Еще один круг на карусели - читать онлайн книгу. Автор: Тициано Терцани cтр.№ 51

Я решил идти пешком. Дорога была недлинная, но отвлекала от возможности психологически настроиться и проникнуться доверием к «доктору» — а ведь оно было необходимым условием эффективности лечения. Серая жижа в сточных канавах бурлила и дышала, будто жила какой-то своей зловещей жизнью. Рядом остановилась корова, безмятежно напилась этой жижи и снова пустилась в путь, опустив морду к земле, как в Индии всегда делают все животные, — видимо, для того, чтобы не пропустить ничего съедобного. Я тут же подумал о молоке, которое она даст и которое кто-нибудь выпьет. Еще о том, что средняя продолжительность жизни в Индии — примерно пятьдесят два года. Даже знаменитый врач-аюрведист, брат дедушки моего целителя, и тот умер от инфаркта в пятьдесят восемь лет. Правда, рассказывают, что свою смерть он предсказал заранее.

«Доктор» уже ждал меня, он светился от радости, глаза его, казалось, сияли ярче прежнего. Он усадил меня на табуретку, стал передо мной, заставил поднять руки и, обхватив руками мои запястья, принялся с закрытыми глазами слушать пульс. Он сказал, что слева у меня что-то не в порядке. Затем велел раздеться и лечь на циновку. Слева у меня была грыжа после операции, но он не обратил на нее внимания. Зато его заинтересовал длинный шрам через весь живот и до спины. Я объяснил ему, что у меня три разновидности рака и это шрам от операции по удалению опухоли в почке.

— Оперировали в Индии?

— Нет, в Америке, — ответил я. Он был удивлен.

— В Индии, когда нужно добраться до почки, разрез делают сзади, а не спереди, — сказал он.

Он с большим вниманием осмотрел мои ноги, колени и область печени. Взглянув на мой язык, он просиял. «Вот она, инфекция!» — вскричал он, будто сделал великое открытие. Затем он задал мне два любопытных вопроса.

— Страдали ли вы когда-нибудь геморроем?

— Да, с двадцатилетнего возраста.

— Болела ли у вас когда-нибудь спина?

— Да, часто, особенно в последнее время, перед тем, как я заболел. Он был так счастлив, будто отыскал ключ к разгадке тайны. Итак, причиной всех моих несчастий был, по его мнению, геморрой.

— Вы, западные люди, не придаете ему особого значения, но это скверная болезнь, признак, к которому нужно отнестись со всей серьезностью, — сказал он.

Манджафуоко в свое время тоже заинтересовался моим геморроем. По мнению здешнего «доктора», эта болезнь вызвала инфекцию «в середине тела», в области желудка. Оттуда «инфекция» перекинулась на почки. Внутри почки, по его словам, есть пружина. Она такая длинная, что ею можно было бы обернуть земной шар. Вот эта самая пружина у меня и испортилась. Но мне не следует беспокоиться: он может привести ее в порядок при помощи надлежащего лекарства. Но первым делом я должен посвятить целую неделю очищению желудка.

— Сейчас он у вас полон червей, и в этих условиях лекарство не окажет на вас никакого воздействия, — объявил он мне.

— Каких еще червей? В желудке? Что вы, нет там у меня никаких червей!

— А вы откуда знаете? — с вызовом спросил он.

— Ну… врачи в Нью-Йорке не раз туда заглядывали…

Он улыбнулся с таким видом, будто поймал меня на вранье, и перешел ко второй части, астрологической. При помощи лупы он долго рассматривал линии — но не на ладони, а только на больших пальцах. Потом тщательно осмотрел кожу у меня на теле на предмет наличия знаков, родинок, родимых пятен — черных или красных. Потом спросил дату и час моего рождения, долго что-то высчитывал и наконец получил число 2526. Это было столь важное для меня число, что его следовало запомнить и никогда никому не открывать.

По его словам, многочисленные созвездия благоприятствовали мне, кроме разве что влияние Марса, этой планете следует уделить большое внимание. Однако он знает травы, чье излучение способно нейтрализовать излучение Марса. Эти травы тоже войдут в состав снадобья, которое он для меня приготовит. Болезнь моя кроется, прежде всего, у меня в крови, но это ничего, с ней можно справиться.

И сколько времени для этого понадобится?

Ну, если бы я принимал травы в сочетании с металлами, он, кстати, рекомендует золото, то шести месяцев лечения было бы достаточно. Без металлов мне придется лечиться по крайней мере год.

Золото?

— Нет, не следует беспокоиться, — объяснил он. Перед тем, как дать золото мне, он обратит его в пепел прокаливанием. Хотя вообще-то речь идет всего о миллиграммах, но эта малость придаст его лекарству особую силу.

Тут дядя, который на протяжении всего визита выполнял обязанности переводчика, вытащил бумагу и ручку, чтобы сделать подсчеты. Единицей измерения для всех веществ являлся один мандал, то есть количество лекарства, необходимое для сорока одного дня приема. На шесть месяцев мне хватит четырех с половиной мандалов. Вместе с золотом все лечение, не считая очищения желудка, которое предстояло начать во второй половине дня, должно было обойтись мне в 12 000 рупий, или приблизительно в 250 евро. Для Какинады сумма немалая, но, вообще-то, в пределах разумного.

«Доктор» сказал, что на протяжении всего курса лечения мне надо будет очень внимательно следить за тем, что я ем. Кроме лука и чеснока, способных «снимать воспаление», я должен избегать всего того, что растет под землей: моркови, картофеля, свеклы. Баклажаны, огурцы и тыкву мне тоже есть не стоит. А вот различные злаки, рис, особенно выдержанный более полугода, любые салаты, капуста, фасоль, турецкий горох и всевозможные фрукты мне полезны.

Он самым настоятельным образом советовал мне принимать золото. В случае, если я последую его совету, он гарантировал мне отменное здоровье на протяжении всего срока естественной жизни. А вот без золота гарантии хватало «только на двадцать лет».

— Двадцать? Ну, по-моему, и этого уже слишком много, — сказал я, и он тут же захотел проверить мои руки. Он заставил меня сложить их, ладонь к ладони, и принялся внимательно рассматривать, насколько подушечки мизинцев и больших пальцев сочетаются между собой. Потом что-то сказал, и дядя перевел это как «излучение», но я так и не понял, что он имел в виду — излучение Марса, которое на меня плохо влияло, или облучение, полученное в Нью-Йорке, о котором он, впрочем, не знал, но мог обнаружить какие-то его последствия. Наверняка же на моем теле остался какой-то след, может, похуже «марсианского».

Мы договорились, что я начну с одного мандала и после обеда вернусь, чтобы посмотреть, как готовят лекарства, и принять первую порцию травяного настоя для очистки желудка. Я решил подыграть ему хотя бы из любопытства, раз уж не удалось найти лекарство, которое искал. Мне хотелось воспользоваться случаем и заглянуть в мир, который при других обстоятельствах я бы никогда не увидел. Я больше не считал, что теряю время, и все вокруг теперь казалось мне куда красивее и интереснее.

В гостиницу я вернулся, основательно проголодавшись, но ресторан с задернутыми занавесками, закрытыми окнами и липкими столами с объедками сразу отбил у меня аппетит. Следуя старому правилу каждого путешественника, который во избежание неприятностей старается питаться только крутыми яйцами и бананами (предварительно обломав оба кончика), я спросил, нельзя ли мне съесть что-нибудь в этом роде. Яйца? На меня посмотрели так, будто я попросил изжарить официанта. Это же вегетарианский ресторан, напомнили мне. А яйца — это «жизнь». Правда, если я так уж настаиваю, то могу съесть эти яйца… но только у себя в номере.