Леонид обязательно умрет - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Липскеров cтр.№ 50

Почему в сумасшедшем доме?.. Вообще очень странная история!.. Какой-то завхоз Берегивода, вроде бывший следователь… Ну, его-то он, Дронин, пробьет!.. Сам этот Паничкин ему показался не совсем в своем уме, но, как говорят, любого психиатра можно спокойно поменять местами с пациентом… Северцев Леонид Павлович!.. Каким же способом этому мальчишке остались фамилия и отчество преступника? Такие дети должны поступать в сиротские дома обезличенными. Там им дают новые имена и фамилии, чтобы впоследствии никаких недоразумений не возникало, чтобы будущие граждане СССР не совестились своим преступным происхождением. Сейчас не тридцать седьмой год!..

Вернувшись в свое ведомство, Дронин отдал два приказа.

— Поднимите мне дело Криницина за шестьдесят четвертый год, он по уголовке проходил особо опасной, и пробейте Берегиводу Николая Трофимовича. Говорят, он из наших бывших!

— Бывших не бывает, — ответили расхожей фразой.

О том он и сам знал.

А вдруг этот Северцев-Криницин все же сын Платона?.. Надо будет взглянуть на мальчика!..

* * *

В то же самое время Леонид Павлович Северцев, переведенный в санаторное отделение психиатрической больницы, лежал на кровати, руки под голову, глядел в растрескавшийся потолок и все время думал.

Мысли мальчика проистекали в русле обдумывания своего будущего. Леонид никак не связывал его с пребыванием в психушке, пусть даже в санаторном отделении. Его здешнее окружение — такие же дегенераты, как и все дети в этом заведении. Санаторное, буйное — никакой разницы! Леонид также полагал, что и вне стен психиатрического заведения все дети — кретины. Мальчик вообще не выносил человеческую глупость, детское же скудоумие просто приводило его в бешенство. Леонид, не задумываясь, раздавал своим соседям оплеухи, когда они, несмышленые, приставали с предложениями поиграть, например, в доктора и пациента. Ему нравилось, как завывают эти уродливые создания, утирая кровавую юшку из-под разбитых носов…

— Вот вам, доктор!

А этот Паничкин, у которого мозги свело от непонимания и который, гад, забыл о нем на семь лет, оставив без пищи и воды! Когда-нибудь он этому негодяю пустит в ухо сотню рыжих муравьев!.. Сейчас же необходимо пользоваться хитростью и умом, чтобы не застрять в таком отвратительном месте на всю жизнь!..

Самый тяжелый момент — объяснить, как он продержался такое немыслимое время без пищи и воды… Честно говоря, Леонид и сам не ведал, каким образом такое произошло, испытывая в настоящее время постоянное чувство голода и жажду. Видимо, при крайней опасности организм настроил себя на автономное существование, на некую форму медитации. Шестилетний плач — медитация! Но об этом также следует молчать!.. Надо говорить только то, что понятно! А то, что способен понять Паничкин, психиатр сам ему подсказал. «Буду все валить на Берегиводу! Он меня кормил и поил! И разговаривать выучил тоже он! А писать и читать я не умею!..»

С этим решением Леонид заснул крепким сном…

Главный психиатр Паничкин собрал компетентную комиссию, на которой решалась судьба некоторых детей, пошедших на поправку.

Из девяти представленных соискателей на свободу, восьмерых отправили долечиваться пожизненно как не перспективных для выздоровления.

Паничкин специально подобрал такую компанию убогих для Северцева, чтобы на контрасте выиграть у злобных коллег. Уж очень ему не хотелось, чтобы этот феномен оставался в стенах его учреждения, терзая душу главного психиатра постоянным беспокойством и страхом. Готов был пойти на все, лишь бы мальчишку убрали с глаз долой.

Леонида ввели в демонстрационный зал за руку — покорного, светлого взглядом, кудрявоголового — ангелочек, да и только.

Но компетентная комиссия отлично знала, что именно в таких, ангельской внешности существах скрываются самые тяжелые психические недуги. Поэтому разглядывали Северцева недружелюбно, заранее определяя приговор.

— Твои имя и фамилия, мальчик? — задала вопрос тетка с черным шиньоном, большим размером, чем ее голова.

Он поднял волоокие глаза на вопрошающую и содрогнулся душой от неожиданности. На него смотрела, скривив губы в кислейшей улыбке, Будёна Матвеевна Чигирь. Только теперь под ее напудренным носом не росли командирские усы, так, несколько волосков в остатке.

— Мы слушаем! — подогнала Будёна.

— Северцев Леонид, — чуть слышно произнес мальчик.

Так не должно случаться, чтобы в самые ответственные моменты твоей жизни появлялась эта страшная тетка и решала твою судьбу! Какая отчаянная несправедливость!

В душе Леонида кипело раскаленным металлом, сердце стучало разрушительным молотом. Но мальчик старался, чтобы вся эта огромная высвободившаяся энергия НР отразилась в его глазах. «Ох, пронеси!..»

Казалось, что Будёна Матвеевна не признала в этом семилетнем ребенке того младенца, который когда-то возмутил спокойствие вверенного ей в попечительство учреждения. Она разглядывала его внимательно, но безо всякого мстительного энтузиазма.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовалась она.

— Спасибо, хорошо.

— Замечательно, — улыбнулась комиссии Будёна Матвеевна, предоставив дальнейшее специалистам.

Маленькая женщина в роговых очечках продолжила.

— Нравится ли тебе здесь, Леонид?

— Нет, — честно ответил мальчик.

— Почему же?

— Нормальные люди должны жить с нормальными.

Те, кому было до этого скучно от ежедневного однообразия, сейчас напрягли свое внимание. Особенно психиатры-мужчины. И тут посыпались вопросы, словно картошка из дырявого мешка.

— А ты себя считаешь нормальным?

— Да.

— А что такое ненормальность?

— Это когда по нужде ходят под себя и не в состоянии отвечать на вопросы впопад.

— А ты не ходишь под себя?

Здесь вступил Паничкин:

— Физиология у ребенка Северцева абсолютно нормальная. Он адекватно соображает, где находится, какое сейчас время и кто вокруг него.

— А кто вокруг тебя? — задал вопрос профессор Абрикосов.

— Ненормальные.

— О ком ты сейчас говоришь? Не о нас ли?

— Вы же врачи!.. Я говорю о тех, кто окружает меня в отделении.

— Кто же это такие?

— Дауны, дебилы, имбецилы и прочие.

— Ишь, — удивился кто-то, — силен в терминологии!

— Это что! — подбодрил комиссию Паничкин. — Умен не по годам!

Тут вопросы посыпали в еще большем количестве.

Какой сейчас год, спрашивали. Кто такие октябрята и пионеры? Откуда берется молоко?.. Как нужно относиться к девочкам?.. Любит ли он колбасу и т.д. и т.п.

Леонид старался отвечать коротко и не переборщить с отображением в ответах собственного интеллекта.