* * *
Работы куча. А самое глупое: Киара сто раз собиралась по пути хоть трусы купить. То пассажир, то чингачгук, то осмотр — о себе, любимой, как правило, забываешь…
Никак не сконцентрироваться после ночи. И бодун. А барчик в кабинете богатый. Можно бы выпить последние пятьдесят тулламора, но не тянет. Ежеминутно мысли возвращаются к геннессу. И Киара откупоривает. Она может себе позволить.
* * *
Езда под градусом не забава Киарья. Она просто давно сделала выбор. Можно ли этого избегнуть полностью? Киара не может. А частота — без разницы: если попадешься, то вернее всего — в единственный раз. Или живешь без единого, или живешь: середины нет. Киара живет.
До конца рабочего дня она не много выпила. Полбутылки Hennessy. Привычная дорога домой не волнует. И других поездок сегодня не намечается. Айвар, правда, еще ждет ответа, однако — не пора ли выспаться сей ночью…
Киара катится. Промили не считает. Считает скорость: пятьдесят девять.
[3]
И спокойно смотрит на оперативную машину в кустах слева. Дорожную полицию она любит и уважает. Взаимно. «У нас никогда нет разногласий», она улыбается, «но все-таки дружественная беседа — чем реже, тем милее.»
Ее улыбке подрезает дорогу зеленый жилет. Что стряслось?!
* * *
Окно открывается. Сфинктеры на обнаженной коже сидения чуть ослабевают. Киара смело справляется и с экстремальными моментами, и глубокими жизненными падениями. Но на героизм не претендует. Как Мария-Антуанетта — на эшафоте нагой… Ну, нет: так может вырваться для толпы незаслуженное наслаждение!
— Едем без фар?
[4]
Проклятье!
— Простите, только что прошла осмотр — видите в стекле? Так случается, когда отдаешь руль чужому…
Вольво усыпляет.
— У вас были нарушения в течение последнего года? — полисмен придирчиво пялится на Киару.
— Увы… — она не дышит.
— Мне придется составить вам протокол. Обождите! — полицейский немногословен: идет дождь.
Оставшись одна, Киара надушивается, перекусывает жевачку, одергивает край платья, поправляет через ткань соски и открывает окна. Пульс чуточку унимается. Если за скорость — он даже не разбежался бы. Но нет пощады нам: Антуанеттам и другим убийцам, хоть даже лишь за рулем, хоть нагим…
Ее нахождение здесь в помеху всем — что полицейских, как правило, не интересует. Киара показывает маневр и трогается, глядя в зеркало. Они не реагируют. Тропинкой за кустами она возвращается к трафарированной машине.
Капли брызжут на сидения. Киара второпях закрывает окна: инспектор идет усесться к ней рядом. Крепкий парень с проседью, моложе, чем выглядит. Киара тайком смахивает капли с сиденья платком.
Полицейский возвращает документы.
— Вам надо будет заплатить пять лат…
Киара хватается за кошелек.
— …нет, не здесь — в банке. Тут подпишите…
Киара молча берет ручку,
— …и еще у меня такой вопрос…
— Да?
— …я почувствовал…
— Да!
— …аромат…
— Стакан шампанского. На работе. Не отрицаю.
Смешно, конечно: у полицейского в теплой плащекуртке уж не будет сомнений, что проницаемое микроплатье — с бурной ночи солнечного вчера.
— У нас в машине аппарат…
— Думаю, у меня полпромили наберется, — Киара чувствует, как пылают ее щеки: скорее, полторы.
[5]
— Как скажете, так и будет, — она открывает кошелек.
— Нет, нет, так не будет, как вы сейчас…
— Будет, как вы скажете, — Киара во весь блеск поворачивает грудь к смущенному мужчине, — я никогда никого не обидела, никогда своего нарушения не отрицала…
— Киара, — он продолжает фамильярно, в стиле полицейских и врачей, — я понимаю, вы ездите уже пятнадцать лет, и потерять права нынче…
— …двадцать пять, — она перебивает.
— С рождения? — мужчина улыбается.
— Спасибо, вы джентльмен, — Киара жужжит и застенчиво опускает глаза, — но вы видели мои права: нет, со второго класса — в картинге…
— Увы, такое нарушение…
— Я единственный кормилец двоим детям…
— Он не был джентльменом, — полицеский бестактно шутит.
— Он умер.
Неловкая пауза.
— К сожалению…
— …и это наши кредитки, — она раскрывает золотой веер, — без прав у нас их больше не… Телевидения у меня с собой нет, как скажете, так будет, увезу, привезу…
— Маленькие, или уже в школу?
— Дочь — в переходном возрасте: я была прыткой. Как скажете…
— …и остаетесь до сих пор. Нет, я не скажу, мне придется попросить вас пройти в нашу машину…
Замедленным движением, как муху не спугивая, Киара раскапывает в двери старый стояночный талон и пишет: «100».
— Хорошо, — говорит инспектор.
— Едем! Где здесь ближайший банкомат?
— Я не знаю, — он возвращает Киаре права и техпаспорт. — Едьте! Едьте осторожно!
* * *
«Однажды это должно было случиться», Киара корит себя, ища банкомат. «Пора этому ставить конец. Точно пора!»
Минут десять спустя она возвращается. Сразу же рядом инспектор. Возле рычага передач — гладкая столатовка.
— Киара, — полицейский осторожненько кладет ладонь на ее шибкую ногу, способную тяжко настигнуть опрометчивого, — ты, видимо, ежедневно ездишь на работу…
— …и по работе…
— …у тебя положение в обществе и ответственная должность… — он по-отцовски взирает на Киару и фамильярно похлопывает по беззащитной ляжке. — Ты понимаешь, что, потеряв права…
— …я за бортом, — Киара покорно признает, — я все понимаю.
— Ты далеко живешь?
— Тут рядышком.
— Доедешь сама до дома?
— Не беспокойтесь обо мне! — Киара бережно отшелушивает непрошенные пальцы от своей дрожащей в напряжении наготы и невзначай помещает на банкноту. — Я и впрямь знаю, что делаю.
Полицейский сжимает ладонь.
— Я вам от всего сердца советую: да будет это последний раз…