Ярость - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Хаас cтр.№ 24

– Только что из типографии, допечатывали ночью, – с торжествующей улыбкой сообщил он Тропинину.

Пролистав нарядную книгу, Виктор быстро нашел нужные страницы, внимательно изучил иллюстрации и недовольно поморщился.

– Если не ошибаюсь, за основу взят один из последних фрагментов «Картины Жизни»?

– Да, сюжет с «Ночным демоном». Мы скомпоновали его с другими разрозненными частями, в общем, подобрали эту десятку довольно цельно.

– Не годится, – огорошил Виктор присутствующих.

– Вот те раз! – удивился Горский.

Зиновий изумленно выпучил глаза, а побледневший Дольф прошептал упавшим голосом:

– Как не годится?

– Слишком вяло! – весело ответил Виктор. – Скучновато, не вставляет! Цветы, луна, голая негритянка, березки…

Дольф смертельно побледнел.

Тропинин встал из-за стола и, взглянув на свой золотой хронометр, прошелся по кабинету. Голос его утратил демократическую мягкость и требовательно зазвенел:

– Нам нужен мощный резонанс, что-то другое, более эпатирующее и запоминающееся. Нужна насмешка над обществом, скандал! И не следует этого бояться! Близнецы уже переросли соревновательный возраст и не обязаны нравиться трусливым покупателям. Сегодня все захотят увидеть финал проекта! Мы просто обязаны показать нечто шокирующее. Публика всегда лучше запоминает тот бой, который закончился нокаутом. А с таким детсадовским и беззубым сюжетом мы его неубедительно размажем. К черту «Демона»! Поступим так: негритоску оставим на потом и срочно вытащим какую-нибудь другую картину. У Близнецов должно быть что-то порочное и неприличное. Ведь было? Вспоминайте! Переройте все их ранние работы! Переверните все вверх дном, но найдите что-нибудь скандальное! Мне нужно, чтобы пресса выла от ярости!

В кабинете воцарилась тишина.

– Может, взять тот кусочек, где дети подсматривают за мамой в туалете? – предложил Горский.

– Продан! – зло буркнул Дольф.

– А летчики с фотоаппаратом?

– Не то.

– Фрагмент с тонущей подлодкой и Посейдоном?

– Продано!

– Японскую Снегурочку?

– Послушайте! – воскликнул Виктор. – А где ранний фрагмент с Красной площадью? Помните? Мы же его так никогда и не показывали.

Дольф болезненно поморщился, Зиновий запнулся на полуслове, и только Горский как ни в чем не бывало ответил:

– Он у нас в галерее. Если честно, мне он тоже очень нравится: думаю, это их лучшая работа…

– Едем. Нужно посмотреть.

</emphasis>

Когда рабочие внесли в галерею шесть холстов и расставили вдоль стенки, ЧТО принялся размышлять вслух:

– Н-да, я даже забыл, как они выглядят, впрочем, времени на маневр уже не остается, да и выбирать особо не из чего. Хорошо, хоть это нашлось. Подойдет. В общем и целом – современно и глубоко асоциально, можно сказать, даже гадко. Добавьте справа и слева еще по два холста какой-нибудь лирики и срочно везите в Манеж.

Дольф только руками всплеснул:

– Но как! А каталог? Виктор, у нас через три часа открытие!

Памятуя нерушимое обещание, данное Сидичу, Виктор равнодушно посмотрел на близкого к обмороку друга.

– Плевать на каталог.

– К чему все это? – продолжал ныть раздосадованный Дольф. – Нас же освищут. Это самоубийство.

– Если боишься скандала, можешь остаться дома. Близнецам нужно закрепить взятую планку, а заявленный тобой «Демон» – приличная, скорее даже гламурная и абсолютно неконфликтная живопись, интересная лишь твоим безликим коллекционерам как модное вложение лишних денег. Не будет у нас с «Демоном» ни общественного, ни художественного внимания, слишком понятно, слишком правильно, а в современном искусстве так нельзя. Пусть поругают, плевать, что про нас скажут и напишут, пусть орут что хотят, нам только этого и надо, а чтобы подхлестнуть еще больший ажиотаж, мы на половину этих холстов еще и навесим красные точки «Продано»!

– Правильно, – восторженно подхватил Зиновий, – не нужно стремиться нравиться, нужно конфликтовать!

Дольф попытался уничтожить обычно трусливого Зиновия презрительным взглядом, но тот разбушевался:

– А почему только Близнецы? У Голенкова готово новое чучело «Отец Павла Морозова убивает сына вилами», очень натуралистическое, с волосами и силиконовой кровью!

Услышав слово «кровь», все присутствующие на минуту замолчали.

– Да, – с еле заметной улыбкой согласился ЧТО, – кровь всегда обращает на себя внимание. Это краска, которой можно сделать действительно бессмертное произведение.

Оглохшая от стука собственного сердца Соня бесшумной тенью пронеслась по жирной от хозяйственных нечистот вонючей лестнице и, перепрыгивая сразу через несколько ступеней, спустилась на первый этаж. Вот и он, знакомый с детства двор-колодец. За спиной хлопнула дверь. Взбудораженные грохотом, врассыпную кинулись помоечные коты. Соня задрала голову и настороженно прислушалась – на шестом этаже в открытых окнах квартиры матери тишина. Выждав еще минуту, пока Перро помечал крыло старого «опеля», она закинула холщовую сумку за спину и решительно направилась в пылающую светом уличную арку. День разом навалился на нее – жаркий, по-настоящему летний.

Соня осмотрелась и сказала себе:

– День будет хорошим…

Прямо над ее головой по зажатой между домами голубой реке неба лениво проплывали белые облачные кораблики. Невдалеке мирно зеленел сквер, сонный ветерок покачивал ветки лип, пешеходы смеялись, щурились и подставляли солнцу свои бледные щеки. Хорошо! Даже лучше, чем хорошо, – красота! И действительно – ее собственное душевное расстройство как-то сразу померкло. Страх и смятение в такой идиллии вообще неуместны. Когда все вокруг настолько прекрасно, легко верится, что беды кончились, даже пресловутая питерская депрессия отступает, на душе легчает, и к сердцу приливают чувства живые, добрые, жизнеутверждающие. Соня тотчас испытала прилив необыкновенного оптимизма и бодро зашагала по улице. Забавная теперь у нее жизнь! Тимур догоняет, а она удирает. Любовная драма со спортивной составляющей. Неожиданно для себя самой она остановилась и выругалась:

– Да пошел он! Я не бегу, я свободна! Теперь я от него свободна! Я от всего свободна, и мне не нужно больше того, что называют платой за такое странное, ни на что не похожее, счастье «быть вдвоем». И какая же все-таки это глупая теория, что нужно за него платить! А ведь платила, все эти годы платила: слезами, нервами, унижениями, да так, что, добившись его, в конце концов уже перестала что-либо чувствовать. Хватит! Наверное, стоит теперь попробовать быть одной, тем более что это не так уж и страшно. Солнце по-прежнему взойдет, сквер будет зеленеть, и ничто в этом мире не дрогнет, если художница Соня Штейн останется одна. Нет, конечно, физически «быть одной не так и удобно, но чувства! Боже мой, как много ужасного таит в себе жизнь с мужчиной! Хорошо, если он умен и красив, как Тимур, а если жаден, глуп, хамло, нечист бельем? Ну нет, это, конечно, слишком черный портрет, но и Тимур, если призадуматься, удивительная скотина.