Что рассказал убитый - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Величко cтр.№ 29

Какая здесь осень — волшебница цвета

Одела березы в янтарные бусы.

И все поцелуи ушедшего лета

Зажгла в факелах, словно волосы русы.

Огурцов стоял и как зачарованный смотрел на это внезапное буйство красок, на великолепие окружающей природы. Такой разительный контраст! В один момент все с огромного минуса поменялось на полноценный плюс. Да и котлета, в общем-то, не так уж и плоха была, некстати подумалось ему.

Вдруг в конце аллеи, у входа на территорию санатория, он увидел двух неспешно идущих людей — мужчину и женщину. Помните, как в фильме «Бриллиантовая рука» герой Андрея Миронова, очутившись в море на полузатопленной отмели, вдруг видит, как к берегу идет мальчик — медленно, неторопливо, и всем кажется, что он ступает прямо по воде, а над его головой все явственней проявляется нимб. Вот и здесь Огурцов увидел, как там, вдалеке, эти двое идут в какой-то дымке испарений, что поднимались от влажной и теплой земли. Поэтому контуры их тел были нечеткими и даже слегка колеблющимися. Создавалось впечатление, что они не идут, а медленно и как-то величественно плывут невысоко над землей — стройные, молодые и — почему-то казалось — очень счастливые! Однако по мере их приближения Огурцов стал понимать, что они не так уж и молоды, а когда подошли совсем близко, то понял, что эта пара далеко не молода. Они миновали его и вошли в холл санатория. Уже закрывая дверь, мужчина оглянулся, и сквозь стекло двери Огурцов встретился с ним взглядом. Что-то неуловимо знакомое почудилось в его лице. Где-то мы встречались, подумал он, явно встречались… Вот только где, когда? Впрочем, особо мучить себя воспоминаниями Огурцов не стал — успеет еще! — а просто бездумно стоял и впитывал великолепие окружающей природы.

Днем он этих двоих так и не увидел больше, а на следующее утро мужчина, придя в столовую, сразу же подошел к Огурцову:

— Что, Димка, не узнал?

— Н-е-е-т… не узнал, — ответил тот.

— Я так и подумал! Ну, смотри же, смотри, склеротик. Ну же, — понукал он Огурцова, — вспомни же, наконец, институт!

— Господи, Виталька? Ты? Откуда??? Какими судьбами???

Да, это был он — сокурсник Огурцова по медицинскому институту, с которым они на старших курсах одно время даже приятельствовали. Однако, избрав разные специальности — он гинекологию, а Огурцов судебную медицину, — отдалились, а затем и вообще расстались, уехав работать в разные районы. Потом у Виталия то ли на работе, то ли в семье случилась какая-то темная история, и он окончательно исчез. Короче, никто о нем ничего толком не знал. Ни где он, ни что с ним. И вот такая неожиданная встреча.

Переговорив накоротке — он торопился жену отвести на процедуры, — они разошлись, но уже вечером встретились у Огурцова в комнате, благо тот временно проживал один. Вот там-то они и поговорили «за жизнь». Вернее, Виталька говорил, а Огурцов слушал.

— Знаешь, — сказал Виталька, — внезапно увидев и узнав тебя, я понял, что это знак. Ты — первый, кого я встретил за все эти двадцать лет. Поэтому и решил — все то, что произошло со мной… с нами, я расскажу именно тебе. — Он снова помолчал, а затем спросил: — Что ты знаешь обо мне?

— Да в общем-то ничего. Так, какие-то туманные слухи… вроде какие-то неприятности у тебя были, да?

— Трудно сказать, неприятности ли? Я и сам не знаю… В общем, слушай и решай.

Я, как ты, должно быть, помнишь, — гинеколог, работал в женской консультации и одновременно в роддоме. Знаешь, как и к каждому мужчине, ко мне поначалу часто приставали с недоуменными вопросами: мужчина… гинеколог? Как, мол, ты после работы смотришь-то на женщин? Неужели за день эти… женские «прелести» не надоедают? Ну и в таком же духе. Знаешь, я никогда на эти самые прелести не смотрел как на объект, вызывающий… похоть или даже просто желание. К этому на службе относишься как к работе — и ничего более, никак не отождествляя с сексом. Это как кассир, через руки которого проходят кипы денег и тот не испытывает ни трепета, ни желания ими воспользоваться. Так и я — работа есть работа. Впрочем, что я тебе рассказываю, ты и сам врач, все понимаешь… Нет, мне, конечно, случалось пару раз иметь отношения с пациентками, но уже потом, через какое-то время, по случайному совпадению. Но вот однажды случилось то, что в корне изменило всю жизнь, и не только мою.

В одну из суббот я вел прием в женской консультации. Такое раз в месяц случалось. Пациенток в тот день почти не было, и мы с медсестрой откровенно скучали. Приняли с утра двух женщин, да в десять утра следователь милиции привезла девочку, которую якобы изнасиловали накануне. Следователи в таких случаях обычно назначают экспертизу, но в нерабочее время, в выходные дни, таких пациенток привозят к нам — гинекологам — и просят взять содержимое влагалища на тампон. Ну, я в присутствии женщины-следователя быстренько сделал это и оставил тампон у себя, чтоб он высох. Все как обычно. В общем, день тянулся медленно. Часов в 12 медсестра отпросилась домой, и я вообще остался один. Ровно в час дня открылась дверь, и в кабинет вошла Женщина! На вид ей было лет сорок, а может, и больше. Высокая, с выраженными женскими формами, довольно крупная, но не толстая и даже не полная, а… такая сбитая, подтянутая: высокая грудь, довольно тонкая талия. И еще — она была просто красива! Мелкие, очень строгие, правильные черты лица, необыкновенные зеленоватые глаза и роскошные темно-русые волосы… Красивая…

— Доктор, помогите, умоляю! Только вы можете, — явно волнуясь, проговорила она.

Я ее успокоил, как мог, и вот что она мне поведала. В изнасиловании девочки, что давеча приводили ко мне, обвинялся ее сын — выпускник последнего класса школы. Они ездили компанией в лес (дело было на первомайские праздники), и там — как сын ей потом рассказал — они с этой девочкой добровольно вступили в половую связь. А потом она почему-то заявила о насилии. Рядовая, в общем-то, история!

— Ну а от меня-то вы что хотите?

Женщина помолчала, нервно теребя сумочку, а потом выпалила:

— Доктор, умоляю, — начала она и заплакала — на этот раз навзрыд. Я принес воды, и она, попив водички, немного успокоилась и сбивчиво продолжила: — Понимаете, мне следователь сказала, что если спермы у девочки не обнаружат, дело прекратят. Я… мы… с ее родителями уже обо всем договорились… я рассчитаюсь… помогите сыну… ведь лето… университет! Спасите, доктор! — сквозь слезы проговорила она.

— Ну хорошо, хорошо, а от меня-то вы что хотите? — все еще недоумевая, тупо спросил я.

— Прошу… прошу вас… подмените тампоны… ну, те, что вы у девочки взяли, — наконец насмелившись, бухнула она.

Было видно, что ей очень трудно дались эти слова. Было видно, что она совсем непривычна к подобным ситуациям.

Да-а-а! История!.. Но она мать, понял я, глядя на плачущую женщину, и ради спасения сына…

— Знаешь, Димка, — прервал Виталий свой рассказ, — я так до сих пор и не знаю, почему согласился ей помочь. Вот не знаю, и все… И уж конечно не корысти ради, поверь! Деньги никогда не были решающим моментом в моей жизни, понимаешь? Не знаю почему! Что-то дрогнуло во мне…