Издранное, или Книга для тех, кто не любит читать - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Слаповский cтр.№ 42

Мифы о русском характере давно известны и набили всем оскомину. Согласно этим мифам, русский человек:

а) любит выпить;

б) нерасторопен и худо организован в труде;

в) неуравновешен и слишком уж неприхотлив в личной жизни, включая быт;

г) и так далее.

Какова же реальность?

Реальность такова.

А. Русский человек вовсе не любит выпить. Основное свойство русского характера таково (это и стало причиной заблуждений), что он идет всегда наперекор обстоятельствам. Если бы исторические реалии сложились так, что выпить можно было бы когда угодно и сколько угодно, русский человек был бы трезвенник. Но высшую суть и даже в некотором смысле предназначение свое пьющий русский человек видит в том, чтобы пить тогда, когда пить не на что, когда, кажется, для этого совсем не время, пить, наконец, то, что, вроде бы, пить вовсе даже и нельзя: от денатурата до одеколона. Ясное дело, что я имею в виду крайности и крайних людей (в которых и проявляется нагляднее национальный характер), ибо будничное большинство ничем не отличается от будничного большинства американского, китайского или турецкого. Крайности, как известно, смыкаются, так вот, российский алкоголизм смыкает собою именно две крайности: людей асоциальных, бессовестных, глупых и бездельных — и людей, принадлежащих к цвету общества, умниц, талантливых и трудяг. Почему? Потому что у обеих этих групп населения в основе — протест. Протест людей асоциальных выражен почти на физиологическом уровне. Протест же людей избранных выражен, хоть и с тем же фактическим результатом, на уровне осознанном.

Но и будничный обычный человек склонен проявлять эту черту русского характера — когда выпадает из будничности.

Лучше один раз увидеть, чем сто раз прочесть. Уже само наблюдение над процессом подтверждает мои догадки о том, что русский человек не любит пить. Предмет любви, как известно, окружается вниманием и заботой, так любящие выпить грузины украшают застолье цветами, пряностями и благоуханьями, — словно невесту они украшают! Русский же человек вечно забьется на пустырь, на чердак, в полупустую холостяцкую квартиру, он пьет в подъезде дома у мусоропровода, пьет в гнусной забегаловке, а если в ресторане пьет, то уж постарается посильнее загадить место питья — короче, сделать все, чтобы этот процесс унизить и оскорбить, как унижают и оскорбляют нелюбимую, но привязчивую женщину. Процесс, который нравится, обычно стараются продлить, русский же характер его сокращает до минимума, чтобы в минимальные сроки дойти до такого состояния, когда пить уже невозможно. Разве это — не доказательство? Особенно не любят пить те, кого называют запойными, а их на Руси больше, чем где бы то ни было. Они неделями и месяцами не притрагиваются к спиртному, преисполненные презрения. Вскоре они замечают, что жизнь вошла в тусклое добропорядочное русло, лишенное даже намека на протест. Естественно, это вызывает бунт души — и они с отвращением приступают к запою, тяжело пребывают в нем, тяжело выходят из него, — но с чувством выполненного долга.

Долг противостояния, именно он побуждает русского человека выпивать не в свободное от работы время, а именно во время работы. И если его подбодрить: давай, мол, не стесняйся! — то он еще, пожалуй, и удержится, но если сказать: ты очумел, что ли, другой поры не нашлось? — тут уж он точно выпьет, потому что душа воспротивится насилию. Архитектор, запивший именно тогда, когда проект сдавать, писатель, сорвавшийся с катушек, когда у него роман начат, мебельных дел мастер, бывший без работы полгода, получивший вдруг заказ и на полгода по этому случаю запивший, — вот вам типичные примеры.

С отвращением, через силу, мучая себя — пьет русский человек, не любя и не желая пить! А коли наступит такое время, что будет море разливанное дармовой выпивки и неограниченное время для ее потребления, вот тут-то вы и убедитесь в моей правоте, ибо я уверен, что русские люди поголовно бросят пить, и уж никто не осмелится называть пьянство одной из сугубых черт русского характера.

Б. А вот работать русский человек любит — и даже очень. Но, обладая философским складом ума, он хочет к работе относиться сознательно. Он хочет выполнять работу лишь разумную и осененную высшим смыслом пользы. Но ведь, к сожалению, огромное количество видов деятельности человеческой (я рискнул бы предположить, что их большинство) лишены всякого смысла, они абсурдны по форме и содержанию. Или — подневольны. А для русского характера, как доказано в пункте А., нет ничего хуже подневольности. Это доказано не только в пункте А., но и во всей русской истории. Подневольность труда крепостного, ярма кулацкого и капиталистического, а затем социалистического — к работе отнюдь не побуждала. Она, наоборот, вызывала в русском человеке жгучее желание посмеяться над своим трудом — с помощью труда же. Доказывая окружающему миру абсурдность своей деятельности, он старался выставить ее в еще более абсурдном виде. Конечно, тут не обходится без тончайших психологических нюансов, которые, кстати, тоже считают неотъемлемой принадлежностью русского характера, и с этим не поспоришь. Будучи по природе трудолюбив и склонен к порядку, русский человек то и дело теряет контроль над собой и начинает трудиться самозабвенно, горячечно, строго и стройно — не зная ни в чем чуры и меры. Но, как правило, спохватывается, понимая вдруг с аналитическим ужасом, что своим трудом он лишь увеличивает абсурд сущего — и буквально силком втискивает в карманы разгулявшиеся руки, огромным усилием воли подавляет никчемную энергию ума…

Но дайте ему дело стоящее, дело дельное, дело разумное в планах и практическом, и философском, и в личном, и в общечеловеческом — и вы увидите, что нет равных русскому человеку в труде.

В. Пункт третий это дополняет и подтверждает. Да, неприхотлив русский человек в бытовой жизни, да, ходит по лужам в родном дворе своем и не почешется лишнее деревце под окошком посадить, но ведь кроме духа противостояния обстоятельствам и абсурду, в нем есть и инстинкт уважения к окружающему как к чему-то раз и навсегда богоданному, то есть — как к природе. Для человека другой цивилизации природа — это лес, река и соловьи в небе. Русский же человек понимает природу шире, для него это и городские дома, и колдобины улиц, и лужи дворов. Как не придет в голову человеку другой цивилизации мысль выкрасить реку в зеленый цвет, деревья леса перекорчевать, чтоб стали они рядами, а соловью убавить громкость неким выключателем и изменить тембр его пенья, так для русского человека непонятно, зачем асфальтировать все тропочки и тротуарчики, да еще с мылом мыть, зачем в подъезде дома стены белить и колеровать в радужные цвета — ведь это изменять природу, кощунствовать над нею, а она и так от нашего вмешательства страдает.

Я не буду спорить, что данное понимание окружающей среды выглядит архаичным. Но, кто знает, может именно отсутствие ерзости в делах благоустройства спасло природные угодья России, которых до сих пор количественно больше, чем в любой другой стране мира — одна сибирская тундра чего стоит. А все из-за того, что русский человек любит порядок не искусственный, рукотворный, а природный, естественный, натуральный. То есть любви к порядку в нем, как видим, гораздо больше, чем у некоторых, что при любви к труду и нелюбви к пьянству и составляет главный стержень русского характера, носителем и выразителем которого