Святая, смешная, грешная - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Ермаков cтр.№ 62

– Дорогой, это знак свыше, – подняла я палец вверх. – Богомолов обязательно победит Чёртикова!

– Дай Бог, дай Бог, как говорится! Посмотрим, – произнёс Костя, открывая дверь машины. – Олег Николаевич, познакомьтесь, это Катя – моя девушка. Вот, изъявила желание побывать в суде. Думаю, никаких вопросов не будет? Её же свободно впустят в зал?

– Конечно, пустят без всяких проблем, – здороваясь, пробурчал адвокат. – Только имейте в виду – сейчас нужно будет пройти через досмотр. У Вас, Екатерина, нет в сумочке никаких запрещённых предметов? Ну там ножниц, пилочки для ногтей, газового баллончика? Всё идёмте уже вышла секретарь, зовёт в зал, – сказал адвокат, предъявив удостоверение, и прошёл через рамку металлоискателя. Нам же с Костей пришлось показывать паспорта, а мне ещё – и открывать сумочку.

Мы вошли в небольшой зал, заставленный узкими деревянными скамейками. У окна – стол с креслом, на высокой спинке которого ярко вырисовывался Российский герб. Если бы не герб, ничто не наводило бы на мысль, что в этом зале решаются серьёзные дела, а иногда и судьбы. За небольшим столиком, справа от кресла, сидела секретарь, которая попросила участников процесса предъявить паспорта. Кроме нас с Костей и адвоката в зале сидел ещё один человек.

– Кто это? – дернула я за рукав Костю, показывая взглядом на незнакомца.

– Это их адвокат, – тихо ответил Костя. – Специализируется на рейдерских захватах. По крайней мере такую информацию мы нашли в инете. Все последние дела, которые он вёл, как раз по этой тематике.

– А Ансаковы где? – понизив голос до шёпота, спросила я.

– Их нет. Сам Ансаков вообще не фигурирует в деле, а дочери, наверное, тоже не будет. Так проще им выкручиваться из неудобных вопросов. Их адвокат всегда может сказать, что ему неизвестно, о чём я спрашиваю, что ему нужно уточнить у Нади и на следующем заседании он даст ответ. Они же не знают, какие у меня есть доказательства, какие вопросы я буду задавать, а так всегда будет время что-то подкорректировать, найти ответы на вопрос, может, даже найти подставных свидетелей.

– Встать, суд идёт, – произнесла секретарша.

Все встали, а в зал вошел и уселся в кресло с гербом судья. Маленький, лысый, в чёрной длинной мантии. Его худосочную фигуру было почти не видно из-за стола. «Как же его фамилия?» – пыталась вспомнить я, но его голос перебил мои мысли. Он говорил монотонным, тихим, не совсем внятным голосом. «Чёртиков! – вспомнив, я и чуть ли не вслух произнесла его фамилию. – Точно, Чёртиков!».

– Поддерживает ли представитель истца свои требования? – скороговоркой, проглатывая слова, обратился судья к адвокату Ансаковой.

– Да, уважаемый суд, поддерживаю, – вставая и поправляя очки в тонкой золотой оправе, ответил тот.

– Ответчик, – обращаясь к Косте, бубнил судья, – признаёте ли вы требования истицы?

– Нет, уважаемый суд, – встав с места, произнёс Костя.

Я впервые в жизни находилась в зале суда, наверное, поэтому волновалась не меньше Кости. Мне было интересно наблюдать со стороны за процессом – всё было, как в кино. Судья в чёрной мантии, высокое кресло с гербом, деревянный молоточек на столе, и решётки на окнах.

– Ответчик, вы признаёте, что это ваша подпись на договоре займа? – услышала я вопрос судьи.

– Да, уважаемый суд, это моя подпись, – вновь встав со скамьи, ответил Костя.

– Что вы можете пояснить по этому поводу? – подняв взгляд на Костю, спросил судья.

– Никакой Ансаковой Надежды я не знаю, уважаемый суд. Эта подпись добыта мошенническим путём. Никогда никаких денег от Надежды Ансаковой я не получал, – чётко и уверенно произносил Костя.

– Но подпись ваша? – настаивал судья.

– Подпись моя, но, повторяю, она добыта мошенническим путём.

– Уважаемый суд, можно я поясню? – попросил слово Костин адвокат.

Судья кивком головы дал понять, что слово адвокату предоставляется.

– Мой подзащитный утверждает, – начал Богомолов, – что эта подпись добыта мошенническим путём. Моего подзащитного ввели в заблуждение. Мой подзащитный никогда не получал деньги от Ансаковой, не был с ней знаком, а поэтому мы считаем, что сделка должна быть признана мнимой, – затем он сослался на статью, которая предусматривает, что деньги по договору должны быть переданы физически, а не только на бумаге. – Но деньги моему подзащитному переданы не были. Это и есть мошенничество. Априори судья, вынося решение, должен руководствоваться законом и своим внутренним убеждением, – продолжал Богомолов. – Мне кажется, сложно, а скорее всего невозможно поверить в то, что неработающая двадцатитрёхлетняя студентка, увидев впервые моего подзащитного, без всяких оснований и договоров – напомню, что эта расписка была получена только через четыре года, – могла передать ему такую сумму денег.

– Это к делу не относится, – прервал его судья.

Тут для меня, постороннего человека, началось самое удивительное и невероятное. Конечно, я не знаю законы, наверняка чего-то недопонимаю, но мой мозг упорно отказывался понимать некоторые аргументы и логику судьи.

– Суд должен всесторонне изучить обстоятельства дела и выяснить, были ли переданы моему подзащитному деньги, – продолжал между тем Богомолов. – Мы просим внести в протокол наше ходатайство и выяснить происхождение у Ансаковой этих денег. Заплатила ли она налоги с этой суммы?

– Это к делу не относится, я протестую, – вскочив со скамьи, произнёс адвокат Ансаковых.

– Поддерживаю, ходатайство отклоняется, – тут же произнёс судья.

«Ни хрена себе, к делу не относиться, – злилась я. – У Собчак изъяли в несколько раз меньше и то не возвращали до тех пор, пока не выяснили, откуда у неё эти деньги и заплатила ли она с них налоги. Хотя Собчачка с экранов не вылезала, начиная с Дома-дурдома-2 и заканчивая разными концертами, где она была в роли ведущей. Тут-то понятно, откуда могут быть деньги. Но Ансакова-то безработная студентка! У неё-то откуда могут быть такие деньги? А если не может быть денег, значит, она их просто не могла дать. Вроде, всё логично, но почему судья отклонил этот вопрос?» Внутреннее возмущение переполняло меня, но если бы я знала, сколько всего ещё более непонятного и нелогичного услышу сегодня… Это были только цветочки.

– В какой валюте были переданы деньги моему подзащитному? – задал вопрос Богомолов.

– В рублях, – ответил их адвокат.

– А не могли бы вы пояснить, в чём были переданы деньги? В пакете, в сумке, в чём-то ином? – продолжал Богомолов.

– В целлофановом пакете, – уверенно ответил адвокат Ансаковой.

– Это чистой воды ложь, – уверенно и театрально подняв руку вверх, громко произнёс Богомолов. – На момент, когда Надежда Ансакова якобы передала моему подзащитному деньги, самая крупная купюра была номинацией в одну тысячу рублей. Вес одной купюры известен, – с этими словами Богомолов передал судье какую-то бумагу. – Посчитано, что общий вес передаваемых денег, – он сделал многозначительную паузу, – составляет 134 килограмма, и их объём чуть меньше одного кубического метра. Уважаемый суд, как молодая девушка, совсем даже не мастер спорта по тяжёлой атлетике, могла поднять и передать моему подзащитному такой объём и вес денег? И что это был за такой целлофановый пакет?