Малый Алтай. Научно-исследовательская база. Центр темпоральной связи.
Они вновь сидели вчетвером. Адмирал Титов, помешивающий в кружке горячий кофе — привык за это время хлебать его литрами. Его отец, как всегда спокойный и собранный. Профессор Кораблев, не отрывающийся от вирт-окна с какими-то непонятными остальным графиками. Ну и Ольга, куда же теперь без нее. Все вместе они не собирались после первого визита на эту базу, просто смысла не было, да и сейчас, честно говоря, тоже. Хватило бы и одного профессора, ну, самого Титова еще, на всякий случай, но раз уж они вместе это начали, то и последний этап тоже решили проводить вместе, то ли из чувства долга, то ли из интереса, сложно сказать.
— Ну что, господа, я готов, — нарушил молчание профессор. — Момент швартовки зафиксирован. Запускаем установку.
— Ты был готов еще вчера, — поморщился Титов. — Страшно?
— Страшно… Это ведь не шутки.
— А мне почему-то нет.
— Ты рисковать привык, а я в истребителе не летал и флот в атаку не водил.
— Эй, молодые люди, может, хватит уже? — вклинился в их разговор отец. — У нас, знаете ли, тоже нервы не железные.
Титов и профессор посмотрели друг на друга, синхронно пожали плечами. Затем Кораблев щелкнул кнопкой виртуальной клавиатуры — буднично и совсем не торжественно. Этим простым действием он активировал переход и, одновременно, запускал накрывающий планету генератор силового поля. Чуть заметно вздрогнул пол, когда генераторы вышли на пиковый режим. И — ничего не произошло.
— Вот и все, — профессор в очередной раз помассировал виски. — Порядок. Теперь надо посмотреть, чем наше предприятие закончилось. А то ведь переход-то оказался не туда.
— В смысле? — Титов медленно встал, подошел к нему. — Как не туда? Ты чего городишь, умник?
— Так не туда. Я ведь предупреждал — работаем в первый раз, технология не отработана, точность можно не обеспечить. Рассчитывали, что переместим их к моменту начала войны, может, чуть раньше, но с твоим перегрузом… В общем, мощности не хватило, и куда их точно забросило, я даже не знаю. Впрочем, это уже неважно. Пошли смотреть, что получилось?
— Пошли, — больше всего Титову захотелось врезать профессору по безмятежной морде, но смысла не было. Да и потом, сейчас этим уже ничего было не изменить. — Пошли.
Российская империя. 1913 год. Балтийское море.
Адмирал Эссен задумчиво смотрел на свинцовую воду, которую легко вспарывал острый нос его флагмана. Сейчас, когда "Рюрик" держал всего десять узлов, он даже практически не образовывал бурун. Он вообще был хорош, самый современный, исключая разве что "Новик", корабль Балтийского флота и один из сильнейших крейсеров мира. И, наверное, один из последних. Во всяком случае, для Российского флота подобных больше не строили.
Адмирал поморщился. Все-таки Эбергард, конечно, молодец, но он мыслит категориями прошлого. Да, он хорошо придумал с мобильной базой, но — толку-то? Сейчас в океанских просторах будут править бал совсем иные корабли, с другой скоростью, защитой и огневой мощью. Эти корабли будут опираться на стационарные базы, которые имеются у одной-единственной страны мира, по счастью, союзника, хотя в искренность жителей туманного Альбиона фон Эссен не верил никогда. У всех остальных — так, профанация, даже у немцев. Впрочем, это уже их проблемы. А вот отсутствие подобных кораблей у России ставит на океанских походах крест, большие крейсера англичан догонят и уничтожат даже "Рюрика". Он, конечно, тоже не легкая добыча, но все же британские корабли обладают более чем двойным преимуществом в весе бортового залпа. Так что не легкая, способная больно огрызнуться, но все равно добыча. В случае же конфликта с немцами дальние рейды и вовсе не потребуются. Хотя, с другой стороны, будет и у России большой флот, так что опыт, возможно, окажется нелишним. Тем более, раз Андрей Августович все организовал, то почему бы и не пойти ему навстречу.
Вообще же, состояние флота вызывало у адмирала опасение. Несмотря на далекие шведские корни и приставку "фон" к своей фамилии, Николай Оттович был русским, наверное, более, чем многие гордящиеся чистотой крови и выводящие родословную от самого Рюрика. И свое право быть русским он доказал в бою, тогда как многие представители старых родов пили шампанское в модных салонах. И, соответственно, как патриота России вообще и флота в частности, его не могло радовать состояние, в котором он пребывал. По сути, сбалансированного флота у России не было до войны с Японией, не было его и сейчас. Даже медленно строящиеся дредноуты не могли изменить ситуацию — уже сейчас Эссен видел их недостатки. Эти корабли получатся достойными соперниками первых британских дредноутов, но у англичан на подходе уже третье поколение, а в России никак не могут достроить первое…
Усилием воли подавив раздражение, адмирал заставил себя переключить внимание на совершающий неторопливые эволюции транспорт. Большой, почти не уступающий размерами флагману, он был по сравнению с боевым кораблем неповоротлив, однако командовал им, похоже, мастер своего дела. Во всяком случае, на сближение он шел уверенно. Эссен поднес к глазам бинокль — ну да, вон и сам Эбергард, стоит на мостике, лично решил контролировать. Надо сказать, это и неплохо, во всяком случае, опыт взаимодействия между кораблями разных флотов надо развивать. И так будто в разных странах живут, скоро друг друга перестанут понимать. Мысли вновь свернули к прошлой войне, когда из-за несогласованности действий и просто недопонимания между командирами кораблей имелась масса проблем. Например, когда собственный транспорт со снарядами не пустили в порт, и в результате бесценный груз достался в руки врага. Нет, Эбергард прав, совместные учения проводить надо.
Между тем, транспорт уравнял скорости и медленно, буквально по дюйму, начал сближаться с крейсером. Моряки "Рюрика" сноровисто вывалили за борт плетеные маты, но от взгляда Эссена не укрылось, что на "Херсоне" с этим справились быстрее. Впрочем, им не привыкать, ходили по всему миру, швартовались во всех портах, во всяком случае, часть из них — палубные матросы, похоже, остались гражданскими.
А вот изменения на палубе видны были невооруженным взглядом, и даже если бы Эссен не видел транспорт раньше, он легко бы их увидел. В самом деле, восемь орудий гражданскому кораблю явно лишние, конструкцией не предусмотренные. Их Эбергард привез с собой, в трюме корабля — будь они установлены в Севастополе, турки бы не пропустили корабль. Однако здесь орудия установили в течение двух суток — похоже, эту операцию черноморцы отработали заранее, и палубы подкрепили заранее, еще дома. Эссен усмехнулся — он-то думал, орудий будет максимум четыре, но Эбергард ухитрился установить их вдвое больше, по две на носу и на корме, линейно-возвышенно, как башни на новых британских и немецких дредноутах, и по две на каждый борт. Бортовой залп таким образом довели до шести орудий калибром сто двадцать миллиметров, таких же, как противоминная артиллерия на самом "Рюрике". Максимальная унификация… Да еще и укрыли орудия за броневыми щитами. И транспорт явно перегружен, вон как низко сидит. Такое впечатление, Андрей Августович и впрямь воевать собрался.