Производственный роман (повес-с-ть) - читать онлайн книгу. Автор: Петер Эстерхази cтр.№ 30

Сначала мы, не привлекая к себе внимания, шагаем по «плоской крыше» института. Глубоко вдыхаем тяжелый, пряный воздух. Наше празднество идет по полной программе. Поднимаем глаза. Окрестности, покрытые рощами в окаймлении террас, со своими извивающимися в густом подлеске тропинками, с вытянутыми кипарисами и дубами, которые есть сама непринужденность, с кактусами и тамарисками, с лоснящимися, мясистыми листьями, — такие же, как обычно. Стоит большое столпотворение, установлены киоски, длинные столы, карусель, тир.

Полицейские приветливо салютуют. Посмеиваются и блестят солнечными очками на женщин. Если кто-то заблудился, они помогают сказать, где человек находится; если же это известно, но неизвестно, куда куда нужно идти, тогда это. Пьяненьким они пригибают к земле голову, чтобы те облегчили желудок, и если видят, что этот кто-то плохо себя чувствует» — скажем венгерскому народу правду, без прикрас: такое случается; но тех, с кем случается, мало, — к такому человеку подходят и приятно его развлекают. По нашему указанию. Мы шутливо салютуем в ответ.

Здесь все; рабочие, крестьяне, интеллигенция, как положено. Здесь — last but not least [25] — впереди товарищ Грегори Пек. Напитки превосходны, бар доминирует. Освещение уютное. Оно ловко оттесняет холодный дневной свет, поскольку тот неблагоприятно воздействует на расположение духа и невыгодно изменяет цвет лица и характер присутствующих.

Здесь Янош Тобиаш, который пользуется, но не злоупотребляет доверием и который так непринужденно двигается в своем джинсовом костюме. На наш вкус, его брюки чересчур узки, на его месте у нас побаливали бы яйца. Но это его дело. Не надо вмешиваться во всякую мелочь. Он приветствует нас, в ответ и мы его, таким образом соблюдены определенные формальности. Молодежь! Ей принадлежит будущее, ей принадлежит наше сердце! Мы не стыдимся этого! Здесь товарищ Хорват, ну, здравствуй, здравствуй. Он извлекает из скалы альпинария кока-колу для страждущих. Наши ближайшие коллеги и виновник торжества, отдел Тобиаша виновник торжества, постепенно собираются вокруг нас.

Празднество органично переплетается с панихидой. Мы не скрываем того, что есть и потери. Это удар для нас всех. (Твердой рукой мы уберегли пошлые надгробные речи от вырождения, от похвалы родственников, от перечисления заслуг, от всякой витиеватости.) То и дело раздаются рыдания маленькой девушки-администратора. Это дороги? Он… смертью… да, говорит она. Остальные обнимают, утешают ее. Сцена несколько затягивается. Мы подходим к катафалку. Да, там лежит Имре Томчани. Кровь в солнечном свете отливает нежно-алым. В кармане его пиджака две веточки с набухшими почками: одна тополиная, а другая осиновая. Мы нюхаем ароматные почки тополя и, взглянув на серебристые почки осины, глухо говорим: товарищ Томчани любил жизнь. У девчушки-администратора голос неприятный, резкий. Пусть он станет специалистом по вычислительной технике у Лайоша Кошшута в раю. Да, правильно, гудит бригада. Пусть он смотрит на нас оттуда, где занят заботами о народе. Если бы у меня было десять возлюбленных, восклицает она, ни одному из них не пожелала бы более прекрасной смерти. Давайте же споем. Ноги по стойке «смирно», руки по швам. Наша песня звенит.

Петровка, Петровка,

хорошо по Волге

на маленькой тройке

лететь, ох, лететь,

если снег валит,

эх, Бродский, Чайковский,

здесь жизнь вот таковская,

три эти слова,

дома хороши.

По лицу секретаря комсомольской организации ручьями текут слезы. Это слезы радости и печали одновременно. Он высоко держит своего крохотного ребенка. Он тоже будет специалистом по вычислительной технике! Бекеши дрожит, его неверный голос начинает новый куплет.

Давно никуда не хожу,

как Чехова, дома сижу,

дома нам играет балалайка.

А самовар кипит, кипит,

и близко Чехова сидит,

и звонкий чмок на левую губу.

И если есть во мне немножко водки,

эй, эй, ухнем.

Из рук моих не выскользнуть красотке,

эй, эй, ухнем.

Не выйду и т. д.

Маленькая девушка-администратор, к большому сожалению, не справляется со своим трауром. Она валится Миклошу в ноги. Слышны ее плач и всхлипы; как пошло. Товарищ Хорват пойди и скажи ей:

Плоть к плоти,

Кровь к крови,

Кость к кости

Обратно прирасти.

Мы бросаем взгляд на секретаря партии. Грустное его лицо не предвещает для нас ничего хорошего. Поверить не могу, гладит он плохонькие белокурые волосики.

Мы выполняем свою задачу, под давлением показателей. Мы собрались вместе на праздник. Возможно, есть потери, но предприятие наше получило прибыль. Наш голос решителен и придает решимости. Поздравляем вас, люди. Секретарь комсомольской организации жестко отвечает. Не с чем, золотую жилу мы еще не нашли. Люди соглашаются. Мы улыбаемся, однако не испытываем той радости, которую выказываем. Гм. Говорите, не нашли. Ну а мы говорим, черт с ним, с этим «чудо-исследованием». За это время вы нашли там, внутри, более ценное сокровище. Вы открыли в самих себе смелость, веру — вы стали венгерскими инженерами вычислительных машин нового типа, людьми будущего. Такие сокровища нужны нам, это самые ценные для нас сокровища, это наша настоящая золотая жила.

Наши люди, должным образом растрогавшись, смотрят на нас. Они стоят рядом и теперь берутся за руки. Единый коллектив. Мы удовлетворены. Вот ты какая, молодежь, говорим мы в безмятежной задумчивости. Залезаем во внутренний карман пиджака, достаем смятую бумажку. Ждем эффекта. Видите ли, это мы нашли в другом шкафу. Одно исследование. Эти люди не лыком шиты, они рассматривают, вертят бумагу, у некоторых возникают подозрения. Но секретарь комсомольской организации, следуя за нашим указательным пальцем, находит маленькое «подтверждение». Внизу листа стоит: 57-я страница.

Бекеши берет ее в руки, рассеянно и страстно мнет. Его смелое, переполненное страстью и победой лицо поверх холмов, трамвайной остановки, сквозь дым и тучи устремлено к дальним горизонтам. Хорошо, говорим мы, желаем вам приятно провести вечер, ешьте-пейте, паштет из косули, господа, паштет из косули, — и, надеемся, наш друг Томчани не даст себя в обиду в новой обстановке. Вместо катафалка появляется продавец сахарной ваты, над рабочим районом взмывают воздушные шары. Товарищи мужчины и женщины, жительницы Ракошлалоты! Мы не хотим видимых результатов и показной статистики, хотя и не утверждаем, что у нас такого не бывает, основу нашего успеха составляют суровые будни. Нам нужна молодежь! Смелые, готовые к действию юноши и девушки с крепкими кулаками, упругими мускулами. Пусть в их руках победно пощелкивает терминал, оружие специалиста по вычислительной технике, пусть они с тревогой и заботой склоняются над строкопечатной машиной, пусть своей воодушевленной, динамичной работой они без устали тянут за собой тяжкий груз воза информации, непрерывно бегущую перфорированную ленту.