Соперницы - читать онлайн книгу. Автор: Джессика Мэннинг cтр.№ 34

Статья вызвала скандальную реакцию во всем креольском обществе. Но на самом деле всем хотелось увидеть этого пресловутого игрока, о котором уже так давно ходит молва.

С приближением бала атмосфера в Саль-д'Ор накалялась. Герцог изводил всех и каждого своими придирками, поручениями и нервными срывами, которые случались теперь не один раз за день. Но Анриетта, которой доставалось больше всех, выносила издевательства со стойкостью мученицы, ведь она знала, ради чего это делает. Она сорвет планы мужа относительно Алисы, чего бы ей это ни стоило.

Филипп, несмотря на то, что он очень любил балы, где можно было выпить, хорошо поесть и вволю потанцевать, пофлиртовав с какой-нибудь симпатичной незнакомкой, не был особо рад предстоящему событию. Все дело в том, что из-за этого бала отец не отпускал его в Новый Орлеан, а он уже соскучился по женскому обществу. Лилиан порядком приелась ему… Филипп с вожделением ждал того дня, когда сможет наконец открыть двери салуна Одалиски и отдохнуть по-настоящему.

Что до Алисы, то та ждала бала с еще меньшим энтузиазмом, нежели ее брат. Хотя балы она любила не меньше его. Она очень любила танцевать, но танцевать с тем, кого выберет ее сердце, а не ее отец. Она мечтала сбежать с Блезом куда подальше, но, конечно, она не могла оставить мать на растерзание герцога.

Дювалон был в бешенстве. Кто-то послал ему газету, любезно обведя жирным карандашом скандальную статью. Герцог немедленно велел рабам позвать своих домочадцев, как будто они были виноваты в его позоре, а в том, что это позор, он не сомневался ни секунды.

Анриетта, Филипп и Алиса стояли перед ним посреди комнаты, опустив головы, а он ходил перед ними, словно генерал перед солдатами.

– Как они узнали, как, я вас спрашиваю? Наверняка кто-то из вас проговорился. Когда я получил ответ от Таффарел, где она ставила меня перед фактом – не просила разрешения, заметьте, а именно ставила перед фактом, – что придет в сопровождении этого американского выскочки… Уф, как я зол, черт возьми! Разве я не говорил вам, чтобы вы держали язык за зубами? Кто из вас распускает язык?

Анриетта удивила всех:

– А почему ты просто не откажешь Джулии, Александр? Ты можешь написать ей письмо и высказать все, что думаешь по этому поводу, вместо того чтобы срывать зло на нас.

Герцог прищурил глаза и зло посмотрел на жену.

– Конечно, я не могу отказать Джулии Таффарел! Это будет весьма неучтиво. – Он сжал кулак в белой перчатке, как будто хотел ударить Анриетту.

– Папа, – вступила в разговор Алиса, – ну хотя бы перед собой не лукавь. Ведь тебе нет никакого дела до учтивости. Просто если Джулия не придет, то твои планы пойдут к чертям, разве не так? Мы же все знаем, что она тебе нужна только для того, чтобы взять под контроль ее земли.

– Ладно, Бог с ней. – Дювалон злился еще сильнее оттого, что семья дала ему отпор. – Можете идти, но не забывайте о своих обязанностях.

Ройал проводил дни в рутине, общаясь то с Сюзанной, которая объясняла ему тонкости управления домом, то с Анжеликой, которая посвящала его в нюансы плантаторского ремесла. Браннигану было очень тяжело терпеть холодное пренебрежение первой и агрессивную злобу второй. Ведь он хотел, чтобы они стали друзьями, но все было тщетно. Все больше и больше Ройал скучал по приятному женскому обществу. А тот факт, что обе дамы, с которыми ему приходилось делить кров, вызывали у него самые низкие плотские желания, лишь усугублял его положение.

Единственным, кто, казалось, радовался переменам в Эритаже, был Сет. Однажды, когда солнце уже клонилось к лесу, разметав по небу багровые облака, Ройал сидел на веранде, попивая виски и любуясь красотами заката. Сет сидел на ступенях в нескольких метрах от него, потягивая лимонад из стакана, подражая своему идолу.

– Красота-то какая, – сказал Бранниган, делая солидный глоток из стакана.

– И не говорите, месье, – ответил Сет, также прикладываясь к своему лимонаду. – Бьюсь об заклад, что старый герцог, если бы мог, купил бы закат, завернул его в бумагу и отложил до своего бала.

– К счастью, Сет, не все в этом мире можно купить.

– Месье Ройал, а правду говорят, что вы пойдете на бал с мадам Джулией?

– Она предложила мне стать ее кавалером, и я с удовольствием согласился. А кроме того, это единственный способ попасть туда.

– Это уж точно, месье, не больно они тут любят американцев.

– Знаешь что, старина, не называй меня месье, очень уж непривычно.

– А как же мне вас звать?

– Ну, например, мистер.

– Лады, мистер Ройал. А знаете, я тоже пойду на бал.

– Как так?

– Я буду среди негритят, что встречают гостей, когда они подъезжают к дому.

– Похоже, ты не особо этому рад.

– Да нет, просто мне придется носить дурацкий балахон, который придумал герцог. А вы что наденете?

– Да, честно говоря, еще не думал. Спасибо, что напомнил. Пожалуй, стоит пригласить сюда своего портного да сказать, чтобы прихватил какой-нибудь новомодной ткани. – Ройал задумался на минуту. – Белый костюм и золотистая жилетка, чтобы вписаться в цветовую гамму Дювалона, а, что скажешь?

– Звучит гораздо лучше, чем то, что вы сейчас носите, месье, то есть мистер.

– Знаешь что, дружище, а закажу-ка я побольше ткани, чтобы тебе сшили такой же костюм, как и мне.

– Ух ты, правда?! – Сет был на вершине счастья.

– Ну конечно, правда, дуралей.

Негритенок кинулся на шею Ройалу с объятиями, и Бранниган похлопал его по спине. Ему было приятно осознавать, что хоть кому-то он здесь нравится.

Джулия и Оттилия с трудом открыли заржавевший замок подвальной двери. В помещении было темно и сыро. Оттилия зажгла лампу. Здесь хранилось все то, что не удалось продать. В частности, старые наряды и ткани. Все лежало в коробках и ящиках, поставленных один на другой. Пробравшись к старому платяному шкафу, Джулия открыла со скрипом дверь. Она в ужасе зажала рукой рот, когда ее взору предстали лохмотья истлевших бальных платьев.

– Боже мой, Оттилия, я не могу надеть это, они все рассыпались в прах.

– Именно это я и пыталась вам сказать, но ведь прошло столько лет, они не могли сохраниться. Ничто не вечно, вы же знаете.

Джулия нагнулась, чтобы осмотреть обувь, которая аккуратно стояла под каждым нарядом. Шелк поблек, а кожа потрескалась.

– Ах, и о чем я только думала? Да даже если бы случилось чудо и одна пара оказалась бы пригодной, я не смогла бы носить ее, ведь мои ноги разбиты в грубых мужских ботинках, которые я ношу дольше, чем помню. Странно, мне казалось, что старятся только люди и дома.

Она начала открывать коробки и сундуки, издавая стон каждый раз, глядя на испорченные временем и климатом вещи.