Адвокат шайтана - читать онлайн книгу. Автор: Максим Кисловский cтр.№ 48

Растроганная и растерянная, Вера Павловна с трудом нашла в себе силы встать и пойти в большую комнату. Увидев Андрея, дремавшего в кресле у телевизора, и Кирюшку, игравшего на полу с пластмассовым верблюдом, на горб которого был усажен плюшевый зайчик, Вера Павловна тихо заплакала. Давно забытое чувство расставания с привычной обыденностью вернулось к ней сквозь слёзы. Когда-то она, будучи семнадцатилетней девушкой, испытывая те же переживания, плакала на выпускном вечере в школе. Потом была институтская прощальная вечеринка, где были те же причины для слёз. Эта печаль расставания с частью своего прошлого знакома каждому. Ведь даже бродяге известно сентиментальное чувство привязанности…

— Ты чё, ма? — голос Маши заставил Веру Павловну вздрогнуть.

Дочь стояла рядом и, не отрывая от уха трубку телефона, удивлённо смотрела на неё.

Вера Павловна быстро утёрла слёзы и улыбнулась дочери, перебирая в голове варианты ответов. Но Маша сама нашла подходящее объяснение расстройства матери:

— Ты из-за этого, что ли? — Маша кивнула в сторону телевизора.

На экране телевизора голливудский спецназ спасал человечество от очередной глобальной катастрофы.

— Да, — задёргала головой Вера Павловна.

— Ну ма, ты даёшь… — Маша отвернулась и пошла в свою комнату продолжать телефонный разговор со своим парнем: — Извини, Лэд, это я на мамашу отвлеклась…

Весь вечер Вера Павловна провела на автоматизме. Никто из домашних не заметил её странной задумчивости. Готовясь ко сну, муж устало и привычно шлепками загнал Кирюшку в постель, отругал Машку за то, что она опять сегодня не ходила в школу, и ушёл в спальню. Дочь после разборок с отцом, злобно протопав босыми ногами по коридору, достала из школьной сумки плеер с наушниками и, хлопнув дверью, закрылась у себя в комнате. Всё было, как всегда. Лишь только для Веры Павловны это был необычный вечер. Мысль о двойственности положения, в которое она была ввергнута таким внезапным вмешательством в её доселе спокойную и устроенную жизнь, начала свой мучительный поиск ответа на губительный для русской души безответный вопрос: "Что делать?".

— Ты что удумала, а? — грозно вскрикнула Нина Петровна, показывая всем своим видом, что этот разговор неизбежно срывается на бабскую ругань.

— Нет, мама, — всхлипнула Вера. — Я больше так не могла. Не могла больше обманывать Андрея. Это не могло продолжаться бесконечно. Иначе бы я, как Анна Каренина…

— Ещё чего! — ещё громче Нина Петровна закричала на дочь. — Совсем с ума сошла? А о детях подумала?

— Тише, мам, — Вера призвала мать понизить голос, машинально поднеся указательный палец к губам.

Разговор между матерью и дочерью происходил в маленькой кухоньке "хрущёвской" квартиры, где проживала теперь уже одинокая Нина Петровна (её муж и отец Веры умер восемь лет назад). Сейчас Кирилл шумно игрался в комнате, в которой прошла жизнь Веры до замужества.

— Пускай слышит, — всё-таки понизив голос, но тем же грозным тоном сказала Нина Петровна. — Пускай знает, какая у него мать.

Воцарилось молчание. Игривый вопль Кирюшки отчётливо доносился из комнаты. Ребёнок, привыкший часто играть сам с собой, обходился собственной фантазией, чтобы не скучать в одиночестве.

— Ну хорошо, есть у тебя любовник, — прервала молчание Нина Петровна. — Пусть будет. Для души. В конце концов, это современно…

— Прекрати, мама! — теперь уже закричала Вера. — Я не такая, как некоторые. Двойная жизнь не для меня. Поэтому только развод! К тому же есть веские причины, о которых я не могу тебе говорить.

— А Андрей-то что думает? — подавленная такой решительностью дочери, спросила Нина Петровна.

— Ну мы же продвинутые люди, мам, — раздражённо ответила Вера. — Сказала, что люблю другого. Он уже давно подозревал, что со мной что-то неладное происходит.

Перед глазами Веры проплыл этот драматичный диалог вчерашней давности.

— Кто он? — спросил Андрей, когда Вера, набравшись смелости, объявила ему о разводе.

— Работаем вместе, — соврала Вера.

Бедный Андрей, потрясённый таким вероломством жены, тихо разрыдался. Предвидя эту реакцию, Вера завела этот разговор, когда дома не было детей (Маша ушла на вечерний сеанс в кино со своим парнем, а Кирюша был намеренно оставлен ночевать у Нины Петровны). Вера также не исключала, что у Андрея — тонкокожего, ранимого и безвольного очкарика — могут вдруг проснуться мужицкие инстинкты и с ним придётся драться.

— Прости меня, Андрюш, — стараясь не глядеть ему в глаза, сквозь слёзы сказала она. — Так будет лучше для нас обоих и для детей. Завтра я переезжаю к маме.

Прошедшую ночь они спали раздельно. Спали, конечно, условно, поскольку уснули оба только под утро.

— Ты говоришь, у тебя какие-то серьёзные причины. Какие? — спросила Нина Петровна, не подозревая, что возвращает своим вопросом Веру из вчерашнего дня и, вкрадываясь в доверие, предположила: — Ты беременна от него?

— Нет, пока до этого дело не дошло, — успокоила свою мать Вера.

— Звать-то хоть как его? — смирившись с жизненным выбором дочери, Нина Петровна начала заочное знакомство с будущим зятем.

— Миша.

— А чем он занимается?

— Работает в правительстве, — уклончиво ответила Вера.

— Ах, вот оно что, — одобрительно качнув головой, Нина Петровна высказала своё понимание поведения дочери.

Вера, наконец, улыбнулась матери. У той, в свою очередь, разгладились на лице морщины, а в глазах засияла радостная догадка причины той решительности дочери, с которой последняя отстаивала свой разрыв с мужем.

— Ладно, — вставая со стула, сказала Вера. — Пойду вещи разбирать.

Зайдя в комнату, где играл сын, Вера начала молча распаковывать чемоданы. Кирюшка, увидев среди вещей и свои одёжки, подбежал к матери и начал их беспорядочно растаскивать по комнате. Рассредоточив свои вещи по разным углам, Кирюшка спросил:

— А зачем это тут?

— Потому что теперь мы будем жить у бабушки, — развешивая свои платья в шкафу, сказала Вера.

— Ы-ы-ы… Не хочу у бабушки… — заныл Кирюшка.

— Почему? Ты же её любишь.

— Она меня не кормит, — начал он выдумывать глупости.

— Что значит, не кормит? — Вера озабоченно посмотрела на упитанного малыша.

— Ну кормит, конечно, — стал он жалобно оправдываться. — Всё время суп заставляет есть. Котлеты. А мне так сырочка хочется!

Впервые за эти мрачные недели Вера искренне рассмеялась. Бросив полиэтиленовую упаковку с шерстяным пуловером обратно в раскрытый чемодан, Вера обеими руками обхватила Кирюшку и повалила его на диван. Ребёнок игриво завизжал.

— Сырка, говоришь, захотел? — начала тискать она сына.

— Да, — раскатисто захохотал тот. — Шоколадного.