А может, это любовь? - читать онлайн книгу. Автор: Рейчел Гибсон cтр.№ 6

— Просто не мог, и все.

— Есть какие-то другие причины? — спросил Шанахан.

— Да, он Водолей.

Ручка взлетела кверху, несколько раз перевернулась в воздухе и упала где-то за спиной детектива.

— Пресвятая Дева Мария! — простонал он. Габриэль сердито взглянула на него:

— Да, он Водолей. А Водолеи терпеть не могут лжи и измен! Они не любят лицемерия и двурушничества. Как вы знаете, Авраам Линкольн был Водолеем.

— Нет, этого я не знал, — отозвался капитан Лучетти и потянулся к блокноту. Положив его перед собой, он достал из нагрудного кармана серебряную ручку. — Но мне кажется, вы не понимаете всей серьезности своего положения. Максимальный срок за нападение на офицера полиции при отягчающих обстоятельствах — пятнадцать лет.

— Пятнадцать лет? Я бы никогда на него не напала, если бы он не ходил за мной по пятам. И вообще это нельзя считать настоящим нападением. Я пацифистка.

— Пацифисты не носят оружие, — напомнил ей Шанахан.

Габриэль намеренно игнорировала грубого детектива.

— Мисс Бридлав, — продолжал капитан, — помимо нападения на полицейского вы обвиняетесь в крупной краже. Вам грозит тридцать лет тюремного заключения. Это очень неприятно, мисс Бридлав.

— В крупной краже? — Она прижала руки к груди. — И что же я, по-вашему, украла?

— Моне Хилларда.

— Вы думаете, я имею какое-то отношение к украденной картине мистера Хилларда?

— Вы сообщница.

— Постойте, — сказала она и положила ладони на стол. — Вы полагаете, я украла Моне мистера Хилларда? — В другое время она посмеялась бы над подобной нелепостью, но сейчас ей было не до смеха. — Да я никогда в жизни ничего не крала! — Ее космическая совесть восстала против этого утверждения. — Если, конечно, не считать леденца на палочке, который я стащила в возрасте семи лет. Но мне было так плохо, что я даже не получила удовольствия от конфеты.

— Мисс Бридлав, — перебил ее Шанахан, — мне нет никакого дела до чертова леденца, который вы украли в семь лет!

Габриэль переводила взгляд с одного копа на другого. Капитан Лучетти выглядел растерянным, а у Шанахана на лбу и в уголках рта залегли глубокие складки.

Ее давно оставили покой и тихое умиротворение. Заливаясь слезами, она положила локти на стол и закрыла лицо руками. Может быть, ей не следовало отказываться от адвоката, но до этой минуты она не думала, что он понадобится. В том маленьком городке, где. она родилась и выросла, она знала всех, в том числе и полицейских. Они всегда приводили домой ее тетушку Иоланду, если она случайно прихватывала чужую вещицу.

Правда, в полиции ее родного городка было всего три офицера, но это не считая автомобильного патруля. Все они были милые ребята и помогали людям.

Габриэль подняла заплаканные глаза. Капитан Лучетти по-прежнему смотрел на нее и выглядел таким же усталым, как и она сама. Шанахан исчез. Наверное, пошел за тисками для больших пальцев [1] .

Девушка вздохнула и вытерла слезы. Вот так влипла! Час назад она была уверена, что полицейские ее отпустят, как только поймут, что она не сделала ничего плохого. Ведь если разобраться, она не стала бы ходить с «деринджером», если бы не чувствовала опасности со стороны детектива Шанахана. Кроме того, в Айдахо еще никто не влетал в историю за недозволенное ношение оружия. А эти полицейские думают, что она замешана в чем-то таком, к чему ни она, ни Кевин не имеют никакого отношения. Она слишком хорошо знала своего делового партнера, чтобы подозревать его. Да, у Кевина имелись дела помимо «Аномалии». Он был удачливым предпринимателем и зарабатывал много денег. Да, возможно, он был слегка жадноват и тщеславен и гораздо больше пекся о деньгах, чем о душе, но это еще не преступление.

— Посмотрите, пожалуйста, вот на это, — предложил капитан Лучетти, подвигая к ней два оценочных листа и стопку полароидных снимков.

Габриэль трясло от страха.

Старинные предметы на фотографиях были в основном восточного происхождения, но среди них затесалось несколько стаффордширских вещичек. Если это настоящий антиквариат, а не подделка, то стоит он очень дорого. Она взяла в руки оценочный лист. Нет, это не подделка.

— Что вы можете сказать по этому поводу?

— На мой взгляд, эта чаша стоит скорее семь тысяч, чем восемь. Но в целом оценка справедливая.

— Вы продавали эти вещи в вашем салоне?

— Могла бы, но не продавала, — сказала она, глядя в список. — Такие вещи лучше идут с аукционов и в специализированных антикварных магазинах. Люди приходят в «Аномалию» не для того, чтобы купить стаффордширский фарфор. Если кто-то из моих клиентов заинтересуется вот этим маленьким молочником, то придет в ужас от его цены и поставит его обратно на полку, где он простоит еще не сколько лет.

— Вы видели эти предметы раньше?

— Вы что же, обвиняете меня в воровстве?

— Мы знаем, что они были украдены из дома на Уорм Спрингс-авеню три месяца назад.

— Я этого не делала!

— Знаю. — Лучетти улыбнулся, потом потянулся через стол и похлопал ее по руке. — Сал Катцингер уже сознался в этом преступлении. Послушайте, если вы не участвовали ни в каких противозаконных действиях, то вам не о чем беспокоиться. Однако мы точно знаем, что ваш дружок занимался продажей краденого и виновен по самые яй… э… по самые уши.

Габриэль нахмурилась.

— Дружок? Кевин мне не дружок. Я считаю, что это не слишком хорошая идея — иметь романтические отношения со своим деловым партнером.

Капитан склонил голову на бок и посмотрел на нее так, словно пытался сложить картинку-головоломку, а кусочки никак не складывались.

— Значит, у вас никогда не было с ним романа?

— Нет, одно время мы встречались, но это было несколько лет назад. — Габриэль махнула рукой. — Тогда-то и выяснилось, что это неудачная идея. Мы поняли, что не совместимы друг с другом. Он республиканец, а я голосую за независимую партию.

Это была правда, но причина крылась в другом. Настоящая причина была слишком личной, чтобы объяснять ее человеку по другую сторону стола. Как могла она сказать капитану Лучетти, что у Кевина очень тонкие губы и поэтому она находит его физически непривлекательным? Первый же поцелуй Кевина положил конец всяким амурным чувствам, которые она, возможно, к нему питала. Но то, что у Кевина слишком тонкие губы, еще не значит, что он преступник или плохой человек. У Шанахана, к примеру, прекрасные губы, но это только лишний раз доказывает, как обманчива внешность, потому что Шанахан — отпетый негодяй.

— Вы согласны пройти проверку на детекторе лжи, мисс Бридлав? — спросил Лучетти, прервав размышления Габриэль о мужчинах и их губах.