Еще не все потеряно - читать онлайн книгу. Автор: Марина Серова cтр.№ 13

Вышла на улицу, слушая медвежьи шаги за спиной. Расстегиваться вторично пришлось на ходу.

Хоть я и не спешила, Лобан догнал меня уже у самой машины.

— Погоди, Ведьма!

Я повернулась к нему. Сзади — машина, маневра — никакого. Его голые руки и грудь под незастегнутой безрукавкой на морозе смотрелись странно.

— Чего тебе, Лобан? Все обговорили.

— Не все!

Он смотрел на меня сверху вниз, искоса и явно намеревался играть, как кот с мышью.

— Так что ты там против сауны-то имела? Или святую из себя корчишь, девочку нетронутую?

Он, до предела самоуверенный от сознания своего мужского превосходства над моей женской слабостью, рисуясь изо всех сил, любовался моим несуществующим страхом. Что же еще, позвольте, может испытывать женщина, находясь в опасной близости к этой горе агрессивного мяса?

— Против сауны я ничего не имею. У него шевельнулись ноздри, рот приоткрылся и из глаз исчезла, какая ни была, осмысленность. Быстро он возбуждается!

Верите, мне даже интересно стало — надолго ли этого бычка хватит в деле? Едва ли. И, отбросив это, ненужное, я продолжила провокацию:

— Я только против интима с такими ублюдками, как ты!

Он сморгнул от неожиданности, лицо перекосилось, поднялась рука.

Когда он ею промахнулся по моей щеке, я, справедливо рассудив, что грубость моя теперь оправдана, с удовольствием перешла к активным действиям.

Быстро присев на одной ноге и вытянув в сторону другую, как ртуть перетекла на новое место и, выпрямляясь, оказалась вне его досягаемости на мгновение, достаточное для осуществления крепкого хлопка ладонью по его уху. Пока он мотал головой, я переместилась еще и, оказавшись почти сзади, провела хороший удар носком сапога по копчику. Это толкнуло его вперед, а боль отключила рассудок. Он уперся руками в машину и слегка прогнулся, расставив ноги. Положение было настолько удобным, что я не сдержалась — той же ногой, сзади, достала его промежность.

Не издав ни звука, он лицом и голой грудью лег на капот. Колени подогнулись, тело обмякло.

Я спокойно, без спешки, завела его руку ему за спину, просунув под ней свою, заломила до легкого хруста в локте.

Пришлось-таки ему охнуть. Терпеливый бычок, ничего не скажешь. Злой, наверное. Нажав еще, вытребовала от него задыхающийся стон и, сбросив усилие, резко рванула конструкцию из наших переплетенных рук вниз и в сторону. Легкое растяжение связок ему теперь обеспечено.

Довольно!

Стоя рядом, подождала, пока он отделится от машины и примет вертикальное положение. Это получилось у него неважно — на раздвинутых, подрагивающих ногах. Но глаза метали искры, сверлили дыры.

— Теперь я твои подлянки знаю! — прошипел сквозь зубы. — И в следующий раз я тебя отдеру! Отдеру как отстираю, где бы ни встретил, а там посмотрим, что дальше!

Я заткнула его оплеухой, стараясь, однако, не разбить в кровь нос и губы.

С него достаточно для триумфального возвращения к братьям по оружию. А мне пора удаляться, пока проводы не приняли еще более вежливый характер. Стартуя на полном газу и со второй передачи, я залепила снегом из-под колес его лицо и голую грудь. Не хотела, ей-богу! Само получилось. Даже неудобно стало. Как собачонка визгливая в брехливом припадке швыряет землю задними лапами. За это при встрече извинюсь перед ним.

День клонился к вечеру — первый из семи, отпущенных мне на розыски денег покойного Аркадия Филиппова. Срок, определенный только что, принятый почти добровольно, уже угнетал меня. Сложилось все одно к одному плотно и естественно, будто по предопределению — деньги и рэкет. Если Вера не является держательницей кассы покойного, а и это не исключено, то платить ей действительно нечем, а я, купив несколько лишних дней ее спокойной жизни за принятие на себя ответственности по расчету с вымогателями, теперь обязана найти для нее требуемую сумму. Самое простое — взять ее из кассы Аркадия Филиппова. Вот и надо отыскать ее в течение недели. Вместе с этим я надеялась на то, что судьба предоставит мне возможность обвести рэкетиров вокруг пальца, а уж в том, что возможность эта будет подмечена, принята и использована надлежащим образом, была уверена твердо.

Начато же дело было не блестяще. Нажитый мной сегодня враг был упорен и туп, а тупое упорство немногим легче, чем сочетающееся с изобретательностью. Дело усугублялось существованием у моего врага крепкой поддержки — оравы таких быстроделов, как банда Паши Явы. Обиду сослуживца они примут на себя, как я приняла «долг» Веры, это определенно, и я не удивлюсь, если уже сегодняшним вечером они нанесут мне визит и предъявят к оплате счет иного рода.

Интересно, как отреагировали Ява с Фиксатым на возвращение в мастерскую их соратника, чувствительно, потрепанного за десять минут общения с женщиной? Хотя женщина Ведьме рознь, конечно. Как бы ни отреагировали поначалу, во гнев войдут, это точно. Но поскольку в этом эпизоде фигурантом выступает лицо поважнее их — господин Жуков, то без его благословения они на визит не отважатся. Пожалуй, полезнее будет, если Жуков узнает о происшедшем от меня.

Мысль здравая, и я приступила к ее осуществлению незамедлительно. Остановив машину, набрала по сотовому телефонный номер, имея перед глазами листок из записной книжки Кирьянова, и, услышав в динамике женский голосок, потребовала слегка невежливо:

— Жукова, пожалуйста!

— Кто его спрашивает?

— Ведьма! — ответила я, надеясь, что необычность такого представления прибавит ей прыти, да и самому Жукову не придется ломать голову над личностью абонента, если мое имя вылетело из его головы из-за дневных хлопот.

Секретарша в «Изюме» была не любопытной к именам и фамилиям и соединила меня с шефом, не утруждая себя лишними расспросами.

— Слушаю тебя, детектив Татьяна!

Голос Скарабея был немного уставшим — подхрипывал на низких тонах, но по-прежнему полон необидной иронии.

— Я только что от Явы. Спасибо за помощь.

— О, вот как! Пожалуйста. Чем дело кончилось?

— Неделю они мне дали.

Жуков там, в своем кабинете, отстранился от телефона, но слышимость была прекрасная, и я разобрала, как он сообщил кому-то: «Договорились на неделю. Растет молодежь!»

И мне:

— Подожди! Сейчас, как ты его назвала? — Он хохотнул. — Иван Петрович Сидоров трубку параллельного возьмёт.

Что-то не видела я в его кабинете второго телефона.

— Жлоб Паша! — услышала я Сидора секунду спустя. — Я бы на его месте такой очаровательной женщине и половины месяца не пожалел. Мельчают люди!

— Что вы! — ответила я ему. — Вы к ним несправедливы. Мои достоинства там оценили более чем хотелось бы. Пришлось отбиваться от восхищенных поклонников.