Влюбленные - читать онлайн книгу. Автор: С. Стивенс cтр.№ 59

Я отрицательно покачала головой, но Дженни уже начала негромко выбивать ритм. А потом девушки заиграли. Меня это так рассмешило, что я даже забыла о смущении. Дело в том, что есть одно необходимое условие, без которого невозможен успех: нужно уметь играть, но ни одна из нас не могла этим похвастаться. Пока Дженни невпопад стучала по разным барабанам, Анна пыталась брать какие-то аккорды, а Рейчел и вовсе держала гитару, как укулеле. Я хохотала от души.

Кое-кто из посетителей посмотрел в нашу сторону, но, поскольку усилители не были включены, а Дженни отбивала ритм как можно тише и осторожнее, мы производили не слишком много шума, и люди тут же вернулись к своей еде и разговорам. Все еще пытаясь представить, что это такое – быть рок-звездой, я прикрыла глаза и запела одну из песен Келлана. Впрочем, «запела» – это слишком сильно сказано. Я чуть слышно мурлыкала, и мой голос терялся в окружающем шуме.

Услышав хихиканье подруг, я открыла глаза. Девушки улыбались, глядя на меня и старательно изображая игру на своих инструментах. Я становилась все храбрее и храбрее и наконец сняла микрофон со стойки, поднесла его к губам и чуть-чуть повысила голос.

Подражая движениям Келлана, за которыми я наблюдала тысячу раз, я представила, что я – это он. Мой взгляд обратился к пустому танцполу, где при Келлане собиралась толпа, и я вообразила, что люди и сейчас приветствуют меня оттуда. Я даже представила среди них самого Келлана, дерзко улыбающегося и кивающего мне, и сосредоточилась на этом образе, стараясь выглядеть сексуальной для него, как он старался выглядеть таким для меня, находясь на сцене.

Воображаемый Келлан улыбнулся шире и чуть прикусил нижнюю губу. Я услышала позади ободряющий свист, и моя фантазия рассеялась. Оглянувшись на Анну, я прыснула, а сестра кивнула мне, пытаясь сыграть одну из старых песен «Чудил». Вспыхнув, я повернулась к Рейчел, весело и бессмысленно бренчавшей на гитаре Мэтта, как будто мы просто устроили пародийное выступление в летнем лагере. Дженни изобразила собственную версию соло на ударных, и я расхохоталась посреди куплета, окончательно развеселившись от музыкального бедлама, устроенного нами.

Допев песню, я слегка поклонилась, и девушки тоже. Со стороны бара раздались жидкие аплодисменты. Оказалось, это был Трой, сиявший улыбкой. Я засмеялась, ужасно смутившись, но при этом меня охватила и гордость: я это сделала! Я пела на сцене! Конечно, никто, кроме Троя, на самом деле не слушал нас, и все равно я чувствовала себя так, словно преодолела серьезный рубеж.

Келлан наверняка гордился бы мной. Мне просто не дождаться его возвращения!

После импровизированного выступления мы с девушками собрали все оборудование и погрузили его в фургон Гриффина. Я вздохнула, когда мы посмотрели на опустевшую сцену в глубине зала. Она выглядела темной и одинокой, а ее хозяева уезжали все дальше и дальше. Я и не знала даже, где они в данный момент. Впрочем, Мэтт дал нам всем расписание турне, и там значилось, что первое выступление предстоит ребятам прямо сегодня вечером в Спокане, на востоке штата Вашингтон. Наверное, они уже почти добрались до гор, до тех самых перевалов, через которые перебирались в прошлом году мы с Денни. До тех самых гор, где одна моя любовь постепенно сменилась другой, той самой, что теперь исчезала на тех же вершинах.

Интересно, как иной раз жизнь идет по кругу.

Стоявшая рядом со мной Дженни вздохнула: она грустила так же, как и я. Вдруг она выпрямилась, развернулась и кинулась к передней дверце фургона. Мы все проводили ее взглядом, не понимая, что значит этот внезапный бросок, а Дженни вернулась через несколько минут, с сияющим видом таща под мышкой большой, свернутый в трубку лист.

Я улыбнулась, когда она снова подошла ко мне.

– Чуть не забыла о нем! – сказала Дженни.

Развернув лист, чтобы мы все его видели, она продемонстрировала нам ту самую работу, над которой трудилась в классе искусств, – рок-группа на сцене. У меня на глазах выступили слезы, когда я рассматривала великолепный портрет Келлана. Кивнув в сторону площадки, Дженни улыбнулась:

– Было бы неправильно оставить эту сцену просто так, должно же хоть что-то здесь напоминать о наших ребятах, а?

С жаром кивнув, я помогла ей перевесить декоративные гитары так, чтобы освободить место для карандашного рисунка. Черно-белая картина отлично вписывалась в интерьер. У Дженни определенно был талант.

Мне хотелось поцеловать невероятно реалистичное изображение моего возлюбленного, но вместо этого я обняла за плечи Дженни.

– Это потрясающе, – сказала я и, коротко рассмеявшись, добавила: – Думаю, наши музыканты будут не единственными знаменитостями, начинавшими в этом баре.

Дженни порозовела и, опустив взгляд, засмеялась:

– Может быть…

Анна с Рейчел, восторженно глядя на рисунок, заверили Дженни, что наверняка так и будет.

Прежде чем уйти, мы попрощались со всеми: с Сэлом, совладельцем бара, с Милочкой и Лапушкой, старыми официантками, и конечно же с Троем. Он, кажется, слегка повеселел, когда на стене появился портрет музыкантов – хотя бы ему мы сумели поднять настроение.

Рассевшись по машинам, мы отправились к жилищу Эвана. Пока я парковалась, через парковку шла та девушка-механик. Ее взгляд мгновенно метнулся в сторону «шевелла», но, когда из машины вышла я, на ее лице отразилось разочарование, что это не ее… неважно, кто именно. Она помахала мне рукой и ушла в мастерскую, может быть собираясь внести этот эпизод в свою книгу.

Вздохнув, я покачала головой. Мы забрали инструменты из фургона Гриффина и поднялись наверх. Анна шла последней. Я понимала, что слишком несправедлива к девушке-механику, тем более что не знала наверняка, было ли у нее что-то с Келланом или нет. Да если и было, это все равно осталось в прошлом и уже ничего не значило. Я ревновала без оснований – необходимо было справиться с этим, если я хотела, чтобы мы с Келланом были парой.

Жилище Эвана выглядело непривычно голым и пустым. Ребята забрали с собой весь комплект оборудования и гастрольные инструменты, и только ударная установка сиротствовала в углу. Поскольку участвовавшие в турне группы решили пользоваться одной установкой, Эван оставил свою в Сиэтле. Он привык менять барабаны, так что его это вполне устраивало. Я улыбнулась, подумав о Келлане, потащившем в автобус свою гитару. Вот он-то никогда бы не согласился играть на чужом инструменте.

Положив на место бас-гитару Гриффина, я вдруг заметила маленький листок, приклеенный скотчем к ее обратной стороне. Вообще-то, я предпочитала не трогать ничего, принадлежащего басисту, и даже нести его инструмент мне было неприятно, однако на листке было написано мое имя. Любопытство одержало верх, и я оторвала записку. Разворачивая ее, я поморщилась, ожидая увидеть внутри какое-нибудь отвратительное замечание грубого бас-гитариста, но была приятно удивлена тем, что обнаружила.

Я знаю, что тебе противно дотрагиваться до вещей Гриффина, так что я подумал: вот это облегчит тебе задачу. Спасибо за то, что ты для меня делаешь! Я люблю тебя. Келлан.