Медленные челюсти демократии - читать онлайн книгу. Автор: Максим Кантор cтр.№ 116

В тот вечер собеседник мне сказал так: «С евреями вообще бы ничего не случилось, если бы не англичане». Я спросил его, что он имеет в виду.

— Если бы у Гесса получилось договориться с Черчиллем в мае сорок первого года, — сказал он, — вообще никакого Холокоста бы не было. Вы знаете, что Рудольф Гесс летал в Англию на секретные переговоры?

Про это все знают, но как-то так, не вполне уверенно; знать особенно нечего. Дело засекречено, к архивам доступа нет. И это ужасно таинственно. Рудольф Гесс был вторым человеком в рейхе, и даже во многих отношения превосходил Гитлера как теоретик — например теоретические страницы «Майн кампф» редактировал он. Иные исследователи считают, что эти страницы он и писал. Гесс был заместитель Гитлера по партии, был назначен преемником Гитлера, ни один закон в Германии не вступал в силу без подписи Гесса. И вот этот человек летит на переговоры в Британию, и мы ничего не знаем, о чем он там говорил, это стало национальным секретом. И Гесса держат в пожизненном заключении — сначала в Тауэре, потом в Шпандау. Прямо история Железной маски, роковая тайна двадцатого века. Вообразите себе, что Лев Давидович Троцкий в 1919 году летит с тайной миссией к Ллойд Джорджу, его сажают в крепость, и мы ничего не знаем о переговорах. Ну, уж не цену на зерно они обсуждали, наверное.

— Вы понимаете, — сказал мой собеседник, — в какое время он полетел? В сороковом война была фактически немцами уже выиграна: Франция капитулировала, англичанам мы дали удрать, не тронули их. И никто из немцев не хотел продолжения войны. Вы это знаете?

Это все знают. Тот этап войны Германия выиграла легко — это правда Франция и Англия объявили войну Германии в тридцать девятом и были стремительно разбиты. Долгие дислокации, сидение в окопах, несколько не кровопролитных боев — и все закончилось бегством англичан. Ту войну (точнее, первую фазу Второй мировой войны) назвали «странной войной», и в ней действительно было много странного. Английскому экспедиционному корпусу (а это был обширный воинский контингент) дали благополучно погрузиться на суда в Дюнкерке и не уничтожили их, как могли бы. Гитлер специальным распоряжением остановил танковую армию Гудериана, задержал на три дня, несмотря на недоумение профессиональных военных. Англичане благополучно отплыли, французы подписали капитуляцию, было образовано вишистское правительство — эта фаза войны завершилась сравнительно бескровно, в традиции прежних войн — ни намека на последующую бесчеловечную бойню. Еще и лагерей смерти не было, и немецкие фашисты не жгли деревень вместе с населением.

— Тогда, в Дюнкерке, немцы вели себя по-джентльменски, — сказал мне старик.

— Насчет поведения джентльменов у меня иллюзий нет, — ответил я, — но гетто в Польше они, кажется, не устраивали. К сороковому немцы уже оккупировали Бельгию, Голландию, Люксембург…

— И Норвегию, и Данию, — живо добавил старик. Чувствовалась гордость за военные успехи отечества, — но Гесс полетел с предложением мира. Гитлер хотел дружить с Британией. Он вообще-то был англофил. Порой впадал в анти-британскиую истерику — но это оттого, что с ним дружить не хотели. Он подумал: вот сейчас я их разобью и отпущу, покажу, что не хочу крови, а потом предложу мир.

— На каких условиях мир предлагал Гесс? — спросил я. — Ведь Англия не принимала политику Германии в принципе.

— Неужели вы думаете, что мы бы поссорились с ними из-за Судет? Знаете, в Мюнхене договорились и еще раз могли договориться. Надо было отказаться от расистской теории — вот и все.

— Разве это было возможно? — спросил я. — После «хрустальной ночи», после погромов?

— А где же не было погромов? — сказал он несколько удивленно. — Да сами англичане в свое время — в тринадцатом веке — выселили всех евреев из страны. И ничего, исторической вины на них нет. И не надо мне про польские гетто, не надо! Поляки, те вообще после войны, уже при Гомулке, евреев высылали. А в России что, погромов не было? Подумаешь, погромы.

— Однако не геноцид, — сказал я. — Есть разница.

— Так ведь Гесс затем и летел, чтобы избежать геноцида, — сказал мой странный собеседник

Попросил рассказать подробнее. Старый фашист сказал так

— Первоначальный план сорокового года состоял в отселении евреев на остров Мадагаскар. Планом предусматривалось, что Мадагаскар, бывший в ту пору французской колонией, Франция уступит Германии как условие мирного договора. Это входило как непременный пункт в Компьенское соглашение: военно-морское ведомство Германии определит на острове места военных баз, а остальная территория станет еврейскими резервациями — таким африканским гетто.

Про это я тоже слышал. Мадагаскар нацисты считали возможным местом для выселки евреев, более предпочтительным, нежели Палестина, которая (в их терминологии) принадлежала христианам и мусульманам.

— Понимаете, Германии было удобно держать там евреев в качестве заложников для оказания давления на Америку. Сами знаете, сколько в Штатах евреев. Гитлер хотел финансовых компенсаций, он бы торговал евреями. А затраты на перевозку, строительство домов на острове — за счет еврейской собственности в Германии.

— Гуманный план, — сказал я, и он услышал, с каким выражением я это сказал.

— Послушайте, — сказал он, — мы же говорим о геноциде. А это не геноцид. Просто выселили народ на остров, подальше. И торгуем. Но сделать это можно было только с согласия Британии. Они ведь были союзники, Франция и Британия. С Францией мы заключили мирный договор, французы капитулировали. А с Британией договора нет. Гитлер хотел, чтобы все было по закону. Согласно международному праву. Если бы немцы подписали договор с Британией — то все, никаких проблем, уехали бы евреи на Мадагаскар. И никакого геноцида.

— И Британия отказалась договор подписывать? — спросил я, хотя прекрасно знал, что отказалась. Черчилль к тому времени уже произнес свою знаменитую речь «Мы никогда не сдадимся». Сказал он и речь по поводу триумфа британского оружия в Дюнкерке — мол, отступились немецкие орды. Если бы Гитлер не остановил 24-го мая 1-ю и 2-ю танковые дивизии, Черчилль бы этой речи не сказал. Впрочем, впоследствии Черчилль возвращался к этой теме и обмолвился, что Гитлер медлил под Дюнкерком, ожидая английского предложения о мире.

— Если бы Британия пошла на этот договор, — сказал старик, — и согласилась бы с депортацией евреев на Мадагаскар, то ведь никого стимула у американцев не осталось бы. А надо было, чтобы Америка вступила в войну — не хотела Британия мира с сильной Германией. Надо было всю планету взбудоражить, Америку поднять, а для этого ничего лучше еврейского геноцида и не придумать. Представляете, война без геноцида — это ведь уже совсем другая война. Я так думаю, что Черчилль взвесил все обстоятельства и решил — уж лучше пусть будет геноцид.

— Что вы такое говорите?! — крикнул я ему. — Это, выходит, англичане Освенцим построили?! Это, может, англичане в Бухенвальде евреев душили?! Немцы, оказывается, вообще ни при чем — честно предложили: лучше разрешите везти евреев на Мадагаскар, а то всех задушим. Вот ведь благородство!