Детский сад, штаны на лямках - читать онлайн книгу. Автор: Люся Лютикова cтр.№ 9

Вдруг краем глаза я увидела, что из соцзащиты выбежала Ленка. Не останавливаясь ни на секунду, она повернула за угол и помчалась по направлению к городскому парку.

– Эй, ты куда?! – крикнула я, но она стремительно удалялась.

– Что там у тебя происходит? – напряглась в телефоне Алка.

– Что-то странное. Ленка пробежала мимо меня как угорелая. Кажется, она сошла с ума…

– Так ты, значит, до сих пор толчешься в соцзащите?! – взъярилась Алка.

– Я перезвоню, – сказала я и нажала на «отбой».

Из подъезда выскочил охранник, тот самый лысый пенсионер.

– Куда она побежала?

– Кто?

– Баба в черной куртке и джинсах.

Именно так была одета Алябьева.

– Я не видела, я по телефону разговаривала, – ответила я, для убедительности продемонстрировав мобильник.

Охранник тоскливо огляделся вокруг.

– А что случилось-то?

Он не ответил, только коротко выругался и скрылся в подъезде. Я ринулась вслед за ним.

В самом конце коридора, там, где располагался отдел опеки и попечительства, толпился народ. Все стояли вокруг распахнутой двери, зайти в кабинет никто не решался. В воздухе висела напряженная тишина.

– Что случилось? – шепотом поинтересовалась я у старушки в длинной дубленке.

– Убили, – коротко ответила она.

– Кого?

– Да инспекторшу какую-то. Во-о-он она лежит.

Я проследила взглядом за ее пальцем и первое, что увидела в просвет между людьми, были толстые женские ноги на грязном линолеуме. Ноги лежали пятками кверху и были обуты в дешевые тапки из кожзама с опушкой из искусственного меха. Потом, чуть наклонившись вправо, я разглядела клетчатую юбку до колен, покрывавшую объемистый зад. Верхнюю часть тела скрывал стол. Опытным взглядом я определила, что при жизни дама носила пятьдесят четвертый размер одежды. А я вот за зиму незаметно расползлась до пятьдесят шестого, а поскольку зима в самом разгаре, то это, очевидно, еще не предел…

Меня едва не стошнило. Нет, правда, это было омерзительно. Всякая смерть отвратна, но когда умирает толстый человек, его тело смотрится в тысячу, нет, в миллион раз тошнотворнее! Я поклялась себе, что завтра обязательно сяду на диету! Нет, завтра не получится, я же в гостях, но с понедельника – непременно!

– Давно пора их тут всех поубивать, – пробубнила тетка в красном пуховике. – Второй месяц не могу добиться, чтобы льготы по коммуналке пересчитали. То одну справку требуют, то другую… Фашисты!

Кажется, она выразила общее мнение. Оглядевшись вокруг, особого сочувствия на лицах я не заметила.

– Ольга Валентиновна! – вдруг раздался истошный крик. – Олечка! Да что же с тобой сделали?! Да кто же это?!

Растолкав зевак, в кабинет ворвалась женщина. Она была одета в брючный костюм, который сидел на ней мешковато. На ногах у нее были точно такие же тапки с опушкой из искусственного меха, как на покойнице. Очевидно, эти тапки пользовались среди сотрудниц соцзащиты популярностью. И вполне заслуженно: кабинеты расположены на первом этаже, в туфлях работать холодно, в сапогах – жарко, а в таких высоких тапках – в самый раз.

Склонившись над покойницей, женщина принялась причитать в лучших народных традициях:

– Да кто же это сделал?! Да почему это случилось?! Да на кого же ты нас, Олечка, покинула?!

Судя по тому, как вытянулся в струнку охранник, это была начальница.

– Не извольте беспокоиться, Ирма Станиславовна, – отчеканил он, – виновные понесут заслуженное наказание.

Ирма Станиславовна резко перестала причитать. Она впилась взглядом в охранника, глаза ее сузились, и она стала классическим воплощением стервозной директрисы.

– Как такое могло случиться в стенах вверенного мне учреждения?! Ты куда смотрел? Да я тебя уволю к чертовой бабушке! Будешь жить на одну пенсию и подохнешь с голоду, твою мать!.. – Прибавив несколько непечатных выражений, Ирма Станиславовна немного успокоилась. – Я полицию вызову, – сказала она, – а ты убери отсюда этих… – чиновница запнулась, подбирая слово поприличнее, – это население.

Охранник принялся махать на толпу руками:

– А ну пошли отсюда! Кыш!

– Эй, полегче, не гусей гонишь, – запротестовала было старушка в дубленке, но осеклась под суровым взглядом охранника.

Люди потихоньку расходились. Мой взгляд случайно упал в угол кабинета, и я застыла, как изваяние. Около стены валялась серая матерчатая сумка, в которую Ленка Алябьева собрала детские вещи! Но самое ужасное, что на столе я увидела папку из прозрачного пластика с документами, сверху лежала медицинская карта Костика Алябьева. Даже на расстоянии трех метров я могла прочитать фамилию на обложке!

Меня запоздало осенило: да ведь убитая – это инспектор Ольга Валентиновна Махнач! Та самая, которая отобрала сына у Ленки Алябьевой. А Ленка сбежала, бросив здесь вещи и документы. Господи, неужели это она убила чиновницу?!

В моем сердце не родилось ни капли осуждения. Напротив, почему-то я была полностью на стороне Алябьевой. И в одну секунду решила выкрасть вещественные доказательства с места преступления. Хотя бы папку с документами, потому что она определенно указывала на убийцу!

Я сделала шаг и уже протянула руку к папке, когда услышала сзади окрик охранника:

– Ничего не трогайте! Отойдите от стола, там могут остаться отпечатки пальцев убийцы!

Все присутствующие разом посмотрели на меня. Мне захотелось превратиться в невидимку и слиться со стеной. Тетка в красном пуховике вдруг ткнула в меня пальцем и провозгласила:

– Это она!

– Это не я, – испугалась я.

– Это она пришла сюда вместе с убийцей! Я собственными глазами видела!

Я натужно рассмеялась:

– Что за ерунда! Да меня вообще здесь не было! Я на улице стояла, по мобильнику разговаривала, охранник может подтвердить. Правда же, мужчина?

Пенсионер тупо на меня уставился. Я прямо-таки слышала, как ворочаются шестеренки у него в голове.

– Ну, – замычал он, – вроде бы да, она на улице стояла…

В этот момент у меня как нельзя кстати зазвонил телефон.

– Вот видите, я же вам говорила, – важно заявила я, как будто это действительно что-то доказывало.

И рысью затрусила к выходу. Надо сматываться, и поживее!

Звонила, естественно, Алка.

– Что там у тебя творится? – зашипела она в трубку.

– Дурдом, – ответила я, вырываясь на улицу.

И это была чистая правда.

В родную школу я примчалась, когда закончился третий урок. Я уже собиралась предъявить охраннику журналистское удостоверение, но он пропустил меня так, видимо, принял за одну из родительниц.