Фаворитка месяца - читать онлайн книгу. Автор: Оливия Голдсмит cтр.№ 227

Эйприл посмотрела в зеркало и сделала гримасу. Помада опять смазалась на два передних клыка. Когда она была ребенком, некоторые ребята в школе дразнили ее, называя «вампиром». Она никогда, даже сейчас, специально не подправляла их. Зубы приходили на помощь, когда Эйприл приходилось вцепляться в горло ее очередной жертвы.

Она аккуратно вытерла помаду с зубов. Да, сегодня Эйприл вцепится кому-нибудь в горло. Сай Ортис и Марти Ди Геннаро, кажется, собирались принять участие в ее любимой игре: возмездие.

Плохая реклама не принесет вреда этой суке Джан, так же как и разоблачение этого семейного инцидента а-ля Джуки и Калликаксы, но Эйприл была почти уверена, что тем не менее сможет все нейтрализовать. Ее давление на Уоррина Лашбека и на комитет по цензуре Индустрии усиливало давление на Леста Мерчанта, главу всей Сети. Их можно было заставить отменить шоу. Конечно, Эйприл не собиралась верить в обещания. Но в чем она была абсолютно уверена, так это в том, что эти крысы в Голливуде знали, что делать, если тонет корабль.

Сегодня, после почти одиннадцати лет, Эйприл получила возможность послать подальше Марти Ди Геннаро и Сая Ортиса, как они послали ее много лет назад.

Марти Ди Геннаро мурлыкал про себя что-то невнятное, поправляя опаловый кабошон, пристегнутый к рубашке. Это была привычка, которая часто бесила его бывшую жену, но Марти уже давно забыл о ней. Он почти надеялся, что наткнется на нее этим вечером, расхаживая под руку с Лайлой. Его бывшая была маленькой и темной, совсем неинтересной. Прекрасная в своем роде женщина, но не сногсшибательная. Не Лайла. Никто не был похож на Лайлу.

Марти все пытался пристегнуть запонку, но что-то мешало. То ли пуговица была близко пришита, то ли с проклятой застежкой что-то было не в порядке. Черт. Марти был исключительной персоной, и он любил исключительно одеваться. Опаловые запонки когда-то принадлежали Гарри Куперу. Марти приобрел их из собственности последней хозяйки Купа. Салли была ошеломлена, и сказала, что опалы приносят неудачу, если только это не твой камень, но Марти они нравились. Он надел их сегодня в первый раз.

Да, пусть они приносят неудачу. Марти посмотрел на часы, затем позвал на помощь Салли. Он будет носить опалы, черт бы их побрал. Потому что он был человеком, который во всем был удачлив! У него была восхитительная невеста, которая никогда не смотрела на других мужчин, вереница «Оскаров» длиной в милю и новая карьера на телевидении, которое он собственноручно теперь изменял.

– Сал! – нетерпеливо позвал он. – Поторопись и принеси ножницы.

В то время как Салли входила в комнату, Марти рукой дернул запонку. Она выпала из его руки, завертелась волчком, описала в воздухе полукруг, и упала в мраморное углубление внизу у двери его гардеробной. Как при замедленной съемке в одном из его фильмов. Марти смотрел, как опал разлетелся вдребезги, рассыпая по полу переливающиеся отблески.

– Черт возьми! – воскликнул Марти.

– Их нельзя склеить? – спросила Салли и наклонилась, чтобы собрать осколки.

– Брось это, – сказал ей Марти. – Раз сломано – значит сломано.

Появились новые гости. И хотя Ара чувствовал себя уставшим – да, почти истощенным – от всех приготовлений, которые, сейчас казалось, стоили этого. «Не плохо для старика», – подумал он. Ара был здесь, человек, который должен был по всем законам уже умереть, или, по крайней мере, отойти от дел и жить в Палм Спрингс, он был здесь и давал еще один успешный вечер, на котором были только сливки сегодняшней Индустрии киноискусства.

Ара посмеялся своей маленькой претенциозности. «Сливки, мой сморщенный армянский Йорик, – подумал он про себя. – Звезды, их создатели, их любовники и их разрушители – все хватающие, подлые убийцы».

Но, напомнил он себе, большинство среднего класса собралось сегодня под одной крышей. Ара все еще был игроком. Главным игроком. Человеком власти, окруженным законодателями вкуса, людьми новой волны. Все под одной крышей. Его крышей.

Он улыбнулся, кивнул и захромал навстречу первому гостю.

– Не забывай, с кем ты имеешь дело! – набросилась Тереза на Робби, когда попросила у него стакан «шерри», а он отмахнулся. – Мне просто нужно немного чего-нибудь, чтобы меня успокоило.

– Тереза, ты уже достаточно выпила валиума, чтобы вознестись выше высокого! Тебе больше ничего не нужно.

Тереза не сдавалась так легко.

– Как будто валиум мог когда-нибудь заменить водку. Ты, кажется, не ухватываешь одной очень важной вещи. Я под невероятным давлением. Через несколько минут я могу стать матерью победительницы «Эмми». Ты очень, очень пожалеешь.

– Да, знаю. Я заплачу завтра.

– И прекрати идиотскую игру. Ты находишься на этом чертовом голливудском вечере, Господи Боже, не в каком-нибудь баре с флагом и пианино. Тебе не нужно называть «бывшие» фильмы. Мы здесь с людьми «этого дня»!

Робби ухмыльнулся.

– А ты не знала, да?

Тереза на мгновение заерзала на стуле. Она редко когда могла выдержать, и Робби знал это. Конечно, да. Тереза была не в состоянии согнать его с дороги и ненавидела Робби за попытки отвлечь ее внимание.

– Я заплачу завтра. История жизни Лилиан Рос, алкоголички. Господи, у меня же не куриные мозги.

– Тогда ты согласишься со мной. Тебе лучше быть хорошей девочкой сегодня, а иначе я положу тебя на лопатки и выверну на изнанку, – предупредил Робби.

Тереза была на высоте своей вечерней порции высокомерия.

– Против моей воли? Не смеши меня. Этого никогда не случится. Робби кивнул, затем усмехнулся.

– О нет, это случится. Это случилось однажды ночью.

– Прекрати! – Она почти завизжала.

– Я только говорила – кто это был? Уоррен Битти? Нет, это была Аннет. Нет, Эйприл Айронз. Вот кто это был! Эйприл! – Крайстал Плинем чуть не схватила Ару за лацканы. – Я говорила Эйприл: как Ара Сагарьян смог хорошо сохраниться? В чем секрет, Ара? Ты можешь совершить удачную сделку, продав его.

Крайстал чувствовала себя ужасно и это было заметно. Она знала, что это такое – войти в комнату и произвести впечатление. И она знала, что сегодня не произвела его.

Лицо Крайстал пылало. Если ей нужно будет улыбаться этим засранцам еще минут десять, у нее наступят спазмы лица. Она вспомнила, что сказал ей режиссер ее первого фильма. Он сказал, что некоторые актеры и режиссеры думают, что самое трудное – заплакать. У него было другое мнение на этот счет, и он сказал, что актерам труднее всего натурально изобразить смех, а не слезы. Он был прав. Смеяться ничтожным шуткам людей было выше ее сил.

После этого Крайстал увидела его. Сукин сын! Маленькими шажками, насколько могло позволить ее платье, она подошла к Сэму Шилдзу. Он был окружен кем-то из властителей Индустрии, но Крайстал их проигнорировала.