Возвращение. Танец страсти - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Хислоп cтр.№ 20

— Planta [23] ! — воскликнул он, топнув ногой. Потом выкрикнул, топнув каблуком по полу: — Tacón! Ta-cón [24] !

Некоторое время они оттачивали основные шаги, затем Фелипе показал более сложные движения, переступая с пятки на носок в различных последовательностях. Кое-кому удавалось не отставать. Остальные, с координацией похуже, начали сбиваться. Это лишь доказывало, что все не так просто, как кажется на первый взгляд. Фелипе не останавливался. Он настолько серьезно относился к фламенко, что даже не заметил, что некоторые из его учеников отстали.

— Вы должны слушать ритм, который отбиваете ногами, — сказал он. — Вы сами создаете свою музыку. Выбросьте все из головы, слушайте только свои ноги.

Разумно, подумала Соня, изо всех сил стараясь сосредоточиться и слушать, а не считать в уме удары. Она встретилась взглядом с Мэгги и заметила, что впервые ее подруга заскучала.

Сейчас на сцену вышла Корасон.

— Самое важное я оставила напоследок, — театрально заявила она. — Начало танца.

Теперь большинство учеников стояли, прихлебывая воду из пластиковых бутылочек. Учиться фламенко оказалось сложнее, чем они ожидали.

— Actitud [25] ! — торжественно проговорила она с сильным ударением на последнем слоге, продемонстрировав, что имеется в виду. Вздернутый подбородок, нос задран вверх, во всей позе сквозит надменность, напомнившая Соне о танцовщицах фламенко, на представление которых они ходили три дня назад. Класс внимательно следил за Корасон, показывавшей, как следует «давать о себе знать» в начале танца.

— Выход — важнейший момент в танце, — учила она их. — Нельзя выйти тихо. Нужно громко заявить о своем присутствии языком тела. Дайте окружающим понять, что сейчас вы — самая важная персона в комнате.

Корасон была из тех женщин, которых замечаешь, даже если они просто входят в дверь. Казалось, она родилась такой. Соне и в голову не приходило, что подобному можно научиться, она всегда полагала, что это заложено природой. Двадцать минут спустя, мельком увидев в зеркале женщину, замершую в уверенной позе, и поняв, что видит себя, Соня решила, что и ей это по плечу. Одна рука вытянута вверх, пальцы расставлены, талия изогнута, вторая рука согнута перед грудью — Соня почти была похожа на настоящую танцовщицу фламенко.

Дважды резко хлопнув в ладоши, Корасон завершила эту часть занятия.

— Bueno, bueno. Завтра уже будете танцевать в Сакро-Монте, — улыбнулась она. — Отдохните, и вернемся к сальсе.

— Слава тебе, Господи, — прошептала Мэгги Соне. — Похоже, фламенко не для меня.

— Но ведь пару дней назад ты хотела научиться его танцевать, — ответила Соня, стараясь скрыть назидательные нотки в голосе. — Фламенко оказался сложнее, чем ты думала?

Мэгги тряхнула головой, отбрасывая гриву волос с лица.

— Он чересчур мелодраматичен, согласна? Такой эгоцентричный. Целое действо.

— Но разве не любой танец — действо?

— Нет, я так не считаю. По крайней мере когда танцуешь в паре. А если и действо, то для одного-единственного человека — твоего партнера.

Впервые Соня открыла что-то новое в своей подруге: для нее танцевать должны обязательно двое. Танец был частью ее плана поиска идеального мужчины. Его Мэгги искала всю жизнь.

— Перерыв две минуты! — выкрикнула Корасон. — Две минуты.

Соня выскользнула из танцкласса в уборную. Через главные стеклянные двери она видела двух норвежек и всех наемных танцоров, столпившихся на тротуаре, их окружало облако сигаретного дыма. Потом ее внимание привлек звук, идущий из-за приоткрытой двери с противоположной стороны вестибюля. Чувствуя себя настоящей шпионкой, Соня заглянула в щелочку. Увиденное заворожило ее. Около десятка человек сидели вдоль стены, слушая, как играет гитарист. Все грязные, бледные от усталости, нечесаные волосы торчат в разные стороны, большинство в джинсах и футболках с выцветшими шнурками. Самый старший на вид мужчина, с волнистыми иссиня-черными волосами, собранными в «конский хвост», подбирал на гитаре мелодию, настолько задушевную, что у Сони запершило в горле. Именно эта мелодия и едва слышные хлопки ладоней привлекли ее к двери. Никто ни на кого не смотрел; ритм требовал полной концентрации, которой можно было достичь, лишь глядя в никуда.

Одна из девушек, гибкая как тростинка, с ввалившимися глазами, в черном трико и блузке с открытой шеей, встала со своего места. В одной руке она держала большой отрез темно-зеленой ткани, на которую встала, на секунду замешкавшись из-за заевшей «молнии». Потом она подтянула пряжки на туфлях, блеклых от пыли. Наконец она сняла заколку, державшую волосы, локоны рассыпались по плечам. Она вновь собрала их, убедившись, что все пряди затянуты в пучок. Гитарист продолжал играть, публика — хлопать. Вместе они создавали музыку, подобную кружевному полотну ручной работы: трудно сразу понять, как несколько петель образуют единое целое, но спустя какое-то время они создают удивительнейший по симметрии рисунок.

Теперь девушка была готова. Она стала прихлопывать в такт, как будто настраиваясь. Высоко подняв руки, она сделала несколько плавных чувственных движений кистями, бедра раскачивались в унисон с жестами рук. Она танцевала перед гитаристом, а он не сводил с нее взгляда, отвечая на каждое па ее танца, пристально следя за едва уловимыми покачиваниями ее тела, отвечая им музыкой. Вот его пальцы гладят струны гитары, а вот дергают их, подбирая мелодию, скорее предугадывая, чем диктуя. Девушка откинулась назад, как в танце лимбо, изгибаясь всем телом во время поворота. Это было настоящее искусство, отрицающее закон всемирного тяготения. Соня не могла себе представить, как бы она могла так крутиться и не упасть на землю. Но девушка повторила это движение четыре, пять, даже шесть раз в доказательство того, что обладает этим даром. И каждый раз ее тело изгибалось еще больше.

Теперь, выпрямившись, она совершила серию искусных пируэтов, вращаясь вокруг своей оси с такой скоростью, что Соне показалось, что она вообще стоит на месте. Мгновение ока — и зритель мог пропустить это захватывающее вращение. И все это время ее ноги яростно отбивали на полу чечетку. Каждый мускул, каждая клеточка ее тела участвовали в танце, даже лицевые мышцы, которые время от времени искажали ее красивое лицо, превращая его в уродливую маску.

Соня стояла как вкопанная. Энергия этой девушки и податливость ее тела впечатляли, но больше всего Соню поразила физическая мощь, заключенная в этом хрупком теле.

Казалось, раз или два танец подходил к естественному завершению, когда девушка замирала и бросала взгляд на гитариста, на отбивающих такт зрителей, но потом она сама начинала хлопать, затем топать и снова кружиться. Ее руки продолжали свою неистовую пляску. Несколько раз Соня слышала негромкое ободряющее «Оле!» — в знак того, что девушка не только не оставила равнодушными своих собратьев, но и задела их за живое, отчего они стали раскачиваться на стульях.