Нефть - читать онлайн книгу. Автор: Марина Юденич cтр.№ 58

— Они собирались в другом месте — в овальном зале. Хочешь взглянуть? Там немного Босха.

— В другой раз.

Черт бы с ним, с Босхом. Меня основательно интересуют те, кто имел счастье лицезреть Малевича. Интересно было взглянуть, как визитеры приближались к столу, чтобы пожать руку хозяину? И что потом? Пятились задом, в лучших имперских традициях? Жаль, не увижу, вероятно. А спросить неудобно пока.

1996 ГОД. ВАШИНГТОН

Стив заглянул в кабинет Мадлен и, не обнаружив там никого, вернулся за дверь. В просторное, ухоженное и увитое цветами царство Лиз — личного секретаря Мадлен Олбрайт.

— Что такое? Она тебя прогнала? — лицо Лиз выражало крайнее изумление.

— Ее там нет.

— Это невозможно. Она там. Даже когда она выходит — извини — в свой личный туалет, у меня загорается лампочка.

Не сговариваясь, они почти рука об руку направились к личному кабинету Мадлен. Комната была пуста.

— Вот видишь, — начал было Стив… и осекся.

Из- за тумбочки стола отчетливо проглядывала — едва ли не ее точная копия — полная ляжка госсекретаря. Лиз молча потянула его за рукав. Слава богу, Мадлен не заметила их вторжения.

— И что она… там… — Стив не уверен был, что вправе задавать такие вопросы, но Лиз отозвалась легко.

— Очередная брошка. Ты же знаешь, она неровно дышит к брошам. И периодически их теряет. Только и всего.

— Только и всего, — стоя на пороге собственного кабинета, госсекретарь довольно похоже передразнила собственного секретаря. — Моя брошь при мне. А вот документ, ради которого этот молодой человек который час ошивается на нашем седьмом этаже, куда-то задевался.

— Как это задевался? — Стив почти выкрикнул это, хотя крайне редко повышал голос.

— Успокойся. Шифровальщики уже несут копии. Там два документа, и оба, мне кажется, очень важны для тебя.

Разумеется, шифровальщик шел целую вечность. И еще полвека — Лиз расписывалась за документы. Когда формальности были закончены, Стив потянулся за папкой.

— Нет, дорогой. Здешние порядки установлены не нами, и мы не станем их менять. Сначала это увидит Мадлен.

— Ну, ладно. Я пойду тебе навстречу, — Мадлен нацепила на нос тонкие очки без оправы, отчего сразу стала похожа на старушку в магазине, выбирающую писчую бумагу. — Слушай. Это докладывают посольские. Но… это же старая бумажка. И я ее уже читала. Что ты за фокусы выбрасываешь. Стив?

— Читайте, пожалуйста, следующий документ все объяснит.

— Очень на это надеюсь… Иначе…

«15 марта 1996 г. произошло событие, которое имело все основания, дестабилизировать ситуацию в России до степени государственного переворота и прямого столкновения сторонников и противников распада СССР. Государственная дума РФ приняла решение об отмене Постановления Верховного Совета РСФСР от 12 декабря 1991 г. о денонсации Договора об образовании СССР. Таким образом, теряло юридическую силу постановление ВС РФ, денонсирующее подписание Беловежского соглашения. Наиболее радикальные депутаты Государственной думы на этом же заседании потребовали привлечь президента России Б.Н. Ельцина к уголовной ответственности за совершение государственной измены и иные преступления против государственной власти, предусмотренные Конституцией бывшего СССР. Были высказаны также предложения взять Б.Н. Ельцина под стражу в зале заседания Государственной думы. В ответном слове Б.Н. Ельцин назвал решение Думы провокационным и сообщил о своем решении немедленно подготовить ряд документов о роспуске Государственной думы и запрете Коммунистической партии РФ. Кроме того, он объявил о своем решении о переносе сроков выборов президента РФ на более позднее время, приведя в качестве примера два года. Немедленно, не покидая своего места в зале заседания Государственной думы, президент Ельцин дал распоряжение о подготовке надлежащих документов. Заседание Государственной думы было объявлено закрытым».

— Забавно. Тебе не кажется, что он входит во вкус?

— Во вкус?

— Ну да. Ему нравится разгонять собственный парламент. А мы дружно его в этом поддерживаем. Интересная складывается коллизия, дружок, не находишь?

— Можно подумать, нам остается что-то еще?

— Нам не оставалось ничего больше. Но если он сделает это снова и снова с пальбой и трупами на улицах.

— Не сделает.

— Потому что уже упущено время?

— Да ничего еще не упущено. В 1993-м скандал с парламентом, если вы помните, начался еще в сентябре. Или — августе. А пушки стреляли в октябре. Время здесь ни при чем. Но есть другая причина.

— Что такое? — Она спустила очки на самый кончик носа, и жесткий проницательный взгляд уставился прямо на Стива. — Ты что-то затеял, не согласовав со мной. Или с Доном.

— Нет. Это всего лишь эксперимент одного из наших мальчиков третьей волны.

— Кого именно?

— Лемеха.

— Лемеха. Самая, пожалуй, адекватная фигура, не находишь?

— Нахожу, потому и разрешил ему поэкспериментировать. Практически самостоятельно.

— И в чем же суть эксперимента?

— У вас на столе второй конверт.

— Из Лэнгли. Совершенно секретно. Лично. В единственном экземпляре.

— Мне выйти?

— Зачем же? Мне, слава богу, дано право решать, кого знакомить с какими документами. Итак…

Очки снова вернулись на исходные позиции:

— «23 апреля 1996 года в 6 часов утра…» Господи, что это он возвращает сталинские обычаи, работать по ночам?

— Не знаю, может, у него бессонница, как у всех алкоголиков. Пожалуйста, прошу вас, продолжайте.

— Да продолжаю, продолжаю: «…на территории загородной резиденции Президента в «Горках-2», было созвано закрытое совещание, в котором принимали участие В. Черномырдин, О. Сосковец, силовые министры и руководитель президентской администрации Н. Егоров. Б. Ельцин ознакомил собравшихся с разработанным планом по существу очередного государственного переворота и попросил высказаться. Большинство участников поддержало намерения президента. Возражения высказал министр внутренних дел А. Куликов, который заявил, что коммунистическая партия контролирует законодательные органы власти в половине регионов России, и если она выведет народ на улицу, то, возможно, часть военнослужащих Министерства внутренних дел перейдет на ее сторону, что будет означать вооруженное противостояние. После этого своими сомнениями поделился и В. Черномырдин. Ельцину пришлось закрыть заседание, так и не сформулировав никакого решения.

В дело вмешалась Татьяна Дьяченко, которая довольно энергично высказалась против нарушения конституционности. Она убеждала отца в том, что расправляться с коммунистами путем запретов бесполезно, что коммунистическая идеология в головах у людей и никаким указом новую голову им не приставишь. Длительная беседа с глазу на глаз, в ходе которой угроза отхода Запада от поддержки Ельцина прозвучала не один раз, сломила президента. Практически принятое решение было отменено».