Рабыня благородных кровей - читать онлайн книгу. Автор: Лариса Шкатула cтр.№ 55

Он оторопело уставился на нее.

— А разве ты не моя жена?

— Теперь не твоя. Так господу было угодно. Не живи, как хочется, а живи, как можется.

Братья Анастасии молчали. Отец молчал. И Всеволод с удивлением понял: они её поддерживают! Какое им дело до Ингрид? А ведь именно её они сейчас защищают. Странные люди…

Тогда он сказал:

— А как же мой сын?

— Родишь себе другого! — твердо сказала Анастасия. — Ты Владимира не видел, привыкнуть к нему не успел — потеря для тебя будет невелика.

И опять одобрительное молчание родни. Что же это получается — бояре выпроваживают князя из своего дома?!

В запале Всеволод не подумал, что Анастасия своим вмешательством избавила его от необходимости произносить слова, которые он уже приготовил. Роковые слова, могущие изменить всю его дальнейшую жизнь. То, что Всеволод подумал, теперь останется втуне. Теперь лебедяне станут толковать, что она выгнала его, потому что разозлилась, приревновала к новой жене…

Князь помялся.

— Иди, Севушка, — прошелестела с подушек боярыня Агафья. — Спаси тебя Христос! Что было, то прошло! Жена у тебя добрая. Хозяйство крепкое. Дружина верная. Чего ещё желать?

Он повернулся и медленно побрел к двери.

— Взглянуть-то на сына можно?

Анастасия открыла было рот, чтобы ответить отказом, но боярыня опередила ее:

— Взгляни, отчего же… Владимир, отведи князя к сыну.

С некоторых пор Аваджи старался не принимать участия в грабежах покоренных народов — нукеры и так отдавали ему десятую часть от своей добычи. Пятую часть всего джигиты передавали в обозы, уходящие в далекий Каракорум. Юз-баши отдавали часть доли тысяцким, те — начальникам туменов, но и самим оставалось достаточно для безбедной жизни по окончании похода.

В доме, куда Аваджи вошел со своими воинами, было чисто, свежо — то есть не пахло пылью, не виднелась паутина, но и никого из хозяев не было. В доме жили совсем недавно, но вот куда жильцы делись? Вряд ли за то время, пока сотня подъезжала к селу, они могли куда-то убежать.

— Может, хозяева спрятались в поруб? — предположил один из нукеров Аваджи; он давно воевал с урусами и знал, что те обычно под избами рыли ямы, где хранили свои съестные припасы.

— Всем селом?

Но и в порубах никого не отыскали.

Аваджи велел выставить дозоры, чтобы никто не помешал его воинам отдохнуть как следует. Он подозревал, что войску понадобится много сил город, который обложили его соратники, не желал сдаваться, и каждый день осады играл на руку оборонявшимся — надвигалась суровая урусская зима.

Нукеры волновались не ловушка ли это? Не прибежище ли злых урусских духов? Аваджи успокоил их тем, что назавтра пообещал привезти в село шамана, чтобы тот смог призвать на защиту воинов их собственных монгольских духов.

Пока же он приказал сменять часовых каждые три часа. Если же их станет допекать нечисть вроде той, что пьет по ночам кровь у спящих, немедля сжигать её вместе с избой. Те, кто останется без места, должны идти в большой дом, где остановился сотник — там могли разместиться многие. Конечно, нечисть могла появиться и здесь, но нукеры слишком устали, чтобы загодя думать ещё и о таком!

Уже на закате к Аваджи прискакал посланник от Джурмагуна. Юз-баши вменялось в обязанность проследить за рабами, которые прибудут с рассветом рубить деревья в близлежащем лесу и свозить их на телегах к осажденному городу.

Итак, ни одного уруса в селе не нашли. Неясная тревога погнала юз-баши по дворам, но и там его встречали тревожные, если не сказать испуганные лица джигитов. Он не мог осуждать их за страх. Дело было нечистым, а чужие боги, как известно, злы и коварны.

— Плохое это место, — пряча глаза, шептали ему десяцкие, — проклятое! Если останемся здесь, кто знает, доживем ли до утра?

Аваджи понимал их, но оставить в такую погоду воинов под открытым небом, с которого опять стал сеяться мелкий холодный дождь, считал не менее опасным… Они, может, и доживут до утра, но будут ли способны исполнять свой долг?

Ночь, против ожидания, прошла для нукеров Аваджи спокойно, хотя сам он просыпался от мучавших его кошмаров. Во сне над ним склонялся Тури-хан, который в последний момент превращался в оборотня с длинными клыками — ими он вцеплялся сотнику в горло.

Утром оказалось, что у Аваджи разболелось горло. Он простудился накануне, когда сотня останавливалась на ночлег возле холодного заболоченного озера.

Правда, думать о болезни ему было некогда. Чуть свет к селу подъехали телеги с рабами, и Аваджи со своими воинами вынужден был сопровождать их в лес и там следить, чтобы они споро валили деревья и нагружали телеги. Джурмагун решил завалить деревьями глубокий ров у стен Лебедяни и по нему протащить стенобитные орудия, которые были на подходе.

Правда, о юз-баши позаботились его старые товарищи. В одной из комнат большого дома они обнаружили охапки сушеных целебных трав и заварили из них чай. Ночью Аваджи спал спокойно и наутро проснулся обновленным, чтобы тут же узнать неприятную новость: ночью пропал один из его нукеров, который охранял спящих воинов у самой дальней избы села. Той, что ближе всех была к лесу.

Никто ничего не слышал. Следопыты не обнаружили следов борьбы. Нукер был опытным воином и не подпустил бы к себе посторонних. Значит, его забрала нечистая сила.

Сотник и сам не мог понять, отчего он упрямится и не хочет уводить своих людей отсюда. Кто-то непонятный бросал ему вызов, а он не привык отступать перед опасностью.

Вечером Аваджи собрал десяцких, посоветоваться, что делать? В селе они нашли еду для себя, корм для лошадей. По утрам стало подмораживать, и нукерам уже не хотелось спать на холодной земле. Избы в селе были теплыми, дров хватало, так что джигиты, стащив с лежанок мягкие перины, спали вповалку возле печек, и сны их были легкими и сладкими…

— Давайте подождем ещё одну ночь, — предложил один из десяцких. — И пусть часовой не ходит вокруг дома. Джигиты запрутся в доме, а снаружи, на двери, нарисуют знак, оберегающий от нечистой силы.

Остальные с ним согласились.

Ночью Аваджи проснулся от громкого то ли крика, то ли воя. В глаза ему бил яркий свет. Он был странным, как бы метался: вверх — вниз, вверх вниз, и это метание тревожило больше всего.

Юз-баши полуодетый выскочил на крыльцо. Прямо напротив подворья, где он с товарищами ночевал, горела изба. От других дворов уже спешили его нукеры. Значит, избу подожгли не они? Тогда кто?

Он посмотрел на десяцкого, который предложил запираться изнутри — тот отвел глаза. Разве может простой смертный предугадать, что взбредет в голову злым духам? Судя по всему, в горевшей избе нашли смерть пятеро джигитов. Десяцкий готов был ответить головой за их смерть, но что могла дать Аваджи его смерть? Потерю ещё одного воина?