Курорт. Другие люди - читать онлайн книгу. Автор: Сол Стейн cтр.№ 25

— Какие шкафчики?

— Ты бы не спрашивал, если б увидел. Ну, оставим это до следующего раза. Я очень горжусь найденным решением, недорогим, но весьма эффективным. Даже наша крайняя мера наказания непокорных не стоит нам ни гроша. Джордж Уайттейкер отнесся к тебе с должным уважением?

— Управляющий? Да, конечно.

— Он познакомил тебя с молодым сотрудником, которого зовут Клит?

— Что-то не припомню.

— В общем, Уайттейкер и Клит знают, как избавиться от тех, кто нам мешает. Способ чисто американский. Но наилучший результат приносит третий метод. Кстати, идея принадлежит Эбигейл.

Джордан повернулся к жене Мерля.

— Уайттейкер продает не весь урожай, — пояснила Эбигейл. — Примерно шесть процентов добавляется в еду, которую подают гостям. Они знают об этом, но ничего не могут поделать. Марихуана поднимает им настроение. Думаю, это помогает им смириться с невозможностью отъезда.

— Отлично придумано, — одобрил Джордан. — А не засекут вас с воздуха?

— Сверху многого не увидишь, — ответил Мерль. — Трасса Лос-Анджелес — Сан-Франциско проходит к востоку от «Клиффхэвена». Другие самолеты летят высоко над океаном. Вертолеты представляют определенную опасность, но над полями конопли натянуты маскировочные сети. Я несколько раз пролетал на вертолете над «Клиффхэвеном». Даже зная, где находятся поля, я не смог обнаружить их с высоты четырехсот футов.

Левой рукой Джордан скептически почесал правую щеку.

— Допустим, все раскроется? Ты же не можешь пойти на такой риск?

— Чепуха, — отмахнулся Мерль. — Я держу наготове четверть миллиона наличными, которые заткнут рот кому угодно. Единственное, что меня беспокоит, — легализация марихуаны. Тогда она станет не дороже табака, и мне придется переключаться на что-то более прибыльное.

— Только удостоверься, что это что-то растет в Калифорнии.

— А зачем? Я придумал, как перевезти рабочую силу в любое место.

— Ты, похоже, предусмотрел все, что только возможно.

— Это не так, — покачал головой Мерль. — Подобные мысли ведут к самоуспокоению. Я постоянно контролирую все элементы проекта. Фамилия Ван ден Гааг тебе что-нибудь говорит?

— Повтори, пожалуйста.

— Главную идею я почерпнул у него. Ван ден Гааг. Голландец. Профессор какого-то университета на востоке. Гипотеза высказана им.

— О том, что модным курортам следует найти новое применение?

Мерль несколько секунд изучал содержимое бокала. Джордан никогда не отличался глубиной мысли. Может, он еще не готов к тому, что ему предстояло услышать? Но выяснить это он мог только одним путем.

— Джордан, как по-твоему, евреи умнее других народов?

— Они умны. И очень способны.

— Дело не просто в уме. Ты знаешь, что в лучших колледжах представительство евреев непропорционально велико?

— В общем-то, да.

— Но тебе известно, что количественно это составляет триста шестьдесят пять процентов. По сравнению со средненькими учебными заведениями.

— Мерль, все привыкли к тому, что они лезут вперед.

— Дело не в их энергичности. В Соединенных Штатах три процента евреев, но двадцать семь среди американцев, удостоенных Нобелевской премии. Энергичностью такое не объяснишь.

— Может, все дело в кошерной пище, — усмехнулся Джордан.

И тут же понял, что смеяться не следовало.

— Пожалуй, надо тебе кое-что рассказать. Более тысячи лет умный и энергичный христианин мог чего-то добиться, лишь став священнослужителем. В Европе только церковь поощряла интеллектуальные способности. Но, принимая в свое лоно умных и низкородных, церковь требовала большой жертвы, — Мерль пристально посмотрел на Джордана.

— Это тоже идея голландца? — спросил тот.

— Я полностью согласен с его рассуждениями. Слушай дальше. Наиболее одаренным представителям христианского населения запрещалось иметь потомство. Их гены, заметь, лучшие гены, выводились из общего фонда. А в маленьких еврейских поселениях, разбросанных по всей Европе, развитие шло прямо в противоположном направлении. И там наиболее яркие индивидуумы становились священниками, раввинами, зачастую не только религиозными, но и политическими лидерами. А их дочери выходили замуж за самых одаренных юношей. И весь процесс способствовал тому, чтобы свести воедино лучшие гены, в то время как христиане разделяли их, обрекая выдающихся представителей мужской половины на монашескую жизнь. Только подумай, если две машины едут навстречу со скоростью сорок миль в час каждая, они столкнутся при относительной скорости восемьдесят миль. Если те же машины едут в противоположных направлениях, за час расстояние между ними возрастет на те же восемьдесят миль. Когда такое происходит с генами на протяжении тысячи лет, стоит ли удивляться, что это отражается на интеллектуальном уровне.

— В этом что-то есть, — глубокомысленно изрек Джордан.

Он подозревал, что Мерль несет чушь, но, учитывая румянец, которым запылали щеки Клиффорда, счел уместным согласиться с ним.

— А в «Клиффхэвене» мы с Эбигейл направляем этот процесс в обратном направлении. Мы выводим из обращения еврейские гены.

— Почему бы нам не пообедать? — прервала научную дискуссию Эбигейл.

Она понимала, сколь важно участие Джордана в реализации плана Мерля, задумавшего покрыть страну, а то и весь мир сетью курортов, двойников «Клиффхэвена». Джордан вежливо слушал, но не выказывал особого энтузиазма. Возможно, приготовленный ею обед, сдобренный малой толикой марихуаны, в сочетании с отменным виски сделает его более восприимчивым.

После кофе Джордан принял предложенную Мерлем гаванскую сигару, но отказался от специальных ножниц для ее обрезки, которые рассматривал как признак снобизма. В кругу друзей, полагал Джордан, всегда можно откусить кончик сигары, в незнакомой компании — сковырнуть его ногтем.

— Мерль, в Пинктоне, я жил там до того, как познакомился с тобой, было два еврея. Один продавал одежду, второй — ювелирные украшения. Торговец одеждой получал небольшую прибыль. Вероятно, за год он зарабатывал столько же, что и мы за один-два дня. Ювелир едва сводил концы с концами. Ни один из них не годился в нобелевские лауреаты. Я частенько говорил с ними, и мне не показалось, что они умнее других.

В постели я бы предпочла Джордана, отметила Эбигейл, но по интеллекту он не годился Мерлю в подметки.

— Джордан, — Мерль вздохнул. Он понял, что без дальнейших объяснений не обойтись. — Когда мы имеем дело с большими группами людей, приходится оперировать такими понятиями, как среднее, тенденции, видимые отличия. Разумеется, среди евреев есть глупцы, точно так, как среди представителей других национальностей. Ван ден Гааг показал, почему евреи, взятые как единое целое, умнее неевреев. А я стремлюсь к тому, — Мерль наклонился вперед, — чтобы повернуть вспять процесс, тянущийся больше тысячи лет.