В одежде человека - читать онлайн книгу. Автор: Леена Крун cтр.№ 24

Так что Эмиль часто оставался дома один, смотрел телевизор, который им подарила бабушка, или читал. В энциклопедии он перешел уже к букве «ТТТ».

В букве «Ш» ему больше всего понравилась статья «Шар воздушный». В ней говорилось о шведском инженере Андре и его путешествии на воздушном шаре к Северному полюсу — к сожалению, он так и не вернулся из этого путешествия. Еще там рассказывалось об английских естествоиспытателях Глейшере и Консуэлле, которые в 1862 году поднялись на высоту 8700 метров. Один из них потерял на этой высоте сознание, а другой обморозил руки.

Воздушные шары нравились Эмилю больше, чем космические корабли. Аэростат казался понятнее и проще в управлении, с ним можно было справиться даже в одиночку. Эмиль порой мечтал, как он построит воздушный шар и полетит на нем, например, к папе и возьмет с собой Эльзу, а может, даже и пеликана.

Воздушный шар — самый красивый вид транспорта, тихий, величественный и очень редкий.

Однажды Эмиль проснулся посреди ночи, на часах было около двух. Он пошел на цыпочках в туалет, а по дороге заглянул в комнату, где спала мама.

В комнате никого не было.

Она никогда так не задерживалась. Страх стальным обручем сковал сердце Эмиля. Сначала у него даже перехватило дыхание, а потом он задышал часто-часто. Самые страшные картины вставали у него перед глазами: мама лежит на дороге под колесами автомобиля, а вокруг толпятся прохожие, или мама в руках наркоманов, и они держат нож на ее горле, или к маме пристает полоумный пьяница и не пускает ее домой.

Эмиль знал из газет, что может случиться с человеком в большом городе. Пеликан прав, газеты не следует читать, хотя, конечно, газеты не виноваты в том, что происходит на улицах. Но иногда лучше вовсе не знать о том, что там происходит.

Он приоткрыл входную дверь и выглянул на лестничную площадку. Там было темно и холодно, свет уличного фонаря вычерчивал ровный квадрат окна на каменном полу. Эмиль и не знал, что город может быть таким тихим. Нигде не шумела вода, ни один звук не нарушал тишины, лишь изредка по дороге проезжала машина, очевидно, развозя запоздавших гуляк по домам.

«Если с мамой что-то случилось, мне придется переехать к папе», — мелькнуло в голове у Эмиля. Но он тут же устыдился этой мысли. Кровь бросилась в голову, на лбу выступили капельки пота. Внутри него кто-то отчаянно кричал: «Мама!», но сам Эмиль не проронил ни звука.

В этот момент глухо хлопнула входная дверь на первом этаже, и в подъезде зажегся свет. Надежда и отчаяние охватили Эмиля. Сначала ему казалось, что приближающиеся шаги похожи на мамины, но потом он решил, что это кто-то другой: шаги были тяжелые, спотыкающиеся. Но они поднимались все выше и выше. Пользоваться лифтом ночью было запрещено.

Когда Эмиль понял, что это все-таки мама, он тихонько прикрыл дверь, выключил свет в прихожей и забрался в кровать.

Мама вошла и громко хлопнула дверью. Странно, обычно она никогда не шумела. Бормоча что-то себе под нос, она сняла туфли и оставила их посреди коридора. Эмиль был не в силах оставаться в кровати, он встал и вышел в прихожую.

Мама сидела на табуретке, облокотившись на колени и свесив между ними руки. Она неподвижно смотрела на противоположную стену, которая была серой и пустой — разглядывать на ней было совершенно нечего.

Заметив Эмиля, она сказала чужим голосом:

— Иди спать. Твоя мама — самый несчастный человек на свете.

Щеки у нее были мокрые и красные, а дыхание неровное. Она уронила голову на грудь и закрыла глаза. Эмиль захотел подойти, но мама остановила его, подняв руку и не пуская ближе.

— Не надо. Иди спать. Все нормально.

Эмиль ушел в свою комнату. Он лежал с открытыми глазами и прислушивался. Но в прихожей было тихо. Может быть, мама заснула? Ушла в свою комнату и легла спать? Эмиль беззвучно заплакал, и слезы стекали ему прямо в уши.

Только под утро мама встала с табуретки в прихожей и пошла в ванную комнату. Эмиль этой ночью так и не заснул. С открытыми глазами и ушами, полными слез, он не спал всю ночь. Длинную-предлинную ночь.

После этого случая Эмиль смотрел на маму совсем по-другому. Он больше не видел в ней прежней мамы — той, которая есть всегда и которая всегда одна и та же. Эмиль понял, что она тоже может быть чужой и непредсказуемой. Она — человек, который может ошибаться. Это было нелегко признать.

Ведь мама всегда была рядом, чуть впереди, но рядом. Теперь же ему казалось, что он никогда не видел ее, он смотрел на мир через нее, вместе с ней, а сейчас вдруг увидел уставшую женщину, довольно молодую, но сильно похудевшую за последнее время. Около месяца назад она выкрасила волосы в медно-каштановый цвет, но они уже отросли, и теперь было заметно, что крашеные. Она все время грызла ногти. Было видно, что в ее душе живет печаль.

Такой вдруг увидел Эмиль свою маму. Он словно сделал пару шагов вперед, а потом остановился и оглянулся. Он увидел, насколько хрупким и непрочным было то, что он раньше считал крепким и постоянным. Как плесень постепенно захватывает брошенный людьми дом, так Эмиля съедала мысль, что, как бы ни был силен человек, он не сможет противостоять всеразрушающей силе реальности.

На следующий вечер Эмиль пришел к пеликану. Он долго звонил в дверь, но птицы, очевидно, не было дома. Это было странно, потому что по вечерам пеликан обычно никуда не уходил. Может, он просто не хотел открывать, а может, был в ванной и не слышал звонка.

Эмиль попытался заглянуть внутрь сквозь щель для газет, но в прихожей было темно и ничего не видно. Только из соседней квартиры доносился шум воды.

Эмиль зашел снова на следующее утро, потом вечером, но все безрезультатно. На душе было очень тревожно. Более того, Эмиль не на шутку испугался.

Выходя из подъезда, он столкнулся с соседкой пеликана, невероятно полной женщиной, которая шла домой с пустым мусорным ведром.

— Извините, пожалуйста, вы, случайно, не видели господина Хурулайнена?

— Даже слышать ничего не хочу про этого «господина», — язвительным тоном ответила женщина.

— Но он ведь все еще живет здесь? — снова спросил Эмиль.

— Живет и не живет. Разве можно называть жизнью постоянное сидение в ванне? Вода у него лилась и днем и ночью. Кому это понравится?

— Значит, он переехал? Но не знаете ли вы, куда?

— Что ты меня допрашиваешь? Сам всегда бегал за ним, как собачка, все видели. И куда только смотрела твоя мать?

Эмиль затаил дыхание. Чувство приближающейся опасности нарастало. Женщина уже зашла в подъезд, но повернулась и крикнула напоследок:

— Водился бы лучше с нормальными людьми!

Эмиль застыл на месте. Соседка сделала акцент не на слове «нормальными», что было бы вполне понятно, если бы он, по ее мнению, общался со всякими проходимцами. Она особо выделила слово «людьми». А это могло означать только одно!