Исповедь пофигиста - читать онлайн книгу. Автор: Александр Тавровский cтр.№ 64

Ну, деревня, понятно, в шоке: такого тут со времен нибелунгов не было. У них и стрелки больше маршируют и пиво пьют.

Нашли их мгновенно. Во работают менты! Андрюха, конечно, все взял на себя. Герой-убийца. А парня того все-таки откачали, поэтому Андрюхе дали всего три года немецкой тюрьмы. А могли бы дать пятнадцать лет в бакинской, если б не выжил. Гадам всегда везет…

Лора ездила к нему на свиданки аж за пятьдесят километров. На велосипеде. Однажды упала и в темноте разбила коленки.

А полиция еще несколько дней объезжала наш хайм по ночам и просила запираться и опускать жалюзи. И народ безельский на меня уже смотрел без улыбки. Знай наших…

Выйду на улицу, гляну на село: немцы гуляют, и мне весело! А в хайме с утра все начинают собираться на работу: кто к врачу по термину, кто в магазин пешком, кто к соседу на чай. На ра-бо-ту! И все вокруг вспоминают, вспоминают… причем вслух. Вы знаете, как вспоминают вслух? А когда сразу двое? А когда сразу сорок двое?

Лишь я ничего не вспоминал, из принципа. Зачем пугать людей?

И, блин, вспоминают все о работе, только о работе. Ну, воспаление мании величия. Перитонит памяти. О том, о чем они вслух, я даже про себя стесняюсь говорить, только при заполнении анкеты. А тут какой-то дурдом в эмиграции.

Сначала было вроде интересно: кем там они были на родине? Неужто все бандиты? Как я? Я ж говорю, с самого утра кто-нибудь долбится в дверь.

— Открыто! — кричу. — Не входите!

Кузькин:

— Пошли ко мне!

— Не, — говорю, — я спать хочу, я с ночной.

— Тогда я тут посижу с тобой.

— Сиди! А хочешь, приляг. Вон нары свободные, только не со мной.

— Знаешь, старик, я всю ночь не спал, все вспоминал о нас со Светкой. Какие мы люди были…

— Кошмар!

— Не поверишь! Представляешь, еду я по заданию шефа на рудник «Южный», аж на Урал! Там добывается пьезокварц. Ты что, спишь, черт?

— Не, не сплю. Могу повторить… Ты добывал пьезокварц… а потом куда-то поехал… по заданию своего шефа. Ох!..

— Молодец! Так, пьезокварц для ракет. Таких рудников в мире всего три. Я сам эту тему предложил, думал, меня в Англию пошлют или в Южную Африку. Но редактор, курва, пожмотился: «Зачем далеко ехать, когда у нас все свое рядом, на Урале? Езжай и без материала не возвращайся!»

А время было самое хреновое, гайдаровское. Но, сам понимаешь, журналист из Питера. Меня главный геолог области на личном «уазике» на рудник повез. Дороги к нему нет, «Уазик» по пояс в грязи, то есть нам было по пояс, когда вылазили его толкать. А он, гад, поплавал, поплавал и сел на брюхо — ни задним мостом, ни передним… Колеса не чувствуют дна.

— Ты короче, — прошу, — а то я усну, не успеешь доехать.

— Да… Водитель пошел в соседнюю деревню за трактором. А рядом с нами какой-то «КамАЗ» вытаскивали с кирпичом силикатным, с прицепом. Два трактора его заарканили и дернули. Сперва все клыки ему оборвали, а потом зацепили за станину, станину вытащили… из-под «КамАЗа». Лень же кирпичи разгружать, да и некому: кругом одни татарские села. Нелюдь.

Наш «уазик» тоже кое-как трактором до рудника дотащили. А на руднике хорошо: земля каменистая, разрез этот знаменитый, посмотришь вниз — прыгнуть хочется, такой глубокий! А в разрезе, как в татарском селе, — никого. Техника сверху стоит-ржавеет, как положено, а людей нет.

Мы в управление, а там замдиректора говорит:

— Поймите, директор уехал в Москву по вопросу приватизации. Нет заказов. Раньше надо, не надо — давай пьезокварц. А упал спутник — давай вдвое. Мы уже знали: раз вдвое, значит, еще один упал. И падали регулярно. А как же, не останавливать же производство. На них мы и молились. А сейчас спутники не падают, потому что не запускаются. Кому нужен пьезокварц? Можете взять на память по кусочку.

— Я хочу осмотреть цеха, — потребовал главный геолог.

— Хорошо, но журналиста туда не пустим — там закрытое производство, без директора не могу.

— Вы же сами сказали, что производство стоит. Чего ж его закрывать? Тем более от меня? Что, я репортаж из пустого карьера вести буду?

— Да поймите же, не могу. У нас сейчас кругом сокращение кадров, из десяти отделов четыре оставили: три режимных и бухгалтерия. Пока вы допуск получите, мы карьер затопим и закроемся.

— Позвольте, — не выдержал я, — зачем же его топить? Там же пьезокварц. Добывайте потихоньку до лучших времен.

— Эка! Там сейчас выгоднее рыбу удить, чем руду добывать. А не затопишь — разворуют.

— Кто? Ракетчики?

— Местные. Народ темный, некрещеный — татарва. Могут украсть. Бог их знает зачем.

Пока главный по цехам бродил, я с охранниками спустился в разрез. Завели меня в штольню: холод мерзкий, динамитом воняет, кажется, сейчас стены сомкнутся, потолок придавит и одним Кузькиным на свете меньше станет.

— За это не горюй, — утешаю. — Кузькин не Лукацкий, не такая уж и редкость.

— Болтай! Я еврей и тем горжусь! Ну, выполз я оттуда на солнышко. Да чего там смотреть? А тут меня обступили какие-то работяги, черт их знает, откуда они там взялись. Специально из поселка прибежали пожаловаться. Это раньше приезжаешь от лица горкома или обкома, так тебя и встречают, как путевого, а теперь — тьфу! А рабочие наступают на меня, вопят:

— Они специально рудник разоряют, людей поувольняли. Мол, что тут осталось? Дырка с камнями. Грош, мол, цена.

— Дыректор за тем и в Москву мотанулся, скажэт там дуракам в мыныстерстве, что тут ловить некого, и приватызует рудничок по остаточной стоимости, как ржавую сковородку. А уж потом, будтэ уверены! Тут все заработает на него.

— Сволочи! Россию прода-а-ют по дешевке и тут же по дешевке покупают!

— Ладно, — говорю, — мужики, я ваше горе разделяю и в Питере о вас похлопочу, по радио. А там, как слово мое отзовется, — не знаю.

Приехал я в Питер. Ну что, думаю, расскажу все как есть, все же сенсация: третий в мире — и вдруг по дешевке, хотя для России сенсация так себе… Сел писать… когда — раз! — меня к телефону, Урал на проводе:

— Але! Мне Кузькина. Вы Кузькин? Очень хорошо. Просто здорово, до чего хорошо! Это — директор «Южного». Да вот, только что приехал из Москвы, а мои парни мне докладывают: был-де журналист из Питера, никуда не пускали, согласно вашему приказу. Я говорю: придурки вы без паспорта, руководители позорные! Человек из столицы по нашим же бедам приехал, может, помочь нам хотел. О чем он там теперь напишет? Что хорошего о нас скажет, кроме плохого?

Словом, так. Вы там еще ничего не наговорили? Тогда срочно прошу вас снова приехать к нам на Урал за мой счет, за счет рудника. Я вам все покажу. Лично! Не пожалеете!