами на земле и имел голову на плечах. «Славный мальчик, – думал Уиграм. – Из него получится отличный офицер-пограничник, за которым солдаты пойдут в огонь и воду. Он всегда будет впереди… как Квентин». Уиграм старался по возможности чаще видеться с прапорщиком Гамильтоном, когда приезжал в Равалпинди по делам службы или развлечения ради, и так тепло отзывался о нем в разговорах с командующим и заместителем командующего, что в первую очередь именно благодаря его стараниям Уолтер получил назначение в корпус разведчиков.

Аш знал, что Уиграм, будучи образцовым служакой, имеет к нему известные претензии, и, хотя они были в довольно хороших отношениях и в целом ладили друг с другом, Уиграм наслаждался именно обществом Уолтера, в чьем присутствии уравновешенный и сдержанный брат Квентина раскрывался с лучшей стороны: непринужденно болтал, весело смеялся и вообще держался так, словно он тоже молодой прапорщик.

Наблюдая за их оживленной беседой, Аш радовался визиту Уиграма. В любое другое время он, возможно, почувствовал бы укол ревности, видя нескрываемое восхищение, с каким Уолли относился к старшему мужчине, и осознавая, что в течение восьми месяцев его отсутствия эти двое явно часто виделись и стали близкими друзьями. Но он не был готов к этим последним нескольким дням в бунгало, где в комнатах повсюду валялись вещи, напоминающие о скором отъезде Уолли и об одиночестве, которое за ним последует, и присутствие Уиграма помогало скоротать время и облегчало тяжесть расставания с единственным настоящим другом из числа людей одной с ним крови.

Он радовался и за Уолли: поскольку Уиграм отбывал из Равалпинди в один с ним день, они поедут вместе, а значит, Уолли не только проделает путь в компании приятного спутника, но и прибудет в Мардан в обществе одного из самых популярных офицеров корпуса. Одно это гарантирует ему хорошее начало, а его собственные достоинства вкупе с похвальными рекомендациями, которые Зарин привезет в полк, сделают все остальное.

Аш не опасался за будущее Уолли в корпусе разведчиков; мальчик родился под счастливой звездой и однажды прославит свое имя. Как некогда мечтал прославить свое имя сам Аш.

После отъезда Уолли бунгало казалось очень тихим, и по утрам из ванной комнаты больше не доносились воинственные гимны. Оно стало невыносимо пустым – пустым, слишком большим и удручающе запущенным.

Аш вдруг заметил, как сильно обветшало их жилище и насколько убоги предметы обстановки, которые они с Уолли брали внаем за непомерную ежемесячную плату у базарного поставщика. Раньше он считал бунгало достаточно комфортным и, несмотря на отдельные явные недостатки, даже уютным. Но теперь оно казалось грязным и унылым, а стоящий в нем запах плесени, пыли и мышей раздражал до крайности. Комната, прежде служившая спальней и кабинетом Уолли, успела принять такой вид, словно в ней уже много лет никто не жил, и единственным свидетельством, что Уолли спал здесь когда-либо, был валявшийся на полу клочок бумаги – похоже, обрывок счета из прачечной.