Что скрывал покойник - читать онлайн книгу. Автор: Луиз Пенни cтр.№ 60

Они оставили Крофта ожидать в комнате для допросов.

— Что вы думаете об этом, Жан Ги? — поинтересовался Гамаш, когда они оказались в кабинете начальника участка.

— Не знаю, что и думать, сэр. Совершил ли Крофт убийство? В рассказе Филиппа все сходится. Это вполне возможно.

— Мы не нашли следов крови Джейн Нил ни в грузовичке Крофта, ни в автомобиле миссис Крофт. И отпечатков его тоже нигде не было…

— Это так, но ведь Филипп говорит, что он был в перчатках, — перебил его Бювуар.

— В перчатках невозможно стрелять из лука.

— Он мог надеть их после того, как выстрелил и увидел, что наделал.

— Получается, у него хватило присутствия духа, чтобы надеть перчатки, но он не решился позвонить в полицию и признаться в том, что произошел несчастный случай? Нет. Теоретически это возможно. Но в реальной жизни такого не бывает.

— Не могу с вами согласиться, сэр. Вы постоянно подчеркиваете, что никто, в том числе и мы, не знает, что происходит за закрытыми дверями. Что на самом деле происходит в доме Крофта? Да, Маттью производит впечатление здравомыслящего и разумного человека, но мы с вами неоднократно убеждались, что именно таким выглядит насильник в глазах окружающих. У него просто нет другого выхода. Это его маскировка, маска, камуфляж. А в действительности Маттью Крофт может быть очень даже склонен к насилию. — Бювуар чувствовал себя крайне неловко, читая шефу лекцию о том, что сам узнал от него, но потом решил, что игра стоит свеч.

— А как же тогда общее собрание, на котором он нам так помог? — возразил Гамаш.

— Самоуверенность. Он сам признался, что ему и в голову не приходило, что мы можем вычислить его.

— Мне очень жаль, Жан Ги, но вы меня не убедили. Против него нет никаких улик. Одно лишь обвинение рассерженного подростка.

— Ага, если не считать, что это его сын, у которого синяки на теле.

— Вот именно. Особенно если учесть, что его синяк как две капли воды похож на ваш.

— Но ведь ему и до этого приходилось стрелять из лука. Крофт говорит, что такие синяки бывают у всех начинающих.

— Верно. Но Крофт утверждает, что уже пару лет как не охотится. Следовательно, с тех пор он, вероятнее всего, не ходил с сыном на охоту, — возразил Гамаш. — Для подростка два года — большой срок. Похоже, он подзабыл, как это делается. Поверьте мне, этот мальчуган стрелял из лука не раньше, чем пару дней назад.

Они столкнулись с проблемой, и оба знали это. Что делать с Маттью Крофтом?

— Я звонил в прокуратуру Крэнби, — сообщил Гамаш своему заместителю. — Они пообещали прислать кого-нибудь. Он должен скоро прибыть. Так что мы передадим ему бразды правления.

— Ей, если быть точным.

Бювуар кивнул на стеклянную дверь, за которой терпеливо ожидала разрешения войти женщина средних лет с портфелем в руке. Он поднялся со стула и пригласил ее в кабинет, в котором теперь уже не осталось свободного места.

— Мэтр Бриджит Коэн, — объявил Бювуар.

— Здравствуйте, мэтр Коэн. Уже почти час дня. Вы обедали?

— Я съела булочку по дороге сюда. Едва ли ее можно считать полноценным обедом.

Десять минут спустя они сидели в уютной закусочной напротив полицейского участка. Бювуар кратко обрисовал ситуацию мэтру Коэн. Она сразу же подметила все несуразности, вызывавшие сомнение и у них.

— Итак, подозреваемый, на которого указывают все улики, не признается в совершении преступления, а другой, против которого улик нет вообще, берет вину на себя. На первый взгляд кажется, что отец защищает сына. Тем не менее, старший инспектор, когда вы только приехали к ним домой, он, похоже, готов был позволить вам обвинить сына в убийстве.

— Вы правы.

— Что же заставило его изменить свое решение?

— Думаю, обвинения, выдвинутые против него сыном, потрясли Крофта и причинили ему сильную боль. Не думаю, что он мог предвидеть подобный поворот событий. Разумеется, мы может только гадать, но у меня сложилось впечатление, что когда-то это было очень счастливое семейство, чего нельзя сказать о них сейчас. После встречи и разговора с Филиппом я склоняюсь к мнению, что именно он виновник несчастья. Мне приходилось видеть такое. Рассерженный подросток управляет домом, потому что родители боятся его.

— Да, я тоже сталкивалась с такими вещами. Вы ведь не имеете в виду, что они боятся его в физическом смысле? — поинтересовалась Коэн.

— Нет. Скорее, в эмоциональном плане. Я думаю, Крофт признался в убийстве потому, что ему невыносимо сознавать, что должен думать о нем Филипп. Это был отчаянный, может быть, даже безумный поступок, направленный на то, чтобы вернуть себе любовь и уважение сына. Доказать Филиппу, что отец по-прежнему любит его. Кроме того, сюда примешивается еще и ощущение… постойте. — Мысленно Гамаш увидел лицо Крофта, сидевшего утром напротив него за кухонным столом. — Это было похоже на самоубийство. Отречение. Мне кажется, он не мог вынести боли от того, в чем обвинил его сын, поэтому и сдался. — Старший инспектор взглянул на своих собеседников и слабо улыбнулся. — Разумеется, это всего лишь мои домыслы. Но, во всяком случае, именно такое впечатление у меня сложилось. Сильный мужчина в конце концов сломался и поднял руки, сдаваясь. Он признается в совершении преступления, которого не совершал. Но такой уж он человек, этот Маттью Крофт. Сильный человек. Человек принципов. Он еще пожалеет о своем поступке, и скоро, надеюсь. Насколько я могу судить, Филипп очень зол и хорошо выдрессировал свое семейство, чтобы оно не осмеливалось перечить ему.

Гамаш вспомнил, как Крофт положил руку на дверную ручку, а потом отдернул ее. Старший инспектор был уверен, что однажды Филипп закатил своему отцу форменную истерику за то, что тот открыл дверь без разрешения, и Крофт хорошо усвоил этот урок.

— Но почему он так зол? — поинтересовался Бювуар.

— Почему злятся четырнадцатилетние подростки? — вопросом на вопрос ответила Коэн.

— Есть нормальный гнев, а есть такой, что отравляет все вокруг, захлестывая с головой всех, кто имел несчастье оказаться поблизости. Как кислота. — Бювуар рассказал ей об инциденте с навозом, в котором пострадали Оливье и Габри.

— Я не психолог, конечно, но, на мой взгляд, мальчикам нужна помощь.

— Согласен с вами, — сказал Гамаш. — Но Бювуар задал хороший вопрос. Почему так злится Филипп? Может быть, его оскорбили, с ним жестоко обращаются?

— Вполне может статься. Типичная реакция ребенка, подвергшегося жестокому обращению. Он начинает вести себя мило и заискивающе по отношению к обидчику и нападать на второго родителя. Но Филипп, такое впечатление, презирает обоих, в особенности отца. Это не укладывается в привычные рамки, но так тоже бывает, причем довольно часто. Уже и не припомню, сколько раз мне приходилось преследовать судебным порядком детей, которые убивали своих родителей за то, что те жестоко с ними обращались. В конце концов они решают отомстить. Хотя не все решаются на убийство.