Крепостная маркиза - читать онлайн книгу. Автор: Лариса Шкатула cтр.№ 68

Соня все поняла по улыбке графа-медика, промелькнувшей на губах, по снисхождению в глазах. Надеется, что она опозорится, когда увидит, как он будет резать по живому… Не дождется!

До сегодняшнего дня Соне не доводилось бывать в больницах. Сама она никогда серьезно не болела, да и матушка ее болела и умерла дома. И княжна не знала, как должны выглядеть помещения, в которых хирурги делают операции. Наверное, поэтому то, что она увидела в особняке Шастейля, воспринималось ею как само собой разумеющееся. Отделанные мраморными плитками полы, белые стены, посредине огромный стол. Окно чуть ли не в полстены, начищенная до блеска медная плевательница на изогнутых ножках. Тут же, у окна, стоял небольшой, похоже, серебряный столик, на котором были разложены хирургические инструменты.

Хирург сбросил на руки Люсьену свой расшитый золотом камзол и переоделся в нечто однотонное, наглухо застегнутое, и надел на голову такого же цвета шапочку. Это одеяние сразу словно добавило ему возраста.

Шастейль усадил Мари на стул возле окна и сел напротив, вглядываясь в наверняка испуганную девушку так, словно хотел укусить. Служанка держалась мужественно, стараясь не смотреть на столик с его страшными орудиями. «Будто в пыточной камере», — подумала Соня.

— Браво! Великолепно! — неожиданно воскликнул Шастейль.

Соня вздрогнула. Что за великолепие он увидел?

— Никогда прежде я не видел, чтобы так явно ощущалось вмешательство дьявола в божественное творение. Эта женщина была задумана вседержителем как красавица, но в последний момент он будто отвлекся или передоверил свою работу кому-то злому и неумелому. Посмотрите, княжна, какой великолепный овал лица и тут же — настоящие клыки вместо зубов. Чтобы прикрыть их, у творца не нашлось даже лишней плоти — они полностью не закрываются губами. Присутствуй я при ее рождении, это все можно было бы легко исправить, а сейчас…

Трудненько придется, милая, отвоевать у природы то, что она сама должна была тебе дать… Боишься, девочка?

— Н-нет, — как обычно неразборчиво прошамкала Мари.

Он приподнял верхнюю тубу девушки и показал доктору Поклену на ее зубы.

— Резцы придется удалять. Слишком много пришлось бы пилить. Но взгляни, что у меня есть.

Он протянул руку к столику и взял с него похожую на табакерку металлическую коробочку.

— Посмотри, какие прекрасные зубки я поставлю тебе вместо этого ужаса.

Он показал Мари два великолепных белых зуба.

— Хочешь такие зубки, милочка?

— Хочу, — прошелестела Мари.

— Но платить за это красоту придется дорого.

Болью. Сильной болью. Она не покажется тебе невыносимой?

Девушка судорожно сглотнула и отрицательно помотала головой.

— Так, а теперь открой рот.

Далее он заговорил малопонятными Соне словами, которые зато внимательно слушал доктор Поклен.

— Тут придется подрезать. Дикцию восстановить нетрудно. В уголках рта, возможно, останутся небольшие шрамики. Все же лучше, чем этот чудовищный оскал… Вы не продадите мне, дружище Поклен, немного вашей чудо-мази для заживления ран? Помнится, благодаря ей фурункул на щеке маркизы де Фонтанж почти не оставил следа. Кто знает, может, и у этой девчонки швы рассосутся…

— Конечно-конечно, мне самому интересно проверить ее действие, прежде чем я получу патент от наших въедливых столичных медиков.

Доктора говорили между собой так, словно ни Сони, ни Мари, ни молчаливого слуги по имени, кажется, Люсьен в комнате не было. Но пациентке хирурга, видимо, было не до того. Она вся внутренне сжалась — переживала то, что ей предстояло. А Соня решила и не напоминать о себе. В конце концов, она всего лишь зритель.

Вообще зачем ей это понадобилось — присутствовать на операции? Себя, что ли, проверить? Насколько она выдержанна, насколько может управлять собой… Или ее привлекает медицина?

Нет, чего уж выдавать желаемое за действительное. Такой, как ее далекие прабабки, Софье не стать.

И медицина, откровенно говоря, вовсе Соне неинтересна. Ей бы что-то повеселее. Куда-то ехать, что-то такое необычное делать… Участвовать в захватывающих дух приключениях…

Ах да, не женское это дело! Но кто ей может в том помешать? Общество ее осудит? Но здесь, во Франции, Соня ни к какому обществу не принадлежит. За все время к ней никто не наведался с визитом. Да и она сама никуда не выезжала.

По сути дела, она — такой же изгой, как этот внезапно разбогатевший доктор. Может, им в таком случае объединиться? Но, кажется, подобная мысль не приходит ему в голову. Он совершенно перестал Соню замечать, как только вплотную занялся Мари. Теперь он рисует карандашом какие-то линии на лице бедняжки, которая, кажется, умирает от страха, как бы она внешне ни храбрилась.

Между тем Шастейль налил в небольшой стеклянный сосудик некой темно-коричневой жидкости и подал ее Мари:

— Выпейте, милочка. Благодаря этому боль будет переноситься не так тяжело.

Мари покорно выпила и невольно оглянулась на Соню.

— Я здесь, — ободряюще улыбнулась та. — Красота требует жертв, не так ли?

Бедняжка затравленно кивнула.

— Все будет хорошо, — сказал граф, на глазах сбросивший расслабленно-разнеженную маску, которую он считал обликом аристократа, и превратившийся в собранного делового врача. — Ну что ж, княжна, благословите.

Люсьен по его знаку повязал Мари на грудь салфетку и откинул ее голову на спинку стула.

Соня посмотрела на металлические щипцы — как она поняла, для удаления зубов — и почувствовала, что сердце ее ухнуло куда-то вниз, а во рту появился неприятный вкус. И это при том, что свои экзекуции хирург собирался производить вовсе не над ней! Потому Соня поспешно сказала:

— Если не возражаете, я, пожалуй, пройдусь по вашему дворцу, осмотрю его.

— С удовольствием бы сам проводил вас, — не оборачиваясь, пробормотал Шастейль, склоняясь над стулом с сидящей Мари, — но, думаю, Лион справится с этим не хуже.

Закрывая дверь. Соня услышала мычание, которое невольно издала Мари, и успокаивающий голос врача:

— Потерпите, милочка, ничего не поделаешь.

К сожалению, без боли никак не обойтись.

Соня быстро закрыла толстую дубовую дверь, ругая себя за трусость. Она так хотела посидеть рядом с Мари, чтобы успокоить ее, помочь перенести боль, но поняла, что еще немного, и Шастейлю придется заниматься уже ею. Она поспешила прочь от этой… пыточной камеры и едва не налетела на склонившегося в поклоне слугу по имени Лион.

— Вашему сиятельству что-нибудь угодно?

— Покажи мне комнатку поменьше, где есть кресло и небольшой столик, и принеси бокал того прекрасного вина, что ты подавал недавно. Я поняла: врача из меня не получится, даже если я очень этого захочу. Кстати, тебе не приходилось помогать своему хозяину при операциях?