По миру с барабаном - читать онлайн книгу. Автор: Феликс Шведовский cтр.№ 13

В Лояне находится тот самый храм Белой Лошади – первое (после ступы Ашоки в Фамене) буддийское сооружение в истории Китая. Перед нами ворота в темно-красной стене, с черной табличкой, на ней золотыми иероглифами выведено название храма. По монастырскому саду гуляют туристы. Между ними снуют монахи – молодые, крепкие, сытые, очень контрастирующие с теми, каких мы видели до сих пор.

Когда мы проводили церемонию в главном храме, за нами пристроилась процессия китайских монахов во главе с патриархом в красной накидке в золотой кирпичик. Они быстро закончили свою церемонию перед алтарем, которая проводится шесть раз в день. Патриарх-настоятель Ши Хаифа – депутат Народного конгресса, один из директоров Китайской Буддийской ассоциации. Общение с ним ограничилось совместной фотографией и получением от него визитных карточек.

Зашли в храм с золочеными фигурами 500 архатов, а затем направились к пагоде. Ступа оказалась на женской части монастыря, и нас поначалу не хотели туда пускать. Молимся в сторону пагоды, виднеющейся из-за забора. Через некоторое время монастырские ворота женской части отворились, но нас встретило полное безлюдье.

Обходя ступу с церемонией поклонения, увидели двух каменных черепах. У них на спинах стоят вертикальные плиты, на которых высечена история пагоды. На прощание к нам вышла-таки монахиня, с восемью маленькими круглыми плешинками в два ряда на бритой голове – это знаки отличия в практике дзэн [23] .

15 сентября 1994 г. И вот едем к месту создания «Махасикана».

Моторикша катит нас по сельской местности, то взбираясь по круче, то слетая вниз. Нагруженный рюкзаками, он ползет так медленно, что кажется, пешеходы вот-вот догонят нас. На дороге видим впряженных в телеги людей – это носильщики.

В храме монастыря Ученсы, никому не представившись, провели церемонию. В этом на самом деле нет ничего необычного. Настоящее Место Пути открыто на все стороны света. Место Пути не является чьей-либо собственностью.

В конце церемонии появился настоятель.

Вечером мы участвовали в монастырской церемонии. В отличие от нас, следующих японской традиции, большую часть службы китайцы проводят стоя, на коленях – совсем немного, а на корточки, как мы, вообще не садятся (садятся только в позу лотоса во время дзэн-медитации, но это отдельно от службы). Монахи гуськом обходят храм, славя Амитабху. Заканчивается церемония неожиданно – подношением водки на алтарь (при этом сами монахи ее, разумеется, не пьют).

После службы Тэрасава-сэнсэй совершил неслыханное – раскрыл мешочек с шарирой, который в этом путешествии всегда носит с собой. Он положил на алтарь ковчежцы, которые были вложены друг в друга, не открыл только самый последний, где, собственно, и находится шарира: это нельзя сделать, не поломав его. Но монахам (в отличие от бизнесменов, валом валящих в Фаменсы посмотреть на палец Будды в открытом виде) этого было достаточно – они почувствовали истинное благоговение.

Сегодня день рождения Сэнсэя, и он решил сделать им такой подарок – предоставить возможность максимально приблизиться к мощам Будды Шакьямуни…

16 сентября 1994 г. В четыре часа утра нас разбудил стук деревянной колотушки. Как ни странно, я чувствовал себя выспавшимся.

Весь день идет дождь. Кроме киевского Славы и Андрея, которые пошли искать местные пещеры, все остались в монастыре – кто дописывать дневник, кто досыпать. Харьковский Слава увлечен вращением в ладони пары китайских шариков с музыкой внутри. Делать это довольно сложно – они не должны касаться друг друга. Китайцы уверены, что такое упражнение омолаживает мозг.

Мы расчистили место перед статуей Тяньтая в недостроенном храме и провели церемонию, посвященную Великому Мастеру, ради кого мы и приехали в этот монастырь. Здесь он написал и проповедовал свое знаменитое произведение «Мохэчжигуань» (по-японски – «Махасикан»), что переводится с древнекитайского как «Великое прекращение неведения и постижение сути». Оно является наиболее полным руководством по буддийской медитации, можно сказать, настольная книга любого буддиста, особенно – последователя школы дзэн. Китайцы только недавно начали осознавать значение Тяньтая (или Чжи И), который, основываясь на словах самого Будды, создал первую классификацию всех сутр, до сих пор не превзойденную никем. Согласно этой классификации, Лотосовая сутра – самая главная проповедь Будды Шакьямуни.

17 сентября 1994 г. У ворот нас ждала машина. С нами поехал монах, знающий немного английский, он тоже гостит здесь (милиция от нас отстала, зато появились такие вот монахи). Направляемся в Сасы (провинция Хубэй), в двух километрах от которого – старинная столица Чанъань, где вырос Тяньтай. Тогда это был центр буддизма. Здесь Тяньтай дал клятву стать монахом. Сейчас в Чанъане только два монастыря. В Сасы есть крупный монастырь Цанхуасы, построенный уже после Тяньтая, 1300 лет назад. Там-то и учится монах, знающий английский.

Он пригласил нас в Цанхуасы, где познакомил нас со своим учителем-настоятелем. С виду это самодовольный толстый старик, но к нам отнесся очень по-доброму и провел нас по монастырю, очень большому и еще разрастающемуся – правительство предоставило снесенный жилой квартал. Мы обошли развалины домов, здесь еще теплилась жизнь: из обломков китайцы соорудили себе хибарки, в которых что-то стряпали, а рядом, прямо на оголившихся балках разрушенных зданий, сушилось белье.

Обходили мы все это так долго, что опоздали на церемонию в зале для медитации. На возвышениях вдоль стен, на подушках, в позе лотоса сидели вместе монахи и монахини. В центре зала – Будда Амитабха в стеклянной коробке, как на витрине. Со вкусом украшенная статуя резко контрастирует с голой лампочкой под потолком – единственным источником света в этом обширном помещении. Медитация оказалась весьма продолжительной. Вдоль сидящих прохаживался дежурный монах с палкой. Если у кого-то от долгого сидения начинает болеть спина, его молча просят похлопать палкой. А также он сам может слегка стукнуть тех, кого клонит в сон.

19 сентября 1994 г. Мы задержались в Цанхуасы.

Патриарх как-то зашел в наши комнаты и одарил каждого четками на запястье и каменным колечком на палец. Тэрасава-сэнсэй признался одному из монахов, что ему очень нравятся тапочки здешних монахов, и нам незамедлительно подарили шесть пар. На прощание настоятель преподнес Сэнсэю Лотосовую сутру в переводе Кумарадживы.

Несколько монахов бесплатно, в знак гостеприимства, свозили нас на заказанном автобусе в исторический музей Сасы. Здесь представлена лишь добуддийская история Китая. Залы просторные, экспонаты стоят далеко друг от друга. Нас поразил хорошо сохранившийся в особом захоронении труп двухтысячелетней давности. После извлечения из захоронения труп поместили в особый раствор. Через микроскоп можно было разглядеть даже микробы у него в крови. Человек этот был высоким, в отличие от современных китайцев. Харьковский Слава рассказал, что в древнем Китае существовала специальная казнь – посмертная. Душа не может покинуть тело, пока оно не начало разлагаться, и если тело мумифицировать, казненный становится голодным духом. Ужасно! Способ мумификации определить нам не удалось, нигде об этом не было написано.