Дочь пирата - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Джирарди cтр.№ 59

— Шутить изволишь?

— Отнюдь.

Уилсон закрепил на поясе револьвер и штык и сел в ведущий скиф. Подойдя к деревне, Уилсон почувствовал запах крови. Попутчики не проронили ни слова. В воздухе висел красноватый дымок, вкусно пахло жареным мясом. Посреди улицы желтая собака грызла длинную кость. Миновав дом из гофрированной жести, они прошли по узкой тропе между клеток, сделанных из необработанного дерева. Уилсон был вынужден взглянуть на клетки дважды, чтобы убедиться: зрение его не обманывает. В клетках — плечо к плечу, спина к спине — стояли люди. Мужчины и женщины ростом не более четырех футов во все глаза смотрели на солдат, некоторые протягивали руки, и воздух дрожал от укоризненно-печальных пощелкиваний.

Забор вокруг клеток состоял из металлических стержней, к которым были привязаны человеческие кости. Над воротами хитроумной пентаграммой висели черепа. Уилсон быстро сосчитал в уме, получилось, что на сооружение забора потребовалось несколько тысяч скелетов. Сердце у Уилсона на мгновение замерло от ужаса. Деревенская площадь показалась ему скользкой. Посреди площади стояли столб и каменный стол. К столу была привязана нагая женщина иво, около нее в красной грязи валялась коза с перебитыми ногами.

Капитан Пейдж со своей командой разместился под навесом, скроенным из старого парашюта. Под более широким пологом слева от них сидел в кресле-качалке негр. Кроме головного убора высотой в пять футов, изготовленного из ребер и перьев, и трех нитей бус из человеческих коренных зубов, на нем ничего не было. Татуированное тело поражало многочисленными шрамами. В его глазах сверкало безумие. В правой руке негр держал нечто похожее на фаллос, завернутое в золотую фольгу. Прямо за креслом стояли по стойке «смирно» два голых юноши. Их неимоверно большие детородные органы были притянуты к бедрам кожаными ремешками. Чуть поодаль шастали офицеры ПФБ.

— Наконец-то появились вы и ваша семья, капитан, — вежливо произнес негр на чистом английском языке. — Пожалуйста, представьте нас.

Пейдж подвел Крикет и Уилсона к креслу.

— Майор Чарльз Мпонго и его штаб, — сказал пират. — Мои дочь и зять.

— Очень рад с вами познакомиться, — сообщил майор, вращая глазами, как тот персонаж из пьесы Оскара Уайльда, что вознамерился съесть последний бутерброд с огурцом.

Уилсон, поколебавшись, шагнул вперед и протянул руку. «Нечасто же, — подумал он, — выпадает удача встретиться с самим дьяволом».

— Уилсон Лэндер, сэр.

Его поступок явно удивил майора. Офицеры стремительно придвинулись к креслу, но негр жестом отправил их на место и вяло пожал протянутую руку. При этом он улыбался, хотя глаза свирепо горели.

— Ваше имя кажется мне знакомым. Мы с вами раньше не встречались?

— Не имею понятия, где бы это могло быть.

— Например, в Лондоне.

— Я никогда не бывал в Лондоне.

— Прекрасный город, когда нет дождя. Особенно хорош весной.

Майор потряс штуковиной в фольге, офицеры рявкнули «да, сэр» и опустились наземь.

— Садитесь, пожалуйста, — предложил майор. Пейдж, Крикет и Уилсон присели на корточках у его ног. — Существует несколько вопросов, которые я хотел бы с вами обсудить, прежде чем начнутся торжества.

— Беседа может занять много времени, — шепнул Пейдж на ухо Уилсону. — Мы слушали этого ублюдка всю ночь напролет. Закурите-ка лучше сигару.

Он подал гаванскую сигару, и Уилсон увидел, что это сигара из коллекции капитана Амундсена. Сначала Уилсон хотел отказаться, потом передумал и взял сигару на память о мужественном человеке. Когда он прикуривал, майор встал и начал свою речь:

— Несколько лет назад великий Секуху, да прославится имя его, призвал нацию возродить прежние традиции, традиции наших предков. Великий Секуху знал, что мы хранили в своих сердцах. Мы, бупу, не такие, как бледнолицые европейцы, которые завершают сделку о продаже людей простым пожатием рук, после чего идут в банк и подсчитывают барыши. Как это аморально — хуже того, банально! Мы, бупу, знаем: продав кровь от крови своей на каторжные работы, необходимо умилостивить нашего кровожадного бога древними способами — жертвоприношением, танцами и страстью.

Он вновь потряс толстым фаллосом, и офицеры вновь рявкнули «да, сэр».

Уилсон, не слушая, пускал в голубое небо колечки дыма. Одно облачко напоминало Джорджа Вашингтона, другое — старый «бьюик».

— Я знаю западную жизнь, — вещал майор. — Я был узником ваших городов, пассажиром ваших автобусов и такси. Некоторое время я был студентом Лондонской школы экономики, где изучал отливы и приливы мировой валюты, подобно тому как сейчас изучаю печень девственниц с Божьего соизволения. Я спал со многими вашими женщинами, я ел вашу безвкусную пищу, ваши сосиски с пюре, ваши гамбургеры, и я говорю вам здесь, что мир, который вы создали, — пуст! Ваши сердца — пусты. Ваши женщины — пусты, потому что отказываются рожать детей. Вы не заслуживаете уважения своих предков, которые когда-то строили дороги и школы, покоряли землю и расшифровывали то, что она говорит. Вы ничего не уважаете, ни во что не верите. Ваш Бог от вас отвернулся…

Майор говорил в том же духе часа два. Довольно часто он вскакивал с кресла, подпрыгивал на одной ноге, энергично жестикулировал. Голос переходил с рычания на шепот и обратно. Уилсон успел немного вздремнуть. Женщина, привязанная к столбу, вышла из забытья и начала визжать. Визг очень неприятно контрастировал с речью майора. Наконец африканец сказал все, что хотел, и подал знак золотым предметом. Ворота открылись, площадь заполнилась солдатами и обнаженными женщинами. Начались танцы.

Странное свечение над озером Цуванга на западе, вздрогнув, померкло. Туземцы запалили факелы и продолжали танцевать под стук барабанов, дребезжание музыкальных инструментов из тыкв и монотонное завывание тысячи голосов. Три часа спустя Уилсон уже не мог выносить ни танцев, ни танцоров, ни музыки. Все слилось в потный вонючий кошмар из человеческой плоти и грохота музыкальных инструментов. На небе мигали покрасневшие в свете факелов звезды. По рукам пустили бутылку теджии, и Уилсон сделал большой глоток, отчего кончики пальцев ног онемели и появилось желание впасть по примеру окружающих в транс. Над горой Мосумбава вопросительным знаком повисла красная луна.

Вдруг Крикет сняла кофточку и присоединилась к танцующим. В багряном лунном свете ее бледные груди выглядели непристойно живыми. Уилсон, съежившись, отполз в тень. Ночь пеленой скрывала то бесстыдство, которое творили люди. Майор Мпонгу громко испортил воздух, и вмиг наступила тишина. Танцоры замерли. Уилсон услышал, как со стороны озера дует ветер, услышал частое и тяжелое дыхание танцоров. Факелы бросали свет на забор из костей.

Ворота, украшенные черепами, вновь распахнулись, и появились изможденные иво. Пластмассовые фонарики, которые обычно висели у них на шеях, исчезли. Во мраке ночи зазвучали негромкие вздохи и пощелкивания.

— Все это кажется мне бессмысленным расходованием людских ресурсов, — услышал Уилсон слова Пейджа, пришедшие неизвестно откуда. — Но это их культура. Кто мы такие, чтобы учить их уму-разуму?