Ночи Клеопатры. Магия любви - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Вяземская cтр.№ 51

Марк Антоний жил в Александрии уже пятый месяц, и Клеопатра потихоньку привыкала к нему.

К Антонию привязался маленький Цезарион – мальчик, замкнувшийся в себе после смерти дяди Птолемея, словно начал оттаивать. Антоний учил его стрельбе из лука, обращению с мечом.

По утрам они часто играли в солдатики – разыгрывали какое-нибудь знаменитое сражение.

Кроме того, Антоний учил мальчика ездить верхом.

У Клеопатры замирало сердце, когда она видела крохотную фигурку на огромной лошади (на самом деле лошадку для мальчика выбрали невысокую и довольно смирную, но Цезарион и по сравнению с ней выглядел совсем маленьким), но она понимала: мальчика должен воспитывать мужчина. Бабское воспитание годится только для девочки. Пускай Цезарион, когда вырастет, будет куда умнее Антония, это не важно. Главное, что Антоний проводит с мальчиком время и учит его таким вещам, которым ей бы просто в голову не пришло учить сына.

Именно то, что Цезарион как-то сразу воспринял Антония и довольно быстро привязался к нему, заставило и Клеопатру по-другому посмотреть на римлянина.

Антоний – хороший военачальник: порядок в египетских легионах он навел очень быстро. И солдаты к нему хорошо относятся – пускай не так, как к Цезарю (в него они вообще были все поголовно влюблены!), но с уважением.

Антоний – прекрасный любовник, хорошо чувствующий, чего ей хочется в данный момент. Конечно, не настолько, как Цезарь, но…

Антоний – интересный собеседник. Конечно, он не такой утонченный, как Цезарь, и говорит менее правильно, но…

Наконец, Антоний избавил Клеопатру от нависшего дамоклова меча – сестрицы Арсинои. Не побоялся, что его обвинят в убийстве на ступеньках храма. Впрочем, эта гадина его, скорее всего, сама спровоцировала. А то, что он сам не заговаривает на эту тему, только делает ему честь.

– Перестань сравнивать Марка с Гаем, – сказал ей как-то Мардиан. – Гай Юлий был первым твоим мужчиной, можно сказать – мужем, он…

– Он был для меня всем. Любовником. Отцом. Другом. А Марк…

– А Марк – просто мужчина, верно? Но ведь прошлого не вернешь. Отпусти Юлия.

– Куда отпустить? – не поняла женщина.

– Просто – отпусти. Я думаю, его душа не может попасть в Элизиум или куда ей там полагается, пока ты постоянно вспоминаешь его. Отпусти! И сама начни новую жизнь.

– С Антонием? – она усмехнулась.

Мардиан серьезно кивнул.

– С Антонием. Он подходит для этой цели не хуже других.

Не хуже. Но и не лучше. Но говорить это вслух она не станет. Она и так постепенно привязывается к нему. Правда, когда он уедет, тоскливо ей не будет. А как она тосковала по Цезарю! А ведь, дуреха, не понимала, что любит!

Да, Цезарь был ее единственной любовью: такая любовь бывает только один раз. Но она может постараться полюбить его по-другому.

Когда Марк Антоний уехал воевать с парфянами, многие вздохнули с облегчением, в большей мере – Сосиген и Аполлодор: свита Антония вела себя порой по-скотски.

Сам Антоний, поглощенный своими отношениями с Клеопатрой, этого не замечал, Клеопатра, по счастью, тоже всех этих безобразий не видела, а вся эта орава (какое счастье, что римлянин захватил с собой не так много народу!) жрала, испражнялась и совокуплялась практически непрестанно.

Количество дворцовых жителей обещало вырасти человек на тридцать – именно столько беременных служанок насчитал помощник Менсы, умеющий определять беременность на достаточно ранних сроках.

– Удивительно, как сам Марк Антоний держал себя в руках, – поделился с Сосигеном и Мардианом Аполлодор.

– Но мы ведь сами рекомендовали царице ответить на ухаживания Антония…

– Да, Антоний – один из триумвиров, да и Марка Лепида можно, похоже, вообще не брать в расчет. В результате власть будет либо поделена между Марком Антонием и Гаем Октавием…

– Его теперь нужно называть Гаем Юлием Цезарем, ведь Цезарь официально усыновил его.

– Знаешь, у меня язык не повернется называть Гаем Юлием Цезарем кого-то, кроме… настоящего Цезаря.

– У меня тоже. Иначе я не рекомендовал бы царице связываться с Антонием.

– Может, мы просчитались, и нам надо было делать ставку на… новоявленного Гая Юлия Цезаря?

– Он слишком молод!

– Он младше всего на шесть лет, а наша царица на свой возраст не выглядит.

– Антония было легче окрутить. И потом, здесь, в Азии, главенствует именно он.

– И Клеопатра не смогла бы воспринять Гая Октавия.

– Почему это? Он напоминает Цезаря куда больше, чем Антоний.

– Вот именно поэтому. Потому, что он напоминает Цезаря больше, чем кто-либо другой, если не считать маленького Цезариона. Потому что во время убийства Цезаря его не было в Риме.

– Но ведь сам Цезарь отправлял его в Иллирию с поручением!

– Да, Цезарь отправлял. Но ведь он вернулся не сразу. Выжидал. Выяснял, чем все окончится. Если бы Сенат поддержал убийц Цезаря, Октавий, может, и не вернулся бы.

– Он слишком осторожен.

– Да, в этом он не Цезарь.

– Откуда мы знаем, как поступил бы Цезарь в такой ситуации? У него всегда была поддержка его легионов, а Гай Октавий – гол, как сокол… Но он уже начал привлекать сторонников…

– Я все равно считаю, что от Марка Антония будет больше пользы. Во-первых, он постарше. Во-вторых, имеет военный опыт. И наконец, он первый взял в руки этот треклятый город, пока они там все телились и не знали, что делать дальше!

Пока трое самых преданных ей мужчин решали политические вопросы и раздумывали, не прогадали ли они с кандидатурой Марка Антония, Клеопатра разговаривала с сыном:

– Маленький мой, ты обрадуешься, если у тебя родится братик или сестричка?

– А если сестричка, я должен буду на ней жениться? – поинтересовался шестилетний ребенок.

Его мать побагровела.

– Нет! Нет, конечно!

– Это хорошо, – с серьезным видом кивнул малыш. – Я пока не собираюсь жениться. Это скучно.

Клеопатра взяла сына за мягкие ручки.

– А кто тебе сказал такую глупость?

– Няня Банафрит.

Нет, все же няню надо было брать гречанку.

– Мой дорогой, ты ведь любил своего дядю Птолемея? Так вот, дядя умер потому, что был слишком слабенький: он не мог сопротивляться болезни. Понимаешь? Твоя тетка Арсиноя была сумасшедшей. Старший дядя, тоже Птолемей… о нем я даже говорить не хочу…

– Он тоже умер, да, мамочка?

– Он утонул. Так вот, мальчик мой, мужчинам нельзя жениться на сестрах. Иначе у них будут получаться нездоровые детки. Сходи к главному смотрителю конюшен или к смотрителю дворцовых кошек, они объяснят тебе это лучше, чем я.