В поисках утраченного - читать онлайн книгу. Автор: Николас Дикнер cтр.№ 19

Ноа решает применить новый метод. Закрыв глаза, он тычет наугад в карту Манитобы. Указательный палец утыкается в деревушку под названием Нотр-Дам-де-Лурдес. Ноа пишет на конверте адрес, размышляя, что в названии этого места хотя бы звучит надежда на чудо.

Маленькая Италия спит. Кучка бодрствующих марокканцев трудится в ларьках рынка Жан-Талон. Ноа идет по пустынным улицам, пока не обнаруживает почтовый ящик около парка Данте. Почтовый ящик почти пуст, и конверт падает на дно с легким металлическим стуком. Ноа закрывает крышку аккуратно, стараясь не потревожить сверхъестественную тишину.

Он смотрит, как над бульваром Сен-Лоран синеет небо. Следует хоть немного поспать. Через несколько часов его ждет новая опасность: AR-10342, курс, называемый «Методология археологических исследований».

«КРИЗИС ОКА», ДЕНЬ 37.

По приказу Робера Бурассы армия разобрала баррикады в Канесатаке. Сосновый лесок наводнен солдатами и журналистами, а небольшая группа могавков, отступившая к центру реабилитации алкоголиков и наркоманов резервации, ожидает дальнейшего развития событий. Ситуация непонятная. Международные наблюдатели опасаются гватемальского сценария.

Джойс рассеянно слушает репортажи. Склонившись над внутренностями компьютера, она соединяет проводки с маниакальной точностью нейрохирурга. На помятом корпусе агрегата она пишет фломастером имя: «Уильям Кидд (№ 43)».

Охота за компьютером была нелегкой. В течение нескольких недель бессонными ночами Джойс прочесывала деловой район. Она разведала сотни контейнеров, разорвала тысячи мешков, нанюхалась вони на всю оставшуюся жизнь. Она растянула лодыжку, разбила голову, расцарапала локти. Несколько раз ее чуть не ловили охранники. Она убегала, карабкалась, ползла. На рассвете, измученная и хромающая, она тащила драгоценные туши из одного конца города в другой.

Теперь ее крохотная квартирка похожа на базар. Повсюду громоздятся разломанные компьютеры, заляпанные грязными пальцами мониторы, клавиатуры с недостающими клавишами, модемы, принтеры, жесткие диски, дискеты, фрагменты плат — и все это венчают спутанные электрические провода и колонии мышей. Все это такое устарелое, такое грязное, что Джойс часто чувствует себя археологом.

Вооружившись различными инструкциями и отверткой, она препарирует трупы, спасает лучшие органы и собирает их в один компьютер. Не имея аппаратуры для тестирования отдельных деталей, она вынуждена действовать методом проб и ошибок, а ошибок так много. Каждая новая попытка преподносит ей очередной сюрприз. Компьютер симулирует работоспособность, а потом вдруг замирает. Источник питания выплевывает клубы дыма и фонтаны искр. Материнская плата шипит, как форель на сковородке. Печатные платы взрываются, транзисторы разлетаются в разные стороны. Не выдержав столь варварского обращения, большинство деталей, еще более обугленных, быстро отправляется обратно, в мусорную кучу.

Любой другой давно сдался бы, но только не Джойс. Каждый раз, когда хочется выбросить белый флаг, она смотрит на прикнопленную к стене газетную заметку о Лесли Линн Дусет, маленькую проповедь в несколько строк. Джойс повторяет себе, что не должна сомневаться, что не имеет права сомневаться. Вера — хрупкая штука. Стоит только начать задаваться безобидными вопросами, как вскоре теряешь контроль и подвергаешь сомнению всё: лишения, бессонные ночи, легендарных предков, воспоминания, надежду, смысл существования.

Лучше сосредоточиться и работать, не задавая вопросов, ночь за ночью, печатная плата за печатной платой.

По радио закончили передавать новости. «11.07, — объявил диктор, — и вы слушаете Си-би-си!» Джойс выключает радио и с волнением включает Уильяма Кидда, сорок третья попытка оживления. Каждый раз Джойс не знает, чего ожидать. Вчера, например, Рыжая борода (№ 42) взорвался из-за короткого замыкания, чуть не устроив пожар в квартире. Несколько недель назад Эдуард Тич (№ 37) расплавился до компактного куска пластмассы. Что касается Сэмюэла Беллами, Фрэнсиса Дрейка, Франсуа Л’Оллонэ и Бенджамина Хорниголда — попытки № 03, 09, 13 и 24 соответственно, — то они более прозаично сожгли все свои предохранители.

Джойс скрещивает пальцы, произносит краткую молитву в память Мэри Шелли и щелкает выключателем. Через несколько секунд цепи оживают.

Склонившись над внутренностями компьютера, Джойс внимательно прислушивается. Вентилятор источника питания мурлычет, как сытый кот. БИОС своевременно начинает работать, оперативная память невредима.

Все идет слишком гладко. Джойс пятится, готовая к худшему.

Как ни странно, ничего плохого не происходит.

Ни взрыва, ни шипения, ни вспышек. Только ровный гул вентилятора. Джойс недоверчиво следит за мигающим на экране курсором.

Уильям Кидд терпеливо ждет инструкций.

НОА ТОЛЬКО ЧТО ЗАКОНЧИЛ третий археологический семестр, и ему все труднее поддерживать в себе жажду знаний. На самом деле он успел убедиться в том, что покинул Саскачеван и проехал тысячи километров ради одной из скучнейших наук в мире.

Он всячески демонстрировал, что считает лекции интересными, но, честно говоря, методы раскопок оставляли его равнодушным, на аналитической археологии он засыпал, проблемы терминологии казались ему крайне утомительными, а курс профессора Скотта «Предыстория аборигенных народов» его просто травмировал.

Эдмонд Скотт явился прямиком из XIX века. Злопыхатели даже уверяли, что он лично знал великого индейского вождя Сидящего Быка. С 1969 года в почти пустой аудитории Скотт упорно читал один и тот же курс, иллюстрируя лекцию панорамой алгонкинов, сиу и нутка, как будто обсуждал коллекцию дохлых рыб, плавающих в банках со спиртом.

Этот сухой, равнодушный подход к науке потряс Ноа.

Впервые за долгое время он подумал о старых морщинистых индейцах чипевайан, обитавших в трейлере его матери. С тревожащей четкостью он вспомнил все названия резерваций, сложности своей генеалогии и наиболее деликатные пункты «Индейского акта». Этим приблизительным обрывочным знаниям, благоухающим сеном и моторным маслом, не было места в учебной аудитории.

Ноа боялся, что, изучая курс Эдмонда Скотта, он совершает страшное предательство своего аборигенного происхождения. Он искал совета в различных трудах по этике археологии, но подобный конфликт интересов нигде не упоминался. Придется бороться с угрызениями совести в одиночку.

Ноа уже подумывал бросить университет, когда один приятель посоветовал ему записаться на курс Томаса Сен-Лорана, сказав, что это «именно тот курс, который необходимо было бы изучить, если бы до конца света осталось время только на одну учебную дисциплину».

Естественно, Ноа слышал о Томасе Сен-Лоране, загадочном индивидууме, специализирующемся на археологии мусора. Его послужной список поражал воображение: профессор археологии, имеющий докторскую степень, директор одного из самых престижных исследовательских центров страны, руководитель раскопок на нескольких важных доисторических площадках в Нунавике и автор дюжины книг. При этом его работа на мусорных свалках стала темой бесчисленных статей, трех документальных фильмов и нескольких телерепортажей.