Соленый клочок суши - читать онлайн книгу. Автор: Джимми Баффетт cтр.№ 41

Как и все остальное на «Лукреции», мелодия и голос были старые, но элегантные. Это было то же танго, что я слышал, когда мы подплывали к шхуне. Музыка лилась из старинного проигрывателя на карданном подвесе, благодаря которому игла не скакала вместе с кораблем.

– Кто эро поет? – спросил я Клеопатру.

– Это, мой юный друг, Карлос Гардель, певчая птица Аргентины. [74] – В ее голосе слышалось благоговение.

– Моя мама тоже любила танго, – сказал я.

– И вы никогда не слышали о Гарделе?

– Я всегда считал танго маминой музыкой, а значит, слушать это я не очень-то хотел. Кроме того, в Вайоминге большого спроса на танго не было, – признался я.

Музыка задала настроение вечеру, а вино помогло забыть о делах. Мысли о Гекторе уступили место голосу Карлоса Гарделя и истории, которую поведала нам Клеопатра.

– В первый раз я увидела Карлоса Гарделя, когда мне исполнилось тридцать. Я везла партию поло-пони богатому ранчеро близ Буэнос-Айреса. Что это был тогда за город! В подарок на день рождения мой агент отвел меня на Гарделя в «Театро Колон». Записи – это, конечно, хорошо, но они не сравнятся с живым исполнением настоящего артиста. Накал, страсть в голосе, чудесные пальцы гитариста, зал, подпевающий каждой песне. Можете мне не верить, но этот вечер привел к длительному и серьезному визиту в исповедальню. Тогда я все еще верила во всю эту догматическую хрень. Думаю, тот концерт стал началом моего дезертирства из католицизма к танго.

– Танго… Что это? Танец, музыка или и то и другое? – спросила профессорша.

– Это жизнь и смерть, разыгранные в нескольких куплетах, и цепляющий припев. – В ее голосе зазвучала грусть.

– Как называется песня? – спросил я.

– «Тото у obligo», – не задумываясь, ответила Клеопатра. – Это была последняя песня, которую спел Гардель. Он погиб в авиакатастрофе.

– Когда это случилось?

– О боже, еще до твоего рождения, сынок. Он давал свой последний концерт в колумбийском городе Медельине. Его последнее шоу закончилось вскоре после полуночи, а утром его самолет разбился. Наверное, это была самая длинная и самая печальная похоронная процессия в истории. Его тело доставили из Колумбии в Нью-Йорк на океанском лайнере, а оттуда – в Аргентину. Я прилетела в Буэнос-Айрес на старом клипере «Пан Америкэн». Но в тот раз я не наслаждалась полетом. Это было грустное время, знаете ли: Гардель умер, начиналась война. Но музыка продолжает жить в сердцах его поклонников. Каждый день на кладбище Чакарита в Буэнос-Айресе они поют его песни и вкладывают зажженную сигарету в руку статуи перед его могилой.

– Похоже на «Грейсленд», – сказал я.

– Лучше, – ответила Клеопатра. – То есть я не имею ничего против Элвиса. Мне нравились все его ранние работы – пока эти чертовы корпоративные сволочи в Америке не решили его осадить и отправить черт знает куда. Но Гардель… в общем, в Аргентине есть одна пословица о Гарделе – «Cada dia canta mejor».

– День ото дня он поет все лучше и лучше, – перевел я.

Клеопатра указала своим бокалом на «Виктролу», [75] и я присоединился к ней в молчаливом тосте за этот голос из прошлого.

– Exactamente! [76]

Ужин на борту «Лукреции» совмещался с курсом удивительных лекций. Клеопатра оказалась профессором жизни. То количество знаний, которым она с нами поделилась, было просто невероятно. Теперь я знал, как правильно называются мачты и такелаж шхуны: я прикасался к ним, и морские термины навсегда отпечатывались в моей голове. От археологов с Коста-Рики я узнал, что еще в расцвет цивилизации инков верховный инка питался свежей рыбой, которую ему каждый день доставляли с моря во дворец в Куско. А ведь тогда не было никаких фургонов службы доставки. Они объяснили, что вдоль дороги от океана до дворца в две сотни миль – от уровня моря до трех тысяч метров – расставляли бегунов. А еще в тот вечер я услышал музыку Гарделя, которую теперь смогу узнать так же легко, как Вэна Моррисона. [77]

Что ж, судя по началу можно было предположить, что разговор сведется к теории мироздания и философии, но Клеопатра выбрала неожиданное направление – и мы заговорили о кубинском бейсболе.

– Вы знали, что когда Фидель Кастро вышел из Сьерра-Маэстры, направляясь в Гавану на смертельную схватку с врагами, он остановился в бакалее в маленьком городке Гуиза? И что сделал он это исключительно для того, чтобы поговорить с местными болельщиками о первенстве по бейсболу в Милуоки?

– Нет, – ответили в унисон изумленные ученые.

Сказать, что Клеопатра Хайборн была любительницей бейсбола – это ничего не сказать. Она была так же бесстыдна в своей страсти к бейсболу, как проповедник, продающий за деньги молитвы по телевидению. К тому же равно одержима – особенно когда дело доходило до обращения «неверных» в бейсбол, в который играют кубинцы, в частности, молодой питчер по имени Эль Коэте. Ракета.

Остаток ужина прошел за обсуждением карьеры Эль Коэте с момента его рождения и до появления на Олимпийских играх. Он участвовал в них, несмотря на смерть отца. Ему он посвятил несколько великолепных подач, которые принесли его команде золотую медаль. Чтобы оживить свое повествование, Клеопатра указала на фотографию в рамке. На ней была запечатлена она сама рядом с очень высоким красивым молодым человеком в бейсбольной форме. На его груди красовалась выцветшая красная надпись «ИНДУСТРИАЛЕС». Они стояли на основной базе на стадионе в Гаване.

– Думаю, бейсбол просто у меня в крови – я ведь на самом деле кубинка, – объяснила Клеопатра семейству Эстрелла. – Бейсбол попал на Кубу из Америки незадолго до американской Гражданской войны и быстро стал символом настоящих кубинцев. Испанские правители, сошедшие на наш берег вслед за конкистадорами и основавшие колонию, презирали эту игру. Они называли ее повстанческой игрой. – Она смолкла, потом продолжила: – Кроме того, бейсбол ведь пришел из Соединенных Штатов, это было современно, прогрессивно. Играть в него – значило осуждать испанские традиции, которые представляли бои быков. В итоге бейсбол стал излюбленным видом спорта испанских креолов, но если сначала он был лишь способом проведения досуга для среднего и высшего классов, то скоро им увлекались уже все слои общества по всему острову. Так осталось и до сих пор, несмотря на бесконечные завоевания, ураганы и революции.

Ученые насытились бренди и бейсболом до отвала и не стали дожидаться кофейного иннинга. Они встали из-за стола и вежливо извинились, прикрывшись безупречным алиби – якобы им надо просмотреть кое-какой материал для своих исследований.