На протяжении нескольких минут в доме царила абсолютная тишина — грозная прелюдия к неизбежной ссоре. Ну и, разумеется, я оказался прав. К клетушке подошла Ник и прижала к стеклу карту.
— Regarde!
[25]
На карте был изображен хромой старикан с фонарем в руках. Девиз, напечатанный внизу на двух языках, гласил: «Trahison — Измена».
— Что за глупости! Всего лишь какая-то картинка. Знак.
— Именно, — зловеще прошипела она.
— Неужели нельзя подойти к этой проблеме более рационально?
Ник помотала головой:
— Меня уже тошнит от слов.
— Тогда позор тебе. Ведь ты вышла замуж за библиотекаря.
— Наверное, не стоило. — Она шлепнула картой о прутья моей клетки. — Отшельник, он всегда приносит несчастье. Не работай на него. Слышишь, не надо!
— Но это очень хорошая работа. Прекрасно оплачивается, к тому же куда более занимательна, чем вся эта ерунда, которую заставляет меня делать Динти. И вообще, не понимаю, чем тебя не устраивает мистер Джессон. К тому же по окончании этой работы у нас будет достаточно денег и времени для осуществления наших проектов.
Но Ник не интересовали мои уговоры и объяснения. Она прислонила карту к медным прутьям окошка справочной и удалилась в спальню.
Глава 18
Случайное упоминание Джессона о первом издании заставило меня сделать печальный вывод. Мои библиографические изыскания относительно «Хроник» Плюмо оказались, мягко говоря, весьма поверхностными. Мне ни в коем случае не следовало ограничиваться восемнадцатым веком, поскольку был риск упустить издания, выпущенные после тысяча восьмисотого года. Мне также следовало признать тот факт, что я слишком легко воспринял на веру название этой книги на корешке (английское название французского текста?). Ведь без соответствующего титульного листа никто не решился бы утверждать, что книга не была написана кем-то другим или в соавторстве.
Все эти мои выводы и сомнения вызвали воспоминания о вопросе, который достался мне на экзамене по справочнику ссылок Щаранского. А сводилось задание к следующему: «Отыскать полную цитату из труда Мантейфеля Ж. „Les papyrus et les ostraca poecs“, 1937».
Сначала я подумал: «Как нечего делать». Но затем вдруг запаниковал. Я рылся в каталогах, находил указатели и индексы, другие справочники, перекопал целую гору базы данных.
Но «Les papyrus» нигде не было.
Щаранский объяснил, почему выбрал именно этот вопрос. Эссе Мантейфеля являло собой пятую главу сборника, который, хотя и был в оригинале написан по-французски, появился в немецком издании под редакцией какого-то польского ученого и предназначался для археологического общества, обосновавшегося в Каире. Из всего этого следовал однозначный вывод: в слове «poecs» была допущена опечатка, на самом деле его следовало читать «grecs».
«Помните, — говорил нам Щаранский, — библиотечная работа — это не наука, хотя немало людей старались представить эту профессию таковой. И не забывайте: везение и ошибка всегда идут рука об руку в любом исследовании».
Вспомнив об этом предупреждении учителя, я возобновил охоту за «Хрониками инженера» (предполагаемое название), написанными неким Себастьяном Плюмо (возможно, псевдоним). Нашел список вариаций написания по-английски и по-французски как для названия, так и для автора, а уже затем повторно проверил в авторском каталоге Библиотеки конгресса, в Национальном каталоге всех книг, издаваемых в США и Канаде, и в тематическом международном каталоге. Ничего. Тогда я решил призвать на помощь «Dictionnaire des ouvrages anonymes et pseudonymes» Барьбе и менее известный его английский аналог под названием «Словарь установленных авторов».
В ожидании, когда мне принесут эти книги, я разыскал Нортона, который согласился послать по электронной почте мой запрос по «несуществующей» работе в международную каталожную систему Интернета. Ко времени, когда это было сделано, пришли заказанные мной словари, а вместе с ними — и первая обнадеживающая новость дня. В «Словаре установленных авторов» значился Себастьян Плюмо, рядом с его именем стояла звездочка-ссылка, относящая его к некоему Одену. Я нашел Одена и прочитал следующее:
«Оден, Пьер (? — 1844) — писатель, издатель, печатник, преподаватель, юрист (исключенный из Парижской коллегии адвокатов). Автор романов, новелл, посредственных виршей и адвокатских мемуаров, которые публиковал под различными псевдонимами, в том числе Анри Делакруа и Себастьян Плюмо. Основные произведения: „Рука судьбы“ (1786), сказка, рассказанная в ходе карточной игры; „Королевская пешка“ (1787), построенная примерно по тому же принципу, только на основе шахматной партии; „Утопическая трилогия“ (1790), где три портрета маслом на стенах арктического дворца спорят друг с другом; а также „Часослов“, повествующий о жизни инженера-механика через коллекцию ряда предметов, собранных в застекленном шкафчике. Перу Одена принадлежат также „Шлюха-бродяжка“ и неавторизованный перевод „Сказок из жизни иероглифов“ Уолпола».
Я бросился к компьютеру и ввел в него название «Часослов», который скорее всего являлся вариантом «Хроник». В ответ на запрос умная машина выдала мне свыше тысячи библиографических наименований. Но когда я добавил имя автора, на экране высветилась следующая надпись:
Данных по назв. («часослов») и авт. оден не зарегистрировано.
Тогда я решил не зацикливаться на Одене и начал работать с другими данными. Среди трудов, принадлежащих католической церкви, а также поэту Райнеру Марии Рильке, числились произведения под названием «Часослов».
Я снова обратился к помощи компьютерной базы данных. На экране высветились два издания. Первое хранилось в Чикагской научно-исследовательской библиотеке и было снабжено пространными комментариями. Второе, сколь ни покажется странным, находилось в нашей библиотеке.
Я дал волю фантазии. Может ли переименованная версия «Хроник инженера» содержать текст, описывающий содержимое ныне пустующего отделения в шкафчике Джессона? Я напечатал ссылку, заполнил бланк требования и позвонил сотруднику на выдаче.
— Вы не упомянули имени автора, — пробормотал тот в трубку.
— Автор неизвестен.
— Ну, в таком случае…
Я забрал требование, вписал в него для пущей солидности свой идентификационный номер и лично отправился к окошку выдачи. Служащий на миг оторвался от журнала и окинул требование беглым взглядом.
— Страшно не хочется вас напрягать, но нельзя ли ускорить процесс?
— Без помощи механика тут не обойтись. Эти трубки, по которым спускают заказы, вечно барахлят. — В знак доказательства он постучал по микрофону древнего аппарата.
Пневматическая почта передает послание, написанное на бумаге, со скоростью одна миля в минуту, но когда в этой системе происходит сбой, нужную книгу можно ждать часами. Через сорок минут после того, как я передал вниз мой бланк заказа, машина выплюнула его в металлический ящик с наклейкой «НВН».