Тигр Железного моря - читать онлайн книгу. Автор: Марлон Брандо, Дональд Кэммелл cтр.№ 39

Жрец отпил крови из кубка, после чего ему протянули белое перо, и он засунул его себе в рот. Затем выплюнул уже красным от крови и сурово посмотрел на Энни, который, как ни странно, без труда понял то, что сказал ему этот ублюдок. Не задумываясь, он открыл рот, жрец засунул туда перо и ловко покрутил им.

В следующее мгновение Энни вырвало. Двое юных помощников жреца уже держали наготове миску, но, несмотря на такую предусмотрительность, все оказалось крайне омерзительным. Энни исторг содержимое своего желудка и поразился тому, как много всего, оказывается, он выпил. Но самым удивительным было то, что в рвотной массе не было и следа от сердца петуха!

Двое мужчин поддерживали Энни. Теперь он смотрел сквозь раскаленный гонг и видел перед собой бесконечную пустыню жидкой грязи. Он понял, что в этой пустыне он совершенно один и время здесь бесконечно. Вдруг время остановилось, и ему стало казаться, что он останется здесь навсегда, отрезанный мутной линией горизонта, останется в этой отвратительной пустыне, распростершейся под небом, полыхавшим удушающим огнем… Энни закричал. В руке он продолжал держать нож, ему хотелось перерезать себе горло, но сил не было.

То, что видели глаза Энни, доведенного наркотиком до сумасшествия, был, должно быть, рассвет. Его снова ввели в продолговатую комнату, точнее сказать, он неожиданно там себя обнаружил сидящим на стуле перед гигантом-рулевым мадам Лай. Рулевой снял бандану. Его лысая голова блестела, как и обнаженные мускулистые грудь, руки. Правой рукой он взял один из лежавших на столе ножей, похожий на тот, что Энни держал в руке, и погрузил его в дым курильницы. Затем, протянув левую руку к Энни, рулевой сделал на ней надрез в том месте, где дельтовидная мышца подходит к трехглавой. По безволосой руке потекла струйка крови. В следующее мгновение остальные семеро мужчин взяли в руки ножи и по очереди сделали себе точно такие же надрезы. Энни узнал одного из них, это был тот самый невысокий и жилистый человек, который обезглавил пленника мадам Лай. У него на плече виднелось множество небольших шрамов. У другого — левая рука оказалась изуродована пулеметом, и он сделал надрез на предплечье.

Энни поднялся на ноги. Хотя он и чувствовал себя незыблемым, как скала, вся комната и люди кружились перед ним колесом, пока он расстегивал пуговицы своей самой лучшей рубашки и снимал ее. Его белое тело, которое он не заботился подставлять солнцу, сейчас, в свете фонарей, казалось ослепительно белоснежным. Глаза присутствовавших удивленно расширились при виде такого массивного тела: особенно выделялись мощные прямые плечи и необычайно широкая грудь, покрытая завитками волос, что китайцам казалось смешным и странным. Энни походил на огромное, крепкое дерево. Человека ростом шесть футов и два дюйма и весом двести двадцать фунтов очень редко можно было встретить на юге Китая (хотя на севере, среди монголов, таких великанов было довольно-таки много).

Рулевой заговорил, а юный Чэнь тут же перевел:

— Сейчас вы поклянетесь. Вы скажете, что клянетесь соблюдать Закон Желтого знамени.

Энни сунул нож в дым курильницы, затем аккуратно сделал надрез в положенном месте. Как только выступила кровь, он сказал:

— Клянусь соблюдать ваш закон чести, и нет никаких особых оснований его тут расшифровывать. Я не предам ни вас, парни, ни Желтое знамя. — В поэтическом вдохновении он пристально посмотрел в глаза рулевому и продолжил: — Нарушить Закон Собрания означает смерть. — Однако Энни не собирался произносить вторую часть клятвы мадам Лай: «Следовать Закону Собрания означает смерть» — очень уж безвыходно получалось.

Когда Энни проснулся в маленькой комнатушке с каменным полом, был вечер. Он понял, что проспал целый день. Уже не помня, чем закончился экстравагантный ритуал, на пальце левой руки обнаружил железное кольцо с квадратным черным агатом, на котором виднелась гравировка — не то рисунок, не то иероглиф. Он принялся внимательно изучать гравировку, чувствуя слабость во всем теле. Однако былого мучительного голода не было. Ранка на руке затянулась и даже не болела. Он лежал на тканой циновке, брошенной на кирпичный пол, укрытый одним из своих одеял. Погода была отличная. Его рубашка лежала свернутой на единственном в комнате стуле из вишневого дерева, на нем прошлым вечером сидела мадам Лай.

Девушка, которая накануне подавала ему вино, принесла блюдо с тушенным со сливами вальдшнепом и еще два блюда с рисом и пирожными. Эти яства показались Энни кулинарными шедеврами. Аппетит мгновенно проснулся, а рот наполнился слюной. Энни ел и запивал чаем, пытаясь вернуться в норму. Но это было не просто. Затем девушка вывела его во двор, и вместе с одним из поваров храма принялась мыть. Они с большим рвением отдались своей обязанности и аккуратно вымыли каждое его яичко, но Энни даже не пытался шутить. На этом торжественном моменте солнце опустилось за горизонт.

Вернувшись в комнату, Энни лег и мгновенно уснул.

Когда он вновь проснулся, то увидел на полу фонарь и рядом с ним карту.

Это была карта Южно-Китайского моря, составленная английским адмиралтейством. Мадам Лай сидела в своей любимой позе, подогнув под себя ноги, и измеряла расстояния циркулем, который держала, как палочки для еды. Несколько мгновений Энни с наслаждением наблюдал за ней. Не поднимая головы и не глядя в его сторону, она сказала:

— Это путь от Манилы до Гонконга.

— Да, я вижу.

— В июне Южно-Китайское море, как правило, спокойное. Холодный муссон Тай-Хун теряет силу и действует только к западу от Тайваня. А южный муссон к этому времени еще не успевает набрать силу.

Служанка сидела в углу и готовила чай. Вскоре она принесла Энни чашечку. Это был жасминовый чай (его любимый). Еще она принесла пачку сигарет, лежавшую в кармане его рубахи. Энни любил эти сигареты, они были тонкие и пикантно-крепкие, типичные дешевые английские сигареты. Он вытянул левую руку, полностью «укомплектованную» ранкой, сигаретой, кольцом с черным камнем, и спросил:

— Что это значит? Это какой-то знак? Или слово?

— Это «Большой Белый Медведь».

На карте она показала точку на Крайнем Севере и сделала один из своих восхитительных жестов:

— Здесь ледяные моря. Большие белые медведи. Это вы.

Энни пытался казаться равнодушным, однако имя ему очень понравилось. Длинное, достойное, благородное. Абсурдное, но подходящее. Тем не менее, как и все имена, оно было несколько неточным.

— Я не люблю холод, — сказал Энни. — Не люблю холодные страны.

— Холодная страна — сердце гуайло. — Мадам Лай звонко рассмеялась. Похоже, она пребывала в хорошем расположении духа.

Энни чувствовал, что, как и раньше, он в более или менее здравом уме. Только слух еще оставался очень чувствительным. Он болезненно поморщился, и мадам сжалилась над ним.

— Белый Медведь, ты должен положить это кольцо в секретное место. Люди не должны его видеть. Зато сейчас ты — Праведный герой. Я говорю своим людям: «Решайте. Вы должны решить, этому гуайло можно доверять?» Я так им говорю. Вы понимаете?