Моряк из Гибралтара - читать онлайн книгу. Автор: Маргерит Дюрас cтр.№ 44

— Неправда, — возразила она, — я очень серьезная. Но раз уж так случилось, какая разница?

Больше мы об этом не говорили. У нее в руках был атлас, и я попросил дать мне его посмотреть. Это был складывающийся пластиковый атлас, который она специально заказала себе в Южной Америке. Материки на нем были очерчены одними только обитаемыми границами, но с большой точностью и подробностью — она показала мне Рокку, крошечную точечку, затерянную среди тысячи других, сплошь испещрявших итальянское побережье. Обозначены были все глубины и течения, а материки, совершенно пустые и белые, выглядели такими же голыми, как моря на обычных картах. В общем, это был атлас мира, вывернутого наизнанку, как бы негативное изображение земли. Она уверяла, что знает его наизусть.

— Мне кажется, я знаю его так же хорошо, как и того, кто там живет, — заметила она.

Мы растянулись в шезлонгах прямо напротив бара. Все мужчины на яхте хоть чем-нибудь да занимались.

Только я один не делал ровно ничего. И мысль об этом время от времени приходила мне в голову.

— Если хочешь, — обратилась она ко мне, — на следующей стоянке мы можем вместе сойти на берег.

Она надела солнечные очки и курила, не спуская глаз с моря. Это она умела делать — сидеть у моря и курить, или читать, или ничего не читать, просто ничего не делать, и все.

— Расскажи мне про других, — попросил я.

— Ты хочешь, чтобы я снова начала вспоминать?

— Но ведь вечерами, — немного поколебавшись, решился я, — ты все равно не захочешь.

— Какое тебе до них дело, до всех прочих?

— Странный вопрос. Может, тебе неприятно о них вспоминать?

— Да нет, не то чтобы неприятно, — возразила она, — просто мне хочется понять, почему ты все время так настаиваешь, а ты не объясняешь.

— Ну, хотя бы из любопытства или, скажем, чтобы избавиться от искушения вообразить, будто я единственный в своем роде.

Мы дружно рассмеялись.

— Знаешь, среди них кого только не было. Я ведь уже говорила, что делаю много глупостей.

— Хотелось бы узнать, что же это за глупости.

— Да самые ужасные, — ответила она, — и самые дурацкие. Правда, иногда я задаю себе вопрос, а глупости ли это, может, это я сама…

— Чтобы не видеть никого рядом?

— Наверное. Знаешь, ты прав, было такое время, когда я готова была затащить сюда кого попало.

— Может, я это и имел в виду, но ведь на самом деле кого попало-то не существует.

— Я хотела сказать, мужчин, которые мне не очень-то подходили.

— А что, разве есть такие, которые подходят тебе больше других?

Ей и в голову не пришло рассмеяться.

— Кто знает… — проговорила она.

— Ну, давай, начинай, — подгонял я ее. — Был один, который…

— Был один, который с самого первого дня обосновался здесь навечно. Когда я зашла к нему в каюту — и пары часов не прошло, как мы отплыли, — он уже основательно обустроился. Аккуратно расставил на полке свои книги. Бальзак. Полное собрание сочинений. А над умывальником в ряд красовались все его туалетные принадлежности. Правда, на беду, среди них оказалось множество одинаковых пузырьков с туалетной водой, королевская лаванда, английской фирмы «Ярдли». Заметив мой изумленный взгляд, он пояснил, что и дня не может прожить без этой лавандовой воды фирмы «Ярдли», а путешествуя, никогда не знаешь, что тебе удастся купить, вот почему у него на всякий случай всегда имеется запас. Она рассмеялась.

— Ну, как тебе, — справилась она, — мои глупости?

— А остальные?

— Ну, если уж ты так настаиваешь, чтобы я рассказала тебе обо всех, мне надо что-нибудь выпить.

— Хорошо, погоди минутку.

Я бегом кинулся в бар и вернулся с двумя стаканами виски. Она выпила свою порцию.

— Обычно, — немного смущенно призналась она, — я просила, чтобы они помогли мне его искать. Поначалу все соглашались. Все как один, только бы попасть на яхту. Потом оставляешь их дня на три в покое, чтобы они могли свыкнуться с этой мыслью. И на третий день уже ясно, что они так ничего и не поняли.

Я выпил свое виски.

— Странно, — заметил я, — по-моему, это можно понять, даже если тебе не дают трех дней на размышление.

Мы рассмеялись. Она смеялась громче меня.

— Обычно все они спрашивали: «А что от меня требуется? Вы только скажите, я все сделаю, только бы помочь вам». Но стоило сказать, что надо бы, к примеру, починить матросам башмаки, как они сразу же вставали на дыбы. Говорили: «Нет, так дело не пойдет. Такого уговора у нас не было…»

— Надо бы выпить еще по одному виски, — заметил я.

Сходил в бар и снова вернулся с двумя полными стаканами.

— Ну вот, теперь давай дальше.

— Был еще один, тот, едва поднялся на борт, сразу же составил себе жесткий распорядок дня. Для здоровья, говорил, главное — это правильный образ жизни. И каждое утро на передней палубе занимался ритмической гимнастикой. Я опрокинул свое виски.

— Однажды, — проговорил я, — я напишу о тебе американский роман.

— Почему именно американский?

— Из-за виски. Ведь как-никак, а напиток-то это американский. Давай дальше.

— Был один, который оставался здесь целые три недели. Этот задержался дольше всех остальных. Он был молод, беден и красив. У него было очень мало вещей, ни белых брюк, ни лавандовой воды. Только он никогда не смотрел на море, почти никогда не выходил из своей каюты. Все читал Гегеля. Однажды я полюбопытствовала, неужели это так интересно, а он ответил: это гениальный философ, можно сказать, основа всех основ. А потом добавил, что, если бы я прочла его, это могло бы очень даже просветить меня насчет моей личной жизни. Это показалось мне, как бы это сказать, бестактным, что ли. Он все время только и делал что читал, читал — говорил, вряд ли ему в жизни еще представится такая возможность, и грех было бы ею не воспользоваться, ведь у него уже никогда не будет столько свободного времени. Я дала ему много денег, во всяком случае, достаточно, чтобы целый год не зарабатывать себе на жизнь, а только и читать своего Гегеля.

Потом добавила:

— Честно говоря, этого я бы даже могла оставить здесь.

Выпила свое виски.

— Так мы с тобой напьемся, — заметила она.

— Чуть больше, чуть меньше, — ответил я, — какая разница?

— Послушай-ка, — проговорила вдруг она, — а знаешь, я еще ни разу не брала с собой пьяницу.

— Что, неужели ни разу?

— Знаешь, — смеясь, пояснила она, — наверное, это единственная глупость, которой я еще ни разу не совершала.

— Что ж, — рассмеялся и я, — похоже, теперь у тебя будет полный джентльменский набор.