Влюблен до безумия - читать онлайн книгу. Автор: Рейчел Гибсон cтр.№ 53

До того как приняла условия завещания Генри, Делейни часто переезжала. Она была вольна сняться с места и уехать в любой момент, как только ей этого захочется. Она всегда сама контролировала собственную жизнь. Но сейчас все изменилось, все было неопределенно и неподвластно ее контролю. И в центре всей этой неразберихи находился Ник Аллегрецца. Он всегда был одной из главных причин, почему она вела беспорядочную жизнь.

Делейни встала и прошла в спальню. Она бы и хотела свалить всю вину на Ника, так ей было бы легче, но обнаружила, что почему-то не может его ненавидеть. Он злил ее сильнее, чем кто бы то ни было, но она никогда не могла по-настоящему его возненавидеть. Хотя если бы ей это удалось, ее жизнь стала бы намного проще.

Ночью Делейни приснился сон, который быстро превратился в кошмар. Ей снилось, будто пришел июнь и она выполнила условия завещания Генри. Теперь она свободна и ее переполняет радость. Ее заливает солнечный свет, такой яркий, что даже слепит. Все наконец хорошо, и у нее даже есть потрясающие лиловые туфли на платформе. Словом, жизнь удалась.

В ее сне Макс вручает ей чек в огромной коробке, да так торжественно, словно она выиграла телевизионную викторину. Она садится в свою «миату» и направляется прочь из города. У нее такое ощущение, как будто с души свалилась непосильная тяжесть. Чем ближе граница Трули, тем легче у нее на душе.

Она едет из города долго – как ей кажется, уже несколько часов, но когда свобода уже близка, ее «миата» вдруг превращается в игрушечную машинку. И Делейни оказывается на обочине дороги с огромной коробкой под мышкой. Она смотрит на крошечную машинку, которая стоит рядом с ее правой туфлей, и пожимает плечами, как будто такие вещи происходят сплошь и рядом. Потом она сует машинку в карман, чтобы ее не украли, и пешком идет дальше, к границе города. Но сколько бы времени и с какой бы скоростью она ни шла, табличка «Вы покидаете Трули» по-прежнему остается еле видной вдали. Делейни бросается бежать, сгибаясь под тяжестью коробки с чеком. Чек становится все тяжелее и тяжелее, но она его не бросает и все бежит и бежит; у нее уже все болит и нет больше сил бежать. Границы города по-прежнему остаются где-то далеко впереди, и она вдруг отчетливо понимает, что застряла в Трули навсегда.

Делейни села в кровати, на губах замер безмолвный крик. Она тяжело дышала, ее прошиб холодный пот. Ей только что приснился самый страшный кошмар в ее жизни.

Из огромных динамиков, установленных в кузове пикапа нового мэра, гремела музыка. Пикап опутывала бутафорская паутина, на раме стояли две могильные плиты. Пикап медленно полз по Мэйн-стрит, за ним тянулась вереница ведьм и вампиров, клоунов и принцесс. С музыкой сливалась оживленная болтовня привидений и гоблинов, которые открывали парад в честь Хеллоуина.

Делейни стояла перед своим салоном в неплотной толпе, ежась и кутаясь в зеленое шерстяное пальто с большими блестящими пуговицами. Она мерзла в отличие от Лайзы, которая спокойно стояла рядом с ней в тонкой трикотажной кофте и перчатках. Прогноз обещал на этот последний октябрьский день необычно теплую погоду – температура должна была скакнуть до четырех градусов тепла.

В детстве Делейни обожала парад по случаю Хеллоуина, ей нравилось наряжаться в маскарадный костюм и маршировать по городу к школьному гимнастическому залу, где проходил конкурс костюмов. Она, правда, никогда не побеждала в конкурсе, но он ей все равно нравился. Парад давал Делейни возможность нарядиться и накраситься. Сейчас, глядя на шествие, она спросила себя, подают ли по-прежнему сидр и пончики с глазурью и раздает ли теперешний мэр пакетики с конфетами, как это делал Генри.

– Помнишь, как в шестом классе мы сбрили брови и нарядились маньяками-убийцами, и еще нарисовали на шеях кровь? – спросила подругу Лайза. – И твоя мать страшно разозлилась.

Делейни помнила, даже очень хорошо. В тот год мать приготовила для нее дурацкий костюм невесты. Делейни притворилась, что платье ей понравилось, но на парад явилась в костюме забрызганного кровью убийцы без бровей. Сейчас, вспоминая тот случай, Делейни сама не понимала, как у нее хватило храбрости сделать нечто такое, за что – она точно это знала – мать на нее рассердится.

На следующий год ей пришлось идти на парад в костюме Смерфа.

– Посмотри на этого мальчишку с собакой. – Делейни показала на мальчика, изображавшего пакетик жареной картошки из «Макдоналдса», а его такса была наряжена пакетиком кетчупа. Делейни давно не бывала в «Макдоналдсе». – Эх, я бы сейчас съела двойной чизбургер.

Она вздохнула, представив себе аппетитный сандвич, от которого у нее слюнки потекли.

– Может, он идет по соседней улице.

Делейни покосилась на подругу.

– А вот за это я бы тебя поколотила.

– Куда тебе со мной тягаться, хилая горожанка! Смотри, ты совсем замерзла в своем теплом пальто.

– Просто я еще не акклиматизировалась, – пробурчала Делейни, глядя, как с тротуара сходит и присоединяется к колонне женщина-динозавр с маленьким динозавриком.

За спиной Делейни хлопнула дверь, она оглянулась, но в салон никто не вошел.

– А где Луи?

– На параде с Софи.

– И кем он нарядился?

– Увидишь. Это сюрприз.

Делейни улыбнулась. У нее тоже был приготовлен сюрприз; для этого ей сегодня пришлось встать очень рано, но она рассчитывала, что если все получится, то дела ее салона резко пойдут в гору.

Мимо медленно проехал еще один грузовик, на платформу которого был водружен большой дымящийся котел. У котла стояла ведьма с всклокоченными черными волосами и зеленым лицом. Ее лицо показалось Делейни смутно знакомым.

– Кто эта ведьма? – спросила она.

– Да это Нейва. Помнишь Нейву Миллер?

– Конечно.

В детстве Нейва была отчаянной возмутительницей спокойствия. Она потчевала Делейни рассказами о том, как воровала выпивку, курила травку и занималась сексом со всей футбольной командой. А Делейни жадно ловила каждое слово.

Делейни наклонилась к Лайзе и шепотом спросила:

– Помнишь, она рассказывала, как делала минет Роджеру Боннеру, пока тот стоял у руля катера и катал своего младшего брата на водных лыжах? А ты не знала, что такое минет, и она расписала нам это дело во всех красочных подробностях.

– Ага, тебя тогда еще вырвало. – Лайза показала на мужчину, сидевшего за рулем грузовика, – А это ее муж, пастор Джим.

– Пастор? Черт!

– Да! Она спаслась, а может, переродилась или как там еще. Пастор Джим проповедует в маленькой церкви на Седьмой улице.

– Не Джим, а Тим, – раздался прямо рядом с Делейни до боли знакомый голос.

Она мысленно застонала. Как это похоже на Ника – подкрадываться к ней, когда она этого меньше всего ожидает.