Возвращение. Танец страсти - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Хислоп cтр.№ 70

В Хараме националисты планировали захватить дорогу, ведущую к Валенсии. Шестого февраля они неожиданно напали на республиканцев. С немецкими танками и самолетами сорокатысячная армия Франко, включая иностранных легионеров, самых жестоких из всех солдат, начала наступательную операцию. Пока республиканцы собрались с силами, были захвачены стратегические высоты и мосты. Советские танки немного задержали наступление, но националисты продолжали двигаться вперед, республиканцы уже несли огромные потери, когда прибыли трое друзей из Гранады.

Добравшись до передовой, они ожидали, что их тут же бросят в бой. Они стояли возле грузовика, на котором приехали, и осматривались. Пейзаж мало чем напоминал поле битвы. Они увидели ухоженные виноградники, ряды оливковых деревьев, низкие холмы и заросли утесника и чабреца.

— Не больно тут спрячешься… — заявил Франсиско.

Он был прав, и, прежде чем им дали в руки оружие, они оказались среди тех, кого послали рыть окопы. Старые двери, вынесенные с развалин разрушенной бомбами соседней деревушки, использовали, чтобы укрепить стены окопов. Франсиско с Антонио работали вместе, стоя в котловане, пока другие передавали им вниз двери. На некоторых до сих пор остались гладкие медные ручки, на других можно было различить написанный краской номер.

— Интересно, что произошло с людьми, которые жили за этой дверью? — пробормотал Антонио. Когда-то дверь охраняла частную жизнь ее владельцев, но сейчас их дом, вероятно, был открыт всем ветрам.

Они рыли траншеи ниже оливковой рощи на склоне холма над рекой Харамой и ждали, когда же смогут ощутить вкус сражения. Пока они лишь укрепляли окопы, эта война не вызывала ничего, кроме скуки. Днем земля была слишком сырой, а ночью невозможно было заснуть; здесь впервые они подхватили вшей, которые будут досаждать им многие месяцы. Непреодолимое, постоянное желание почесаться будет одолевать их и днем, и ночью.

— Сколько это продлится? Как думаешь? — прошептал Франсиско.

— Что именно?

— Это. Это ожидание. Это бездействие.

— Кто знает… Не от нас зависит.

— Но мы бездействуем уже несколько дней. Я этого не вынесу. В Гранаде от меня было больше толку. Не думаю, что останусь тут бить баклуши.

— У тебя нет выбора. Если попытаешься сбежать, тебя свои же и пристрелят. Даже не думай об этом.

Какое-то время они были заняты тем, что писали письма родным и играли в шахматы.

— Бессмысленно писать письма, — заметил Антонио с несвойственной ему угрюмостью, — если адресата может не оказаться в живых, когда оно придет.

Он адресовал свои письма тете Розите в надежде, что она сохранит их для Кончи. Посылать письма матери напрямую было слишком опасно. Он надеялся, что она жива и здорова и что ей удалось навестить отца. Он молился о том, чтобы Мерседес нашла Хавьера или вернулась домой. Шестнадцатилетней девушке небезопасно бродить в одиночестве.

— Я даже не знаю, жива ли моя мама, — сказал Франсиско, складывая пополам готовое к отправке письмо. — Может, когда оно дойдет, я уже умру. От тоски.

Антонио пытался поднять другу настроение, хотя его самого терзало разочарование. Утомительное ожидание сводило всех с ума.

Даже если период бездействия казался вечным, он рано или поздно должен был закончиться. Довольно скоро бои вспыхнули с новой силой. Спустя сутки они были на передовой, где беспрестанно строчил пулемет, свистели снаряды, и команда «Fuego!» [68] разогнала их скуку.

Внезапно был отдан приказ занять ближайшую высоту. Пока они сидели в окопах у подножия холма, несколько батальонов националистов захватили холм и пошли на них в атаку.

В тот момент, когда они уже почти могли разглядеть белки глаз противника, был отдан приказ: «Огонь!» Некоторые повернули назад и побежали в укрытие, остальные упали как подкошенные. Пулеметная очередь ненадолго стихла, пока перезаряжали патронную ленту, но националисты еще несколько минут продолжали артобстрел. Нескольким десяткам республиканцев, включая Антонио, был отдан приказ: «В атаку!» Они должны были занять высоту и оттуда вести стрельбу по противнику, но тяжелая артиллерия отбросила их назад. Солдата, находящегося рядом с Антонио, разорвало на куски. Его кровь забрызгала всех в радиусе нескольких метров, сквозь пелену дыма Антонио споткнулся об еще одно тело, которое распласталось на пути. Не зная, жив этот солдат или нет, Антонио отнес его назад в укрытие. Лишь половине подразделения удалось выжить в этот день — так они столкнулись с жестокой реальностью войны. Антонио всю ночь преследовали видения искалеченных тел.

Войска Франко, решительно настроенные выбить из города республиканцев, продолжали наступление на оставшиеся стратегические позиции. Раненых было очень много, включая и идеалистов из интернациональных бригад, — некоторые даже никогда до этого не держали в руках винтовку. Зачастую оружие оказывалось ненадежным — старым и уже отслужившим свой срок, с западавшими затворами или заклинивающими патронами. Тысячи солдат никогда так и не научатся как следует обращаться с ним, потому что их через несколько часов просто убьют. Однажды Антонио насчитал десятки солдат, убитых во время штурма неподалеку от его собственного месторасположения. Эти жертвы казались бессмысленными.

Ход сражения изменился, когда на помощь республиканцам прибыли советские самолеты, они несли реальную угрозу националистическим силам. Под натиском советских истребителей бомбардировщики армии Франко вынуждены были отступить.

В конце февраля сражение закончилось. Обе стороны понесли значительные потери, но войска Франко продвинулись лишь на несколько километров. Каждый сантиметр пыльной земли стоил многих жизней. С точки зрения математики эта битва оказалась бессмысленной, но с точки зрения морали — уверенность республиканцев в собственной победе укрепилась. Сложилась патовая ситуация, но республиканцы считали, что выиграли это сражение.

Франсиско так не считал.

— Наши потери исчисляются тысячами, как и потери Франко. К тому же они продвинулись на несколько километров вперед, — заметил он.

— Но всего лишь на пару километров, Франсиско, — ответил Сальвадор.

— Мне сражение напоминает кровавую бойню, вот и все, — разозлился Франсиско.

Спорить с ним никто не стал. «Кровавая бойня» — точное описание случившегося.

Спустя несколько дней они вернулись в Мадрид. Здесь они могли подстричься, побриться, переодеться, даже поспать на удобной кровати. Несмотря на угрозу налетов с воздуха, жизнь в столице продолжалась. Пару раз появлялся слух, что по соседству с ними находится легендарный лидер коммунистов Долорес Ибаррури. Друзья присоединялись к собравшейся послушать Долорес толпе. Неутомимую Ибаррури, одетую в черное, все знали под псевдонимом La Pasionaria [69] ; ее нередко можно было увидеть на улицах Мадрида. Ей всегда удавалось сплотить упавших духом людей.