Аромат мести - читать онлайн книгу. Автор: Марина Серова cтр.№ 16

— Вы сумасшедшая или только прикидываетесь? Что вы несете? Вы взрослая женщина. Какой еще агент ЦРУ? И где эта ваша шифровка?

Клюнул!

Я принялась рыться в карманах, в сумочке, вытряхнула содержимое ее прямо на стол, заваленный бумагами, конвертами и какими-то журналами. Из сумочки посыпались презервативы, сигареты и фишки из казино «Плаза», марки, доллары и рубли вперемешку с помадой, мозольным пластырем, средством от тараканов и бигуди. Все это я по крупицам собирала всю свою жизнь, заимствуя, где придется. Мелкое воровство во имя достижения великих целей.

Даже сама сумка из клеенки, сделанной под змеиную кожу, была не моя. Ей было сто лет в обед.

— Черт, — выругалась я, в досаде морща лоб, — потеряла.

— Потеряли? — вырвалось у Вагнера, но он сразу же взял себя в руки. — Потеряли то, чего и не было?

— Не надо, — жестко осадила его я. — Уж я-то смогу отличить квитанцию из химчистки от шифрограммы из Нью-Йорка.

Я сгребла в кучу содержимое сумки, прихватывая ненароком, конечно, кое-какую мелочь из канцелярских принадлежностей.

— Скорее всего я перепутала ее с салфеткой в кафе, знаете, такое летнее кафе возле банка «Дрофа», там поблизости находится риэлтерская фирма с таким же названием… Так вот, в том кафе продают марципаны и цыплят… Я видела контейнер…

Вагнер выронил из рук пепельницу, которую, очевидно, хотел запустить в меня, теряя терпение и время.

— …контейнер для мусора, куда девушка, убирающая со столиков, бросает пластиковые стаканчики, тарелки, салфетки… Там же, наверное, очутилась и шифровка. Вы можете мне не поверить, конечно, дело ваше. Так вы расскажете мне что-нибудь о Клаусе?

— Я постараюсь навести справки о вашем Клаусе, но заранее предупреждаю — никому об этом ни слова. Иначе вас примут за умалишенную и упекут куда надо. Вы очень странная девушка. Но я попытаюсь вам помочь.

— Спасибо, — улыбнулась я во весь рот, наслаждаясь зрелищем изнемогающего от нетерпения Вагнера. Я была уверена в том, что не успею я выйти из здания представительства, как он позвонит Клаусу в гостиницу и все расскажет. Разные там посольства, представительства — разве это не колыбель шпионажа?

Мне эта история становилась все менее интересной.

Я села в машину и поехала искать Кафельщика.

Размышлять под музыку в машине — всегда было моим любимым занятием. Обрывки мыслей, сталкиваясь с музыкальными фразами, давали иногда потрясающий эффект. Вот и на этот раз… Словом, я ЗАслушалась, ЗАсмотрелась, ЗАдумалась и не увидела летящий мне навстречу джип «Чероки». За мгновение до столкновения — предполагаемого, хотя и неизбежного — я прикинула стоимость ремонта этого зверского автомобиля и решила, что лучше уж влеплюсь в столб и буду тратить деньги на лечение своего собственного организма, чем платить этим бритоголовым. Решила — сделала.

Очнулась я в больнице. Той самой, в которой убили Катю Хлебникову. Я определила это по виду из окна. Надо мной склонилась медсестра.

— Только не надо говорить, что я находилась в коме семь долгих лет. Я не тот экземпляр, — попробовала я пошутить, чувствуя, как разламывается от боли моя челюсть и трещит голова. Своего тела я не чувствовала вовсе, потому что, если честно, боялась пошевелиться. А вдруг меня со всех сторон проампутировали?

— Нет, не семь лет, а всего четыре с половиной, — в свою очередь, пошутила сестра.

— Ну и как? Что там с Россией?

— Какая Россия! — усмехнулась сестра, делая мне укол — слава тебе господи! — в руку: значит, хоть одна рука у меня осталась. — России нет вот уже два года. Ее разрезали на несколько жирных кусков словно пирог и раздали странам НАТО. Я с вами разговариваю сейчас на русском, а вообще-то это запрещено. Наш городок обязан говорить только на французском. — И она, улыбаясь, произнесла что-то парижское о любви.

— Хорошо, что не на китайском, — вздохнула я с облегчением. — Послушайте, вы можете мне сказать, какие части тела при мне, а какие вы по донорскому принципу пришили другим пациентам?

— Все не так. Это вам мы пришили новые руки и ноги…

Я, тотчас потеряв вкус ко всяким шуточкам, чуть подняла голову и взглянула наконец на свою руку, лежащую на груди. Женщина, от которой отрезали руку, чтобы пришить мне, пользовалась таким же оранжевым лаком для ногтей, как и я. Я сказала об этом невозмутимой и очень красивой сестре.

— А голова-то — моя?

— Вот чего не помню, того не помню, — расхохоталась она и поднялась с моего смертного ложа. — Я тут заболталась с вами, а ведь к вам пришли.

Вообще-то я никого не ждала.

Но вошел он.

— Как ты узнал, что я здесь? — спросила я, страдая от того, что лежу перед ним в таком жутком виде — с забинтованной головой и перетянутой жгутами челюстью.

Костя положил на тумбочку букет роз и присел рядом со мной.

— Я ехал мимо и увидел, как ты врезалась в столб.

— Когда это было?

— Сегодня! Ты что, ничего не помнишь?

Какая милая мне досталась медсестра — знает, что сказать человеку, неуверенному в том, что он вообще находится на этом свете… Я почему-то считала, что прошло ну хотя бы два дня. Плохо я, оказывается, думаю о своем организме. Но как оперативно действовал Костя! Значит, он из представительства — а это именно он разговаривал на английском в «немецком доме» и именно он, взволнованный, вылетел из кабинета Вагнера — поехал в центр, провел там каких-нибудь полчаса, а потом случайно увидел, как я врезаюсь в столб. Может, у него дар — угадывать место будущих аварий? Тогда он мог бы на этом заработать кучу денег, работая, скажем, на НТВ в криминальных новостях. Или в «Дорожном патруле». Но я отвлеклась. И все из-за роз. Он даже успел определить больницу, куда меня отвезут. Просто прорицатель какой-то. И откуда вдруг эта любовь к ближнему? Может быть, он влюбился?

В тот момент, когда он опускал розы на стол, я заметила выглядывающий из его кармана сотовый телефон. Уж не мусорный ли контейнер он обыскивал, поговорив с Вагнером после моего ухода? Кафе-то находилось в двух шагах от того места, где я чуть не сыграла в ящик.

И придет же такое в голову!

Вот, пожалуйста, возможность лишний раз убедиться в правильности того, что работа влияет на психику. Разве, будь я, допустим, портнихой, заподозрила бы я Костю, этого примерного молодого человека, в связи с какими-то аферистами или даже шпионами?

Вдыхая аромат роз, я ждала, когда Костя скажет еще что-нибудь, но он, казалось, ждал каких-то слов от меня. Быть может, он предполагал, что я начну прямо сейчас признаваться ему в любви?

— Костя, — начала я трогательным голосом и с обязательным в таких случаях придыханием, — я… люблю… желтые розы.

— Но почему? — удивился он.

— Потому что они напоминают мне дешевые пирожные с кремом из кулинарии, которая находится возле ветеринарного института.