Полет почтового голубя - читать онлайн книгу. Автор: Кристиан Гарсен cтр.№ 21

Еугенио с удовольствием подписался бы под всеми этими словами, если бы не тревожился, что до сих пор так и не получил никаких новых сведений об Анн-Лор. Хан Гуо сказал, что познакомился с ней давно, еще тогда, когда учился во Франции и жил одно время у Шуази-Леграна, и что виделся с ней несколько раз после ее приезда в Китай. Но вот уже больше двух месяцев от нее не было никаких новостей. Он был в курсе того, что Анн-Лор посещала группы студентов и безработных, что они организовывали рок-концерты, даже присутствовал на одном из них и считал возможным, что раз или два ее могла задержать полиция. Однако это, казалось, его не беспокоило. Что касается Цзяо Шеншеня, то он был знаком с ним лично и тоже, похоже, не беспокоился за его судьбу. (Это относительное спокойствие, как, впрочем, и у Чжана Хянгуня, удивило Еугенио.)

— Все устроится очень быстро, — сказал Хан Гуо, — наверняка в течение нескольких дней. Однако, когда он выйдет, все-таки воздержитесь от визита к нему, — продолжил он. — За ним могут следить.

Вот дверь и захлопнулась, подумал Еугенио, впрочем, она, скорее всего, никогда и не открывалась.

Затем разговор перешел на общие темы, пока Еугенио не поделился с Хан Гуо сомнениями по поводу своей эффективности в поисках Анн-Лор. В ответ он услышал о параллели между деревом и рекой, полем и садом. Жена Хан Гуо поставила на стол между ними маленькую тарелку с засахаренным имбирем. Она держала ребенка одной рукой, как узел с тряпьем. Он спал с открытым ртом. Еугенио вспомнил о Чжане Хянгуне и уже вполне серьезно задал себе вопрос, а существовала ли Анн-Лор на самом деле.

— Почему Анн-Лор настолько призрачна? — спросил он. — Можно подумать, что она всего лишь смутное изображение, которое ты хочешь схватить и которое удаляется по мере того, как ты думаешь, что уже к нему приблизился.

Хан Гуо улыбнулся.

— Иногда у человека существуют веские причины, чтобы не давать к себе приближаться, — сказал он. — Но вполне вероятно, что она просто недосягаема. В таком случае лишь тогда, когда вы будете думать, что находитесь очень далеко от нее, она окажется на расстоянии вытянутой руки от вас.

Еугенио уже начал привыкать к такого рода формулировкам, которые хотя и не вносили ясности, но больше его не раздражали. Спустя несколько минут, сидя в коляске велорикши, который вез его в отель, и машинально напевая «Черное это черное», он снова задумался о парадоксах, которые так любила Марианна, и сказал себе, что она чувствовала бы себя намного лучше, если бы оказалась на его месте. Вернувшись в отель, он прочел записку, оставленную ему у администратора: «Ты узнаешь царство Бога, когда сумеешь взять верх за низ, а низ за верх» (Христос Фоме). Попытайтесь быть этим вечером там, где мы встретились в последний раз, в тот же час». Дальше следовало то, что, скорее всего, нужно было считать подписью: «Ли По, луна в реке».

Он вспомнил пароль «Мистер Чуз», и дверь открылась. Толстая молчаливая дама в кимоно гранатового цвета пошла впереди него по очень узкому коридору, стены которого были увешаны старыми фотографиями, изображавшими старинную императорскую семью, ее многочисленных сановников и нескольких евнухов, серьезных и застывших. Войдя в некое подобие круглого тамбура с нишами, внутри которых свечи рассеивали слабый свет, толстая дама отошла в сторону, и Еугенио один прошел за ширму из тяжелой ткани.

Зал, в котором он очутился, был не тот, где он встретил Виолетту три дня назад, однако очень похожий. Такие же толстые ковры, свечи, правда, источающие другой аромат, скорее всего горького миндаля, хотя и здесь, пусть не явно, чувствовался запах затхлости. Стулья и кресла, три софы и три стола, на которых тоже стояли разнообразные предметы, украшенные резьбой или покрытые лаком, загромождали зал, отчего он казался меньше. По периметру комнаты располагались шесть почти одинаковых альковов, в каждом из которых было по две потайные двери, украшенные, как и в предыдущей комнате, свирепыми драконами. Вокруг царили тишина и полумрак. Еугенио сел в широкое кресло возле столика с витыми ножками и стал рассматривать мебель, затененные уголки, драпировку на стенах и шторы. Он говорил себе, что какая-то вещь подает ему знак, но не знал какая. На столе перед ним стояла маленькая приоткрытая шкатулка из слоновой кости. Как и в прошлый раз, в ней находилась свернутая бумажка, на которой Еугенио прочел по-английски: Тун Куо-цзы спросил у Чжуана-цзы [18] : «Где находится Тао?» — «Нет такого места, где бы его не было». — «Укажите мне одно из них». — «В этом муравейнике». — «А ниже?» — «В этом клочке травы». — «А еще ниже?» — «В этом куске кирпича». — «И еще ниже?» — «В этом соре». Тун Куо-цзы тогда замолчал. И Чжуан-цзы сказал ему: «Ваши вопросы не касаются главного».

Еугенио положил бумажку назад в шкатулку. Он задержал взгляд на темных и тихих альковах, расположенных в форме шестиконечной звезды, и ему показалось, что он понял. Тогда он встал. То, что ускользнуло от него в первый раз, теперь показалось ему очевидным и невольно заставило усмехнуться: он находился в самом центре лабиринта, откуда выходили эти коридоры, один из которых, возможно, выведет его наружу, к свету. Частое употребление метафор, что, казалось, особенно нравилось китайцам, заставило задуматься его о том положении, в котором он очутился. Еугенио вспомнил предыдущие дни и сказал себе, что за неделю прошел несколько коридоров в большом лабиринте Пекина: свернул с дороги, повернул назад, снова свернул с дороги в надежде попасть в центральную комнату. После многих сомнений он наконец до нее добрался, но потом возвратился в указанное место и вот теперь снова находится в лабиринте, в комнате, откуда лучами расходятся несколько коридоров. «Структура, которая повторяется бесконечно независимо от масштаба», — сказал он в самолете Чжану неделю назад. Теперь эта аналогия показалась ему довольно забавной.

Он направился к одному из трех столов, на столешнице которого заметил, почти не удивившись и даже в душе ожидая этого, маленький лабиринт, вырезанный из дерева. Он взял его и повертел в руках. Это могло быть, к примеру, местом казни для насекомых. Он вспомнил, что где-то читал об этом. Кажется, в середину сажали саранчу с листом салата, а паука — в один из входов в лабиринт и смотрели, что будет дальше. Саранча занималась исключительно салатом, тогда как паук быстро мчался по закоулкам лабиринта. Рано или поздно охотник настигал свою жертву и набрасывался на нее. Именно перед тем, как попасть в центр лабиринта, Тесей застиг Минотавра спящим, подумал Еугенио. И вот я здесь. Остается узнать, Тесей я или кто-то другой.

Мягкий шум шагов, шорох отодвигаемой шторы и легчайшее колебание пламени свечей подали ему знак, что кто-то вошел в комнату.

— А я вас знаю, — сказал Еугенио. — Я где-то вас уже видел.

— Возможно, — ответил парень с улыбкой, не обращая внимания на дым, пропитавший комнату.