Моя преступная связь с искусством - читать онлайн книгу. Автор: Маргарита Меклина cтр.№ 17

Женское тело с посверкивающим на незащищенной нежной шее серебристым морским ежом прохаживается, заложив руки за спину, по темным комнатам: каждый раз, когда оно поднимает руки вверх, чтобы сделать несколько резких движений, в ближайших к нему выставочных помещениях загорается свет.

Женское тело прохаживается мимо мазни невыразительных неизвестных местных художников и ему кажется, что оно смотрит на все оценивающим, цепким взглядом головы в голове, когда-то выставлявшей в гигантской галерее по адресу «Бродвэй 555» работы мировых величин. Голова в голове говорит: «беспомощно, неинтересно, как жаль».

Но женское тело пытается отыскать то, что было бы интересно когда-то живому мужскому телу, и не прекращает кружений по третьему этажу: компактные затемненные комнаты, взмах руки, свет. Тьма исчезает. Под ней спрятаны слабая графика, импотентное масло, вялое неспортивное дерево, обвисший, плохо натянутый холст.

Женское тело хочет потрафить голове в голове, ведь оно знает, что голова в голове поощряла и приобретала искусство латиноамериканцев, наряду с искусством обыкновенных белых американцев, а также афро-американцев и покровительствуемых ими африканцев, живущих в Париже и запечатлевающих на полотнах подогревающие их кровь маски шаманов и слоновую кость.

Когда-то живое мужское тело выпустило два арт-каталога аргентинца Мигеля Ангела Риоса, дающего своим произведениям названия типа «Портрет неба», «От меня остались лишь золотые коронки», «Свет других миров-2».

Когда-то живое мужское тело выставляло в своей галерее работы рожденной на Кубе художницы Мендиеты. Ее видео и инсталляции были посвящены насилию над женским телом — не над конкретным женским телом, вдыхающим воздух города Кито и передразнивающим морских котиков на острове Сан-Кристобаль, а над женским телом вообще. Тут, несомненно, скрывалась ирония, ибо живое, еще дышащее и думающее тело самой Мендиеты было выброшено с тридцать четвертого этажа ее недавним мужем Карлом Андре. Впрочем, в суде минималистский скульптор Андре мелочно заявил, что это было самоубийство, и его оправдали.

Так вот, женское тело, периодически вскидывая руки вверх и взывая к свету, бродило по третьему этажу музея Центрального Банка в городе Кито и пыталось сделать приятное затаившемуся мужскому телу; наконец, его внимание привлекла одна из работ.

Имя «Освальдо Витери» попадалось впервые, но, приглядываясь к тугим, матерчатым, исполненным в народном стиле фигуркам, приклеенным к плоской древесной основе, женское тело знало, что мужское тело скажет: «вполне».

Вскорости были найдены еще три коллажа Витери. Один из них, Ojo de luz, представлял собой квадратное полотно с прикрепленными к нему небольшими, ростом в ладонь, тряпичными куклами. По краям полотна стоявшие плотными рядами, вжавшиеся друг в друга тряпичные люди были одеты в иссиня черные платья и у них были черные, как у покойников или у обгоревших на пожаре, стертые лица; в середине же они щеголяли нарядами всех цветов радуги и улыбались, освещенные не пойми откуда исходящим лучом.

Создавалось впечатление, что кругом было отжившее и оттесненное на окраины, как инертная падаль и смерть, а в середине сгрудились те, чья жизнь была релевантна, кого луч выхватил из толпы, одарив золотым путем и дождем.

Женское тело знало, что открыло незаурядного мастера, какого-то никем не замеченного, перебивающегося с хлеба на холст эквадорца, про которого можно будет писать для разных журналов, отщипывая и для себя кусочки заслуженных лавров, косвенным образом внося свою литературную лепту в участь творца…

Спустившись на первый этаж, женское тело поспешило в муравейно-маленький музейный киоск, чтобы отыскать хотя бы открытки с репродукциями только что обнаруженного, никому не известного гения, и сразу наткнулось на выставленное на всеобщее обозрение франтоватое фолио.

Как оказалось, ведомое искушенной в искусстве головой в голове женское тело безошибочно выбрало из безликой белиберды не только самого оригинального и яркого мастера, но и самого продвинутого, пропиаренного и даже, судя по фото, упитанного, что тут же уничтожило все удовольствие, т. к. художник этот уже был знаменит и вовлеченность женского тела в его судьбу, если бы оно решило о нем писать и его прославлять, была бы практически нулевой.

IV

Физическое место действия: небольшая каморка невдалеке от мелководья залива Тихого океана, черное кожаное кресло, ворох бумаг на столе, город прибрежный, спокойный, за окном кегельбан, страна — США.

Психическое место действия: по-прежнему Эквадор, город Кито, «Ла Рабида», сложившая на ночь крылья магнолия у стены, принесенная худощавым холериком, хозяином Пабло; горизонтальное положение, потрясшее и наложившееся на калифорнийскую небольшую каморку, где в данный момент вертикально обретается женское тело: ментальное возбуждение превосходит усталость всех членов, а разнообразные именитые имена, а также возможность проводить параллели лишь подталкивает тело к поступкам, несвойственным никому, кроме него.

Женское тело находится в таком напряжении, а ум так абстрагирован, что ему кажется, что дымящаяся перед ним на столе чашка чая по-прежнему полнится горячим напитком, в то время как чай давно тепел и пристыжен.

Безо всякого выражения на лице женское тело отхлебывает эту теплую, представляющуюся обжигающей жижицу, и придвигает к себе уже знакомый нам список, в котором по-прежнему значатся пять небезызвестных, но и не особо скандальных имен:

Дональд Бехлер

Хулио Галан

Бернард Вене

Ричард Серра

Нил Дженни

Художник Бехлер прославился своими цветами; про скульптора Бернарда Вене женскому телу известно, что он многоумный француз, обосновавшийся в США; про тяжеловеса Серру и его монументальные глыбы женским телом недавно была прочитана статья в журнале «Нью-Йоркер»; имя Нила Дженни женским телом воспринимается как феминное «Дженни Нил» и не говорит ничего.

Хотя Хулио (далее Х.) и стоит под номером два, он из-за испанского имени выбран первым из списка: предполагается, что подобно увиденному женским телом мужскими глазами Освальдо Витери, Х. проживает в Латинской Америке и, возможно, принимает участие в совместных выставках вместе с Витери, таким образом соединяя женское тело, путем паутинных ассоциаций, с когда-то живым мужским телом В. Б..

Чувствуя на шее дыханье когда-то животрепещущего мужского тела В. Б. и вжимая голову в плечи, женскому телу кажется, что нужно обязательно обратиться к этому псевдоиспанцу, так как тот, несмотря на непременный художнический нарциссизм (однажды Х., по словам мужского тела В. Б., имел секс с собственным изображением на холсте), непременно хранит в памяти и в порах кожи отпечаток образа мужского тела, который наложился на его тело как звездная пыль.

Не особо искушенное в свойствах Галактики или Галана (эта фамилия означает «глашатай», «голосистый», «горлан»), простодушное женское тело считает, что в любом случае хоть что-то осталось, не могло не остаться, и представляет разрозненное мужское тело В. Б. как разбросанные в детской или на улице на помойке глаза, башмаки или пищательный механизм куклы, слишком близко принятой к сердцу. Наверняка Х. вспомнит какой-нибудь особенный взгляд, жест, жестокий или щедрый поступок, сценку на аукционе, цену картины, проданной с молотка.