Дочь палача и король нищих - читать онлайн книгу. Автор: Оливер Петч cтр.№ 93

– Эта дорога ведет к кузнице, – пояснил Тойбер и внимательно огляделся. – И незадолго до нее слева должна отходить неприметная тропинка. Рыбаки сказали, что от нее мало что осталось, поэтому надо глядеть в оба.

– Не придется. Вот, погляди, – Куизль показал на свежие следы, хорошо отпечатанные в грязи. – Недавно совсем прошли. Три часа, не больше.

Тойбер склонился над следами и посчитал.

– Их двое, – пробормотал он. – Похоже, у твоего призрака появился сообщник.

Якоб кивнул.

– Не удивлюсь, если в итоге их окажется трое. Они всегда держались втроем. И покойника вернется тоже три.

– Прекрати, пока я сам в призраков не поверил! – Филипп перекрестился и поплевал через плечо. – С ума ты меня сведешь своими суевериями!

Внезапно он остановился. Слева в лес убегала узкая заросшая тропинка. Они едва не прошли мимо нее. Дорожка походила скорее на звериную тропу, но, внимательнее осмотрев окружение, среди листьев и гнилых веток палачи наткнулись на поросший мхом межевой камень. Возле него в сырой листве догнивали останки поваленного поминальника.

Куизль поднял трухлявое распятие и чуть ли не с благоговением прислонил его к камню.

– Вайденфельд, – пробормотал он. – Мы на верном пути.

Они шагнули на тропу и начали с трудом пробираться через поваленные стволы и густой кустарник. Сломанные ветки свидетельствовали о том, что совсем недавно кто-то здесь уже проходил. В воздухе стоял запах грибов, разложения и сырой древесины. Кроме собственных шагов и приглушенного сопения, слышно ничего не было.

Примерно через четверть часа лес расступился, и взору открылась поляна, поросшая кустарником и молодыми деревьями. Куизль пригляделся и среди зарослей увидел останки домов. Косуля обгладывала кору молодого орешника, росшего из обрушенного колодца. Заметив чужаков, животное ускакало прочь, и воцарилась тишина, от которой у Куизля перехватило дыхание.

«Вайденфельд…»

Погруженный в воспоминания, палач огляделся вокруг. Крыши провалились, из земли торчали обугленные балки, от стен местам остались лишь груды камней, поросшие синими незабудками. Посреди поляны выделялась дорога, но и она по колено заросла папоротником и дикой пшеницей. Чуть дальше из груды камней высилась небольшая башенка. Перекошенные, покрытые мхом надгробья указывали на то, что некогда здесь, вероятно, находилась деревенская часовня.

На верху башни, в обугленном оконном проеме, сидел, болтая ногами, мужчина. Он поманил пришедших к себе поближе, но Куизль невольно отступил на шаг.

«Как такое возможно? Что за преисподняя извергла тебя сюда?»

Человек, что обнажил сейчас зубы в волчьем оскале и захихикал, как женщина, уже тридцать лет как умер.

Симон с Магдаленой лежали на полу, связанные в коконы толстыми канатами, а венецианец расхаживал вокруг них, и походка его была сродни танцу.

– Симон, Симон, – проговорил Сильвио и белым кружевным платком вытер пот со лба. – Вы ставите меня в затруднительное положение. Сами вот скажите, что мне теперь с вами делать? Вашей прелестной спутнице я всегда найду применение, а вот для вас – увы.

Он покачал головой.

– Не стоило вам в самом деле высовываться из Шонгау. Вам, уважаемый лекарь, la bella signorina и, разумеется, ее упрямому папаше. Но теперь уже слишком поздно. Откуда вы вообще узнали о нашем небольшом укрытии? Говорите, или муки вам в глотку набить, чтобы язык расшевелить?

Симон попытался высвободить руки, но веревки держали крепко, как стальные цепи. Он покосился на прислужников Сильвио, что распивали настойку в дальнем углу. К ним присоединились еще трое громил, одетых, подобно товарищам, в грязные кожаные жилеты и покрытые илом штаны. Кого-то из них Симон уже видел на набережной среди батраков.

Все пятеро угрюмо взирали на лекаря – убийцу их друга. Симон понимал, что если срочно ничего не придумает, то смерть ему уготована крайне мучительная. И на что он только подписался!

– Я только предположил, но в итоге оказался прав! – просипел он, красный от напряжения, и в отчаянии уставился на Сильвио, который по-прежнему взирал на него, как на надоедливого жука. – Где вам иначе перемолоть столько зерна?

Симон отчаялся освободиться от веревок и со стоном откинулся на полу.

– Когда я понял, что порошок представляет собой размолотую спорынью, то вспомнил, сколько его было в лаборатории цирюльника. Мы нашли там только пепел, но раньше его там хранились, должно быть, сотни килограмм. Для такого количества зерна нужна большая мельница. И чтоб находилась она где-нибудь в стороне, где никто не помешает довести дело до конца. То есть мельница на острове!

– Хм, недурно, – Сильвио взглянул на него с интересом. – Но ведь эта мельница могла находиться и за пределами города. Скажем, где-нибудь в предместьях.

– Мешки вас выдали, – несмотря на свое незавидное положение, Симон невольно улыбнулся, увидев, как венецианец прикусил губу. – Я уже был здесь несколько дней назад. В подвале цирюльника стояли точно такие же мешки, как на мельнице. Светло-серые, завязанные черным шнурком. Я только сегодня утром снова об этом вспомнил. Как же вы с мельником поступили? Подкупили или прикончили?

Сильвио пожал плечами.

– Этого не понадобилось. Он один из нас, а в нашем благословенном братстве у каждого есть свои обязанности, – он принялся загибать пальцы. – Цирюльнику Гофману поручили вывести чистую спорынью, несколько доверенных крестьян ее возделывают, мельник смалывает зерна, а пекарь замесит ее в тесто. У нас для каждого дело найдется.

– Жаль только, у цирюльника Гофмана и пекаря Хабергера проснулась вдруг совесть, – добавил Симон. – Поэтому их пришлось устранить.

Сильвио с отвращением скривил рот.

– Досадные, но, к сожалению, неизбежные меры предосторожности. Дело слишком важное, и нерешительным в нем не место… – Венецианец склонился над Магдаленой и погладил ее по волосам. – Единственное, чего нам сейчас недостает, – это кто-то, на ком спорынью можно испробовать. Сначала мы испытывали ее лишь на крысах и кошках, – он улыбнулся. – Правда, результаты оказались весьма впечатляющими. Животные начинали дергаться и носиться кругами, хотя некоторые, к сожалению, погибали. Позже я отыскал нескольких девушек, и они изъявили желание послужить науке.

Магдалена вздрогнула.

– Пропавшие проститутки, – просипела она. – Это ваших рук дело! Вы кормили их спорыньей, пока они не издохли! Наверное, запирали их у себя в подвале и откармливали, как свиней.

Венецианец нахмурился.

– Как скверно вы говорите. Я, честно, не хотел убивать их. Нам достаточно и сумасшествия, а массовые убийства предоставим полководцам. Но, к сожалению, дозы были до сих пор слишком высоки. А теперь, я уверен, мы приобрели кое-какой опыт… – Он снова провел рукой по волосам Магдалены. – Последний эксперимент. И тогда мы будем у цели.