Сегун - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Клавелл cтр.№ 266

— Лети спокойно и уверенно, маленькая птичка, — напутствовал он голубя, погладив его оброненным пером. — Ты несешь наследство династии на десять тысяч лет…

Глаза Торанага еще раз опустились на расстилающийся внизу под ним город. Узенькая полоска света видна была на горизонте с западной стороны. Внизу, около домов, он мог разобрать крошечные, с булавочный укол факелы, что окружали корабль чужеземцев.

«Вот еще один ключ», — подумал он и стал снова и снова обдумывать эти три секрета. Он знал, что ему чего-то не хватает…

— Хотел бы я, чтобы Кири была здесь, — сказал он ночи.

* * *

Марико стояла на коленях перед зеркалом из полированного металла. Наконец она отвела взгляд и посмотрела на нож, который держала в руках. Лезвие отражало свет масляной лампы.

— Мне бы надо воспользоваться тобой, — сказала она, охваченная горем. Ее глаза обратились к Мадонне с младенцем в нише, украшенной изумительно красивой веточкой цветов, и наполнились слезами: «Я знаю, что самоубийство смертный грех, но что я могу сделать? Как мне жить с таким позором? Лучше сделать это, пока я еще не предана».

Комната была очень тихая, как и весь их семейный дом, построенный внутри кольца укреплений и широкого рва с водой вокруг всего замка; здесь имели право жить только самые любимые и надежные хатамото. Через разбитый у дома сад с бамбуковым забором бежал маленький ручей, отведенный от одной из многих окружающих замок речек.

Услышав, что заскрипели, открываясь, передние ворота и слуги сходятся, приветствуя хозяина, Марико быстро спрятала нож и вытерла слезы. Вот раздались шаги… она открыла дверь и вежливо поклонилась Бунтаро. Он явно был в мрачном расположении духа. Торанага, сообщил он ей, опять передумал и приказал ему выехать немедленно.

— Я еду на рассвете. Хотел пожелать вам спокойного путешествия… — Он запнулся и взглянул на нее. — Почему вы плачете?

— Прошу извинить меня, господин. Только потому, что я женщина и жизнь кажется мне такой трудной. И из-за Торанаги-сама.

— Он ненадежный человек. Мне стыдно это говорить. Ужасно, но вот чем он стал. Мы должны вести воину. Намного лучше начать войну, чем знать, что единственное, что ждет тебя в будущем, — это увидеть перед собой грязное лицо Ишидо, смеющегося над моей кармой!

— Да, простите. Я желала бы чем-нибудь помочь. Не хотите ли чаю или саке?

Бунтаро повернулся и рявкнул на служанку, которая смотрела на них стоя в дверях:

— Приноси саке! Быстро!

Бунтаро вошел в ее комнату. Марико закрыла дверь. Теперь он стоял у окна, откуда видны были стопы замка и главная башня за ними.

— Пожалуйста, не беспокойтесь, господин, — сказала она успокаивающе. — Ванна готова, и я пошлю за вашей любимой наложницей.

Он все смотрел на главную башню замка, стараясь сдержать закипающее раздражение.

— Торанаге следовало бы отказаться в пользу господина Судару, если он хочет остаться в живых, — ведь будет драка за положение главы рода. Господин Судару — его сын и законный наследник, не так ли?

— Да, господин.

— Или он мог бы сделать лучше, так, как предлагал Затаки, — совершить сеппуку. Тогда вместе с нами сражался бы Затаки со всеми его армиями. С ними и с мушкетами мы прорвались бы до Киото, — я знаю, что это нам бы удалось. А если мы и проиграли — все же это лучше, чем сдаваться, как грязные, трусливые любители чеснока! Наш хозяин потерял все права! Правда ведь? — налетел он на Марико.

— Пожалуйста, извините меня — я не могу так говорить. Он наш сюзерен.

Бунтаро стоял задумавшись, не в силах отвести взора от главной башни, словно она излучала гипнотическую силу. На всех этажах светились огни, ярче всего — на шестом.

— Мой совет его Совету — предложить ему покончить с собой, если он не захочет — помочь ему. Таких прецедентов достаточно! Многие разделяют мое мнение, господин Судару — пока еще нет. Может быть, он действует тайно, — кто его знает, что он на самом деле думает? Когда встретите его жену, когда вы встретите госпожу Дзендзико, — поговорите с ней, убедите ее. А она убедит его, — она водит его за нос, правда? Вы ведь подруги, она вас послушается. Убедите ее.

— По-моему, очень плохо так поступать, господин. Это предательство.

— Я приказываю вам поговорить с ней!

— Я выполню вашу просьбу.

— Да, вы выполните приказ, не так ли? — прорычал он. — Подчинитесь? Почему вы всегда такая холодная и печальная? А? — Он поднял зеркало и протянул его Марико. — Посмотрите на себя!

— Пожалуйста, извините меня, если я огорчила вас, господин, — она говорила ровным голосом, глядя мимо зеркала ему в лицо. — Я не хотела рассердить вас.

Он какое-то время угрюмо наблюдал за ней, потом положил зеркало на лакированный столик.

— Я не обвиняю вас. Если бы я думал, что я… я бы не колебался.

Марико как бы со стороны услышала, как она непримиримо бросила ему в ответ: «Не колебались бы сделать это? Убить меня, господин? Или оставить меня жить с еще большим позором?»

— Я не обвиняю вас, только его! — проревел Бунтаро.

— Но я обвиняю вас! — крикнула она в ответ. — И вы обвинили меня!

— Придержите язык!

— Вы опозорили меня перед нашим господином! Вы обвинили меня и не выполнили ваш долг. Вы испугались! Вы трус! Грязный, пропахший чесноком трус!

Его меч выскользнул из ножен, — она обрадовалась, что наконец-то осмелилась вывести его из себя. Но меч остался в воздухе.

— Я… Я имею ваше… Вы обещали, клялись своим Богом, в Осаке. Прежде чем мы… пойдем на смерть… Вы мне обещали, и я… Я настаиваю!

Раздался ее издевательский смех, пронзительный и злобный.

— О да, могущественный господин! Вашей подушкой я стану лишь однажды, но торжество ваше сухое, горькое — подпорченное!

Обеими руками Бунтаро изо всех сил рубанул мечом по угловому столбу — лезвие почти перерубило выдержанный брус толщиной в фут. Он потянул меч на себя, но тот крепко сидел в дереве. В неистовстве Бунтаро что есть мочи тянул и расшатывал меч… пока не сломал клинок… Выругался в последний раз, кинул рукоятку через бумажную стенку и как пьяный зашагал к двери. Там стоял дрожащий от страха слуга, держа поднос с саке. Бунтаро ударом кулака вышиб поднос из рук слуги — тот мгновенно упал на колени, уперся головой в пол и замер…

Бунтаро кинулся в разбитую вдребезги дверную раму.

— Подождите!.. Подождите до Осаки! — Слышно было, как он выбежал из дома.

Некоторое время Марико оставалась неподвижной, как бы в трансе… Постепенно смертельная бледность исчезла с ее лица, глаза снова обрели способность ясно видеть все вокруг. Она молча вернулась к зеркалу, минуту изучала в нем свое отражение — и совершенно спокойно занялась макияжем.