Операция "КЛОНдайк" - читать онлайн книгу. Автор: Неонилла Самухина cтр.№ 128

Кивнув, она принялась мыть посуду.

Леонид, несколько разомлевший после еды, наблюдал, как ее влажные руки гладящими движениями обмывают и протирают алюминиевые кружки и миски-ложки, и у него в душе шевельнулась ревность к этим предметам. Ему захотелось стать вот такой же глиняной миской, даже пусть с отбитыми краями, лишь бы Есения вот так же бережно прикасалась к нему. Удивившись пришедшей к нему в голову такой странной идее, Леонид подумал, что для того, чтобы она к нему прикасалась, совсем не нужно становиться миской, достаточно того, что он мужчина… Кстати, а как они здесь разместятся на ночлег?…

Федор, словно услышав его незаданный вслух вопрос, неожиданно сказал:

– Вы ложитесь на лежанку, чтобы не замерзнуть с непривычки. Она уже горячая, ну, а я тут посплю, не люблю жару.

Встряхнув свой тулуп, он бросил его на топчан и улегся на него, прикрывшись сверху ватником.

– Лёньша, соберетесь ложиться, лампу задуй, – сказал он и отвернулся к стене.

Леонида с Есенией уговаривать не пришлось. После снегоходной поездки по тайге, покрыв, как показалось Леониду, расстояние впол-Сибири, они чувствовали себя одинаково выдохшимися. Есения вытерла руки после мытья посуды, подошла к лежанке и, сняв валенки, молча легла ближе к стене, тут же завернувшись в свой тулуп.

Леонид, встав из-за стола и задув лампу, на ощупь нашел в темноте лежанку и лег с краю, почувствовав, как его обдало жаром, когда он ненароком коснулся Есении. Он вспомнил, как он лежал с ней рядом в Юрмале в их первую и единственную ночь… Сейчас это тоже была их первая ночь после долгой разлуки.

Леонид, потянувшись к Есении, нащупал ее руку и крепко сжал в своей ладони. Есения нерешительно придвинулась к нему. Через мгновение она уже лежала, уткнувшись носом Леониду в шею, а ее ресницы, вздрагивая от волнения, щекотали его кожу.

«Как тогда!..» – пронеслось в голове у Леонида, и он притянул ее к себе крепче, жалея, что рядом находится Федор, а сами они застряли где-то посреди тайги, в непонятном месте и с непонятным будущим.

Поглаживая плечо Есении, Леонид чувствовал необычайный покой, словно к нему вернулась долго отсутствующая часть его души, и мир, наконец, приобрел свою целостность. Так и уснули они, тесно прижавшись друг к другу и ощущая окутывающее их тепло.

Квач, предусмотрительно отъехавший за угол соседнего дома, как только во дворе появились милицейские машины, в буквальном смысле дергался на сиденье. Нервно оглядываясь, он не знал, что делать: ждать Козака или валить отсюда, пока самого не захомутали? Этот мучительный выбор усугублялся еще и тем, что когда он нервничал, ему всегда безумно хотелось «отлить», а где тут посреди города отольешь! Вскоре он уже ерзал на сиденье, как глистатый кот, а еще через полчаса ему стало совсем невмоготу. Он уже, было, решился приоткрыть дверцу и незаметно помочиться под машину, когда увидел бомжа, который тащил перед грудью рваный пакет, полный пустых пивных бутылок.

Из последних сил сдерживая в себе рвущийся наружу поток, Квач выскочил из машины, выхватил у оторопевшего бомжа одну бутылку и, сунув ему чуть ли не в лицо десять баксов, первыми попавшиеся в кармане под нетерпеливую руку, забрался обратно в машину. Там он рванул молнию на брюках и с почти оргастическим стоном пустил тугую струю в бутылку, взбивая в ней пену не хуже пивной.

Посидев после этого в блаженстве несколько секунд, Квач застегнулся и, открыв дверцу, выставил бутылку из машины. К ней тут же метнулся бомж.

«Десяти баксов ему мало! Пойти отобрать, что ли?… – с неприязнью подумал Квач, наблюдая, как бомж торопливо сливает на газон содержимое бутылки и запихивает ее к себе в пакет. – Где же Козак, мать его, запропал?!.»

* * *

А Козак в этот момент, задыхаясь и забыв обо всем на свете, напряженно двигался, глядя снизу на Женю, которая извивалась на нем в страстных движениях, и одновременно испытывал безграничное удивление от фантастичности сложившейся ситуации.

– Мо-о-ой!!! – вдруг выкрикнула Женя, стремительно откидываясь назад и резко выгибаясь, отчего ее острые груди прочертили сосками перед лицом Козака темную дугу.

Почувствовав, как заколыхавшиеся внутри нее волны накатывают и на него, Козак выплеснул в глубину бьющегося в оргазме Жениного тела все, что накопилось в нем за последние дни непроизвольного воздержания.

Послевкусие было неожиданным. Обычно Козак реагировал на близость, как на приятное и полезное для здоровья занятие, и после этого прощался с женщинами без особых чувств, ощущая лишь что-то похожее на сытое удовлетворение. Тут же его просто накрыло! Прижимая к себе упавшее на него сверху обессиленное тело Жени, он ощущал непривычный для него прилив нежности. Такого ему переживать еще не приходилось.

«А ведь это она меня оттрахала! – с восхищением подумал он. – Ни хрена себе!..»

– Что ты натворил? – уткнувшись лицом ему в грудь, спросила Женя.

– А что, в тебя нельзя было кончать? – всполошился Козак.

– Я не об этом! Почему тебя ищут? – она подняла лицо.

– Ищут не меня, если ты помнишь, а твоего соседа… – ответил Козак, с облегчением целуя ее в глаза, вокруг которых уже залегли характерные после близости темные тени.

– А как ты тогда оказался на нашем балконе и зачем?

– Давно мечтал познакомиться… Надо же было как-то тебя удивить, малыш!

– Не называй меня так!

– Почему? – удивился Козак и погладил ее по спине.

– Потому что я – девушка, а не мальчик… Или ты педофил?

– Скажешь тоже! – обиделся он. – Да и ты, кстати, как я понял, уже давно не девушка…

– Фу, как грубо! – поморщилась Женя и скатилась с Козака на тахту.

– Чего же тут грубого! У тебя классная квалификация! Понимаешь, как завести мужика!

– Ну, знаешь!.. – воскликнула Женя, приподнимаясь на локте и сердито глядя на него. – То, что я ответила на твой порыв, еще не значит, что можно меня так оскорблять! Сказал бы лучше спасибо, что я тебя не сдала!

– Ну не злись! – Козак повалил Женю обратно на тахту и, нависнув над девушкой, прижался к ней бедрами. – Мне правда понравилось! Видишь, я, кажется, опять тебя хочу…

– Не вижу, а чувствую, и меня это радует, – рассмеялась Женя, тоже потянувшись к нему навстречу.

– Жаль, но мне уже нужно идти… Меня ждут! – с сожалением отодвигаясь от нее, сказал Козак.

Женя мгновенно вскочила с тахты и, раскинув руки, словно белая птица, загородила выход:

– Я никуда тебя не отпущу!

– Здрасьте! Как это? – усмехнулся Козак.

Она метнулась к окну и, отдернув штору, посмотрела во двор, где в свете фонарей толпились люди.

– Там тебя, действительно, ждут! Не считай меня за дурочку, ты же скрываешься…