Мираж черной пустыни - читать онлайн книгу. Автор: Барбара Вуд cтр.№ 152

— Мама Вачера знает, как передать Дэвиду мои письма.

— А что ты хочешь от меня?

— Она не говорит по-английски, а я знаю лишь несколько слов на языке кикую. Не могла бы ты сходить со мной и объяснить ей суть дела?

Грейс подняла глаза.

— В хижину Вачеры?

Мона кивнула.

— Я не разговаривала с этой женщиной уже много лет. С того самого дня, когда… когда я пыталась спасти Нджери.

— Прошу тебя, — прошептала Мона.

Поле для игры в поло было заброшено с того самого дня, когда Роуз покончила с собой. Мона часто говорила о том, что надо бы снова привести его в порядок или разбить здесь большой сад, но руки у нее так и не дошли до этого. Теперь поле все сплошь заросло сорняками, ограда проржавела. В последнее время Грейс подумывала о том, что неплохо было бы присоединить поле к своей миссии и сделать из него игровую площадку для трех сотен африканских учеников, обучавшихся в ее школе.

Вдоль поросшего травой берега вела протоптанная тропинка. По ней и направились Мона и Грейс, выйдя из железной арки ворот миссии. Двое британских солдат предложили женщинам сопровождать их, но они заверили, что от Мамы Вачеры им ничто не угрожает. Африканцы по обе враждующие стороны уважали легендарную знахарку и не трогали ее.

По мере того как они приближались к горстке скромных хижин, Грейс охватили воспоминания. Перед ней возник тот дождливый день в 1919 году, когда они приехали сюда в повозке, запряженной волами. На руках у Роуз была малютка Мона. Вспомнила, как впервые пожала руку Джеймсу; и тот день, когда Валентин велел спилить большую смоковницу. Вспомнила ту ночь, когда случился пожар, и последующие дни, когда она поправлялась в хижине Вачеры. Обходя шамбу, принадлежащую знахарке, где ждали дождей посадки бобов и маиса, Грейс почувствовала, что ее современная миссия, оснащенная электричеством и новейшим медицинским оборудованием, медленно исчезает за ее спиной и она вступает совсем в другую эпоху — в ту, давнишнюю Кению, какой она была до появления здесь белых поселенцев.

Мама Вачера сидела на солнышке, ощипывая листья с какого-то растения, в котором Грейс признала лекарственное. Нашептывая магические приговоры, знахарка готовила свое лекарство и разливала жидкость по сосудам, обозначенным магическими символами. На Вачере был ее обычный наряд: шею украшали бусы, медные обручи, массивные серьги оттягивали ушные мочки чуть не до плеч. Ее выбритая голова ярко сияла на солнце, на запястьях позвякивали ритуальные амулеты и священные талисманы.

Она подняла глаза на мемсааб. У той были серебряные волосы, на ней был белый халат, а на шее висело странное украшение из резины и металла. В последний раз они разговаривали много урожаев назад.

В присутствии старой африканки Мона оробела. Она слышала о Вачере так много историй; эта хижина стояла здесь, сколько она себя помнила. И было еще смутное, похожее на сон воспоминание: огонь, а потом дождь и, наконец, постель из козьих шкур и ласковые руки, снимающие жар с ее горячего тела. Мона знала, что когда-то Мама Вачера спасла ей жизнь.

Грейс обратилась к матери Дэвида с исключительной любезностью и почтением, на языке кикую, который она совершенствовала в течение многих лет. Мама Вачера была не менее вежлива и скромна, но Грейс отметила, что она не предложила им калабаш с пивом.

— Эти письма, леди Вачера, — сказала Грейс, протягивая пачку писем, перетянутую бечевкой, — адресованы вашему сыну, Дэвиду. Не могли бы вы передать их ему?

Мама Вачера пристально смотрела на нее.

Они ждали. Воздух был наполнен жужжанием насекомых, одинокое облачко на какое-то мгновение закрыло солнце. Знахарка хранила молчание.

— Прошу вас. — Мона сказала это по-английски и затем попыталась объяснить на языке кикую, как важно будет для Дэвида получить эти письма.

Взгляд Вачеры опустился на ее талию, потом она снова подняла глаза на ее лицо. В глазах ее читалось презрение, будто старая африканка насквозь видела то, что скрывалось под широкой рубашкой Моны.

— Леди Вачера, — проговорила Грейс. — Ваш сын будет счастлив прочитать эти письма. Мы не знаем, где он. Мы знаем только, что он отправился в леса. Но, когда он уходил, он сказал моей племяннице, что с ним можно будет связаться через вас, что вы обязательно поможете.

Мама Вачера подняла глаза на женщину, которая когда-то давным-давно построила странную хижину, состоящую лишь из четырех столбов и тростниковой крыши, и которая теперь владела множеством каменных домов с вымощенными дорожками между ними, по которым туда-сюда ездили машины. Она сказала:

— Я не знаю, где мой сын.

И все же Грейс положила пачку на землю у ног знахарки, произнесла: «Мвайга», что означало «Пусть все будет хорошо, живите в мире», и пошла прочь.

На обратном пути Грейс сказала Моне:

— Не волнуйся. Она знает, где Дэвид. И она выполнит его волю. Она передаст ему твои письма.

Саймон Мвачаро работал в лагере надзирателем. Он в то же время ненавидел Ваньиру Матенге и страстно желал ее. Снова и снова, в любое время дня и ночи, он вызывал ее к себе, отрывая от еды и ото сна, устраивал ей допросы, пытался сломить ее волю.

— Кто твой непосредственный начальник в May May? — спрашивал он ее в сотый раз. — Кто ваши информаторы? От кого ты получаешь приказы? Кто такой Леопард? Где его лагерь?

Допросы проходили без всякого расписания в кабинете Мвачаро, который на самом деле представлял собой наспех сооруженный из листов жести закуток и в котором были только стол, стул и радиотелефон. Он всегда допрашивал Ваньиру в присутствии белого офицера и четырех аскари, и эти допросы продолжались часами, в течение которых Мвачаро заставлял ее стоять на каменном полу и в беспощадный зной, когда хижина превращалась в раскаленную печь, и в те дни, когда холодные дожди наполняли кабинет пронизывающим холодом. Ваньиру либо дрожала в ознобе, либо обливалась потом, она чуть не падала с ног от слабости и истощения, но неизменно хранила молчание. С того самого дня, как она попала в лагерь усиленного режима Камити, она не произнесла ни слова.

В конце концов после одного или двух часов допроса Саймон Мвачаро, так ничего и не узнав, отправлял ее обратно в барак.

Но он был настроен весьма решительно. May May присвоили Ваньиру Матенге звание фельдмаршала; власти считали ее одной из самых активных террористок, и в лагере ей выдали черную карточку — это означало, что она является одной из самых опасных заключенных. Мвачаро знал, что, если ему удастся вырвать из нее информацию, он непременно заработает похвалу от начальства, а может, даже повышение в должности.

Поэтому вот уже в течение пяти месяцев он упорно допрашивал Ваньиру. И не сомневался в том, что в один прекрасный день она сломается.

— Смотри внимательнее, Ханна! — учила Ваньиру свою четырехлетнюю дочь. — Запоминай все, что я делаю, потому что однажды ты станешь знахаркой, как твоя бабушка.