Пожиратели таланта. Серебряная пуля в сердце - читать онлайн книгу. Автор: Анна Данилова cтр.№ 39

– Это ты все к чему?

– Да к тому, что сейчас всего этого нет. Весь Литфонд разграблен, писатели и поэты никому не нужны, они нищенствуют, многие спиваются, если, конечно, не пишут на заказ детективы и прочее. И многие ищут возможность напечататься. Это называется «за свой счет». Но на самом деле они редко платят из своего кармана. Как правило, у них есть спонсоры. И вот таким спонсором был Северцев. Мало того что он был богатым, он еще и неплохо разбирался в литературе. И это он, как я понимаю, «открыл» Любу Горохову. Поддержал ее, помог издаться и вообще оказывал ей всяческую поддержку. Думаю, что он оказывал такие вот финансовые, я бы сказала, знаки внимания далеко не всем поэтам или писателям, и те, как вполне можно предположить, завидовали Любе и люто ненавидели удачливого богатого Северцева.

– Думаешь, кто-то из них плеснул в спиртное атропин?

– Мне звонил Сережа, атропин действительно был обнаружен в двух рюмках. И Северцева с его другом на самом деле кто-то отравил, но вот кто? Это вопрос! Как ты думаешь, Люба, находясь в ясном уме, сделала бы это? И когда? Ведь вся компания перебазировалась к Саше Горевому, уехал туда и Северцев.

– Это не факт!

– Пусть. Но Любы-то точно там не было. Она после того, как все ушли, поехала в ресторан «Милан», где у нее, между прочим, была назначена встреча с Северцевым!

– Но он на встречу не пришел, потому что был уже мертв. Что ж, остается предположить, что он, отправив на такси всю эту компанию, позвонил Мещерскому и пригласил его в гости к Любе. Возможно, у него был ключ от ее квартиры!

– Легко. Она запросто могла ему дать ключ, просто как другу.

– Или любовнику?

– В том-то и дело, что они не были любовниками! Люба вообще до недавнего времени не жила половой жизнью. И невинность она потеряла совсем недавно…

– Может, тогда, ночью? Когда она ночевала в гостинице, со Шториным или с Юдиным?

– Свидетели утверждают, что она была со Шториным. Что ж, могу предположить, что именно в то время, когда – если следовать нашей версии – Желткова украла деньги из гостиничного номера, Горохова и потеряла свою невинность… – объяснила Лиза. – А что мешало Северцеву воспользоваться ее благосклонностью на правах мецената?

– Может, он гей?

– Ладно, Гурьев, подумаем над этим вопросом. А пока что я предлагаю тебе следующий план. У меня есть составленный барменом фоторобот Шторина. Думаю, его надо в самое ближайшее время показать «перевозчику».

Иногда он спрашивал себя: почему Аркадий так легко дает ему деньги? Ведь он почти никогда не интересуется, зачем они ему нужны, и ни разу еще не упрекнул его. Да и денег дает столько, сколько он попросит, или даже больше. Что это, любовь брата или что-то другое, о чем Шторину не хотелось думать?

Ему было удобно думать, что Аркадий испытывает чувство вины за то, что он так хорошо сумел устроиться в этой жизни. Нашел золотую жилу – акупунктуру и так поверил в нее, что заставил поверить и всех остальных, и все теперь просто жаждали, чтобы он воткнул в них длинные тонкие иглы.

У самого Шторина, за что бы он ни брался, как-то ничего не получалось. Много раз он пытался открыть свое дело, занимался разведением орхидей, кактусов, выращивал у себя во дворе, в Балашове, нутрий и кроликов, но никакого особого дохода все это ему не приносило. Ему хотелось больших денег, которые позволили бы ему переехать из скучного деревянного дома, пропахшего молоком и яблоками, в большой город, где бы он мог затеряться, жить в чистой уютной квартире, обедать в ресторанах, пить виски и курить дорогие сигареты, встречаться с красивыми женщинами. Но никакие кролики или нутрии ему этого дать не могли. Помнится даже, он пытался обогатиться продажей тюльпанов, которые сам вырастил в теплице и даже «выгнал» точно к Восьмому марта. Но и это позволило ему прожить всего лишь неделю в городе – деньги улетали, как пепел по ветру…

Однажды, будучи пьяным, на даче у одного своего приятеля, когда все перепились и крепко спали, Николай проснулся, когда еще не начало светать, чтобы отлить, вышел во двор и увидел, что машина одного из гостей, какого-то бизнесмена, не заперта. И внутри, на сиденье, лежит борсетка. Он и сам не понял, как так случилось, что он достал ее, открыл и, увидев деньги, много денег, забрал их, не оставив ни рубля.

Чувство, которое он испытал, зарыв их поблизости, в лесу, было поистине непередаваемым. Ему казалось тогда, что он всех перехитрил. Что он – самый умный. И, что самое удивительное, он не испытал при этом никаких угрызений совести, ни на йоту.

Понятное дело, утром был скандал. Этот бизнесмен мало того что болел с похмелья, так еще и чувствовал себя униженным, ограбленным, оскорбленным в своих самых лучших чувствах, ведь он никогда, по его словам, не был жадным и сам, лично, привез на дачу «два ящика бухла и закусь». И какой «сучий потрох» посягнул на его честно заработанное бабло?!

Хозяин, разволновавшийся так, что с перепуга и от отчаяния молниеносно напился, приказал, еле ворочая непослушным языком, всем гостям вывернуть карманы или признаться. Короче, праздник был испорчен наглухо. Зато Коля, моргая честными глазами, вместе со всеми недоумевал по поводу ночной кражи и несколько раз выворачивал собственные карманы и тряс ими, идиотски при этом хихикая.

Поскольку репутация у него была кристальная, ведь он до этого ни разу не был замечен в крысятничестве, на него так никогда и никто не подумал. И не заподозрил его.

Спустя несколько дней он вернулся в этот дачный поселок. Пробирался от станции густыми посадками и огородами. В сумерках его невозможно было заметить ни со стороны дач, ни со стороны станции. Светя себе фонариком, он разыскал место, где закопал пакет с деньгами, достал их, отряхнул от земли и хвои и спокойненько вернулся на станцию.

И дома, запершись в своей комнате и разложив на кровати добычу – новенькие голубенькие тысячные рублевые купюры и красненькие пятитысячные, нежно-фиолетовые пятисотенные евро, испытал редкостное наслаждение. Он был богат. У него – в целом – оказалось около ста тысяч рублей! Целое состояние!

И на этот раз он их уже не тратил. Опасался, что мать что-нибудь заподозрит. Он по-прежнему горбатился в своей теплице, выращивая помидоры, откармливал поросят и лишь в выходные позволял себе расслабиться в большом городе.

Аркадий к тому времени уже перебрался в город, женился на девушке с квартирой (ему и тут повезло!) и устроился в престижную частную клинику специалистом по акупунктуре.

Николай же, открывший в себе талант с легкостью втираться в пьяные компании на свадьбах или других торжествах (он уже знал практически все рестораны и кафе в городе, специализировавшиеся на подобных мероприятиях), чистил карманы и борсетки подвыпивших гостей, зарабатывая этим на безбедную жизнь.

Юдин же, друг детства, нашел себе тоже непыльную работу – альфонса. Все женщины, у которых он жил, с удовольствием содержали его. Когда же ему хотелось экстрима, он, щекоча себе нервы, околачивался возле валютных обменников, обдуривая доверчивых граждан и находя в этом свое особое удовольствие. Поскольку ему хватило ума делиться с местными ментами, то и проблем в его маленьком «бизнесе» практически не возникало.