Москва слезам не верит - читать онлайн книгу. Автор: Валентин Черных cтр.№ 91

– Вы готовы ввязаться в эту драку?

– Конечно, готов, – ответил директор. – За двое суток я выйду на секретаря ЦК.

– Спасибо.

– Тебе спасибо. Ты, случайно, не наша, сибирская?

– Я псковская.

– Тоже неплохо, – заметил директор.

У Катерины улучшилось настроение. Все замечательно! Она не выиграла, но и не проиграла. Вечером приедет Гога. Она еще не решила, как его звать – ни Гога, ни Гоша ей не нравилось. Пока, для себя, она называла его «он». Он приедет. Хорошо бы ему рассказать об этой комбинации. Наверное, он бы ее похвалил. Почему мне хочется, чтобы меня похвалили, я давно не девочка, подумала она. В кабинет заглянула Аделаида:

– Звонят с телевидения.

Катерина взяла трубку. Звонили из редакции пропаганды. Они задумали снять серию очерков о руководителях предприятий. Ее рекомендовал министр. Съемки завтра. Успею сделать прическу, подумала Катерина.

Она уехала с комбината до окончания рабочего дня, впервые с тех пор, как стала директором. Сначала заехала в парикмахерскую. Спустя час покупала в кулинарии антрекоты, потом в универсаме помидоры. Вспомнила, что в доме нет спиртного, и встала в очередь за водкой. Купила водку, коньяк и какое-то вино. До прихода Гоши убрала квартиру, сложила в стенные шкафы разбросанные вещи. Зазвонил телефон.

– Где ты? – заволновалась Катерина. – Скорее приезжай!

– Откуда ты знаешь, что это я? – удивился Гога.

– Объясню, когда приедешь. Я жду.

Она приняла душ, надела домашнее платье. Ну чего я волнуюсь, убеждала она сама себя. Все ведь можно предсказать. Они поужинают. Она выпьет рюмку водки, он выпьет три или четыре. Потом перейдут в ее комнату. Он будет спрашивать, она отвечать, или она спрашивать, а он отвечать. Наверное, он спросит, кем я работаю. Я отвечу:

– Директором.

А что же ответит тогда или спросит он? Ответа за него она не могла придумать. Он ведь не такой уж предсказуемый. А если не спросит? Как ему все рассказать? Хорошо бы ей позвонили с комбината, она бы отдала распоряжение, и он понял бы. Но с комбината ей никогда не звонили. Став директором, она предупредила всех специалистов, что звонить ей разрешается в трех ситуациях: при пожаре, при аварии с человеческими жертвами и в случае войны. За несколько месяцев ее директорства ей позвонили один раз. Она обругала, так как повод для звонка не имел отношения ни к одной из названных ситуаций. После этого ей звонить перестали.

Гоша вошел, обнял ее и стал целовать. Она чувствовала его нетерпеливые руки и наконец не выдержала сама, отстранилась, переводя дыхание, сказала:

– Иди в ванную, я постелю.

Катерина быстро застелила тахту свежими простынями, разделась, легла, укрылась с головой, подумала – какие глупости, откинула простыню. Он лег рядом. Ей показалось, что он намного горячее ее. По тому, как его руки скользнули по ней, легко, едва касаясь, поняла – он опытный, он думает о ней…

Потом они лежали рядом, его руки все еще продолжали ласкать ее, ей это было всегда необходимо, но ни один мужчина так и не узнал об этом, а он понял.

– Ты замечательный.

– У меня таких, как ты, никогда не было. Ты совершенство.

– Как чувствительный прибор? – спросила она.

– Да, если ты не обидишься.

– Я не обижусь. Ты мне подходишь. Если ты предложишь выйти за тебя замуж, я тут же соглашусь. Если ты этого не захочешь, я все равно буду с тобой до тех пор, пока тебе будет интересно со мной.

– При первой же встрече они обговорили условия, – заметил Гога.

– Не при первой, – возразила Катерина. – И условий не было. Было согласие побежденной стороны на все условия победителя.

– Про победителя не надо. Я не победитель, мне повезло. Мне давно так не везло. Извини. Я хочу поесть. Зверски хочу.

– Пошли. Я все приготовила Я думала, мы начнем с еды.

– Мы начали с главного.

– Ладно, философ. Можешь пройти на кухню. А если хочешь, я принесу еду сюда. Ты это заслужил.

– Нет, – сказал Гога, – есть будем только за столом. Надо вырабатывать семейные традиции.

– Как скажешь, дорогой.

За столом он спросил:

– Ты давно разошлась с мужем?

– Я никогда не была замужем.

– А Сашка?

– Дети бывают и внебрачные. Это моя самая крупная награда в жизни. Я хотела за него выйти замуж, а он не захотел на мне жениться.

– Полный идиот, – сказал Гога. – Но понимать-то он понимает, что потерял?

– Я его больше никогда не видела.

– Но после него у тебя кто-то был?

– Нет. Никогда и никого. Только ты. Хотя обожди. Наверное, все-таки кто-то был, но я забыла. А то ты можешь подумать, что если она никому не была нужна, то зачем она и мне? Это ведь типичная мужская логика.

Гога встал, обнял ее и спросил:

– А что, если мы закончим еду чуть позже, а пока вернемся туда, откуда пришли?

– Я сама хотела тебе предложить, но я стеснительная.

– Больше никогда не стесняйся. Всегда говори: Гоша, пошли. Если я буду не рядом, ты мне можешь всегда позвонить на работу, я тебе дам телефон. И скажешь только одно слово: пошли. Я все брошу и через пятнадцать минут буду у тебя.

– А почему у меня, а не у тебя?

– И у меня, и у меня, – ответил он, бросаясь на тахту.

Катерина уснула мгновенно, как провалилась. Когда проснулась, ей показалось, что уже утро и она опаздывает. Было почти одиннадцать вечера.

– Сейчас придет Сашка, – вспомнила она. Ей показалось, что он оделся мгновенно.

– У тебя, наверное, большой опыт одевания в экстремальных ситуациях, – предположила она. – И минуты не прошло.

– Минута? Пять секунд! Я засек время. Я же в армии служил. Но там больше одежды, да еще портянки надо было наматывать.

– Я почему-то думала, что ты служил на флоте.

– Почему?

– У тебя есть флотский шик.

– Я армейский. Я, пожалуй, пойду. Не хочу, чтобы Александра видела меня каждый день.

– Давай видеться у тебя, – предложила Катерина.

– Конечно. Но у нас в коммуналке ремонт. Я хочу тебя привести в чистую и уютную комнату.

– А почему ты не хочешь видеться с Александрой? Тебе она симпатична?

– Она мне нравится. Она похожа на тебя. Но молодые не терпят назойливости. Я хочу, чтобы у меня с ней сложились очень хорошие отношения. Но я их буду строить по своей методике.

– Может, и мне расскажешь о своей методике? – предложила Катерина. – А то у меня с нею есть кое-какие сложности.