Зеркальные очки. Антология киберпанка - читать онлайн книгу. Автор: Грег Бир, Уильям Гибсон, Брюс Стерлинг, и др. cтр.№ 44

— Думаю, пить мне больше не стоит. Я уже выпила достаточно.

Кэмпбелл кивнул и спросил:

— Значит, вы здесь работаете?

— Да.

— Секретаршей?

— Я биолог, — ответила она с едва заметной резкостью в голосе. — Меня зовут доктор Кимберли. — Он никак не отреагировал на имя, и она добавила, чтобы смягчить ответ: — Джоан Кимберли.

— Извините, — произнес Кэмпбелл. — Мне всегда казалось, что женщины-биологи — дурнушки. — Флирт шел легко. Она казалась ему красивой, как то существо на рифе: в той он разглядел некую рассерженную застенчивость и чужую, нечеловеческую чувственность — а в этой женщине они были скрыты глубже.

«Боже мой, — подумал Кэмпбелл, — я действительно делаю это, я пытаюсь соблазнить ее». Взгляд его скользнул по ее груди — он знал, как она выглядит под синей мужской рубашкой, — и при воспоминании об этом словно горячая волна захлестнула низ его живота.

— Пожалуй, лучше мне все-таки выпить, — согласилась она. Кэмпбелл сделал знак официанту.

— Интересно, каково жить здесь постоянно, — сказал он, — видеть все это каждый день?

— Ко всему привыкаешь, — ответила она. — То есть иногда все же замечаешь эту невыносимую красоту, но потом погружаешься в работу, и жизнь продолжается своим чередом. Понимаете?

— Да, — пробормотал Кэмпбелл. — Очень хорошо понимаю.

Она позволила Кэмпбеллу проводить себя домой. Ее одиночество и уязвимость походили на духи с сильным, тяжелым запахом: они одновременно отталкивали его и неудержимо влекли.

Она остановилась у двери своего бунгало, тоже в виде купола, только оно располагалось высоко на холме, в роще пальм и бугенвиллей. Кэмпбелл чувствовал настолько сильное влечение, что буквально дрожал всем телом.

— Спасибо вам, — хрипло произнесла она. — С вами легко разговаривать.

Он мог бы развернуться и уйти, но не смог отказаться от нее. Он обнял ее, ее губы неловко шевельнулись. Затем она открыла рот, и язык ее с готовностью скользнул ему навстречу. Она распахнула дверь, не разрывая объятий, и они, чуть не упав на пол, ввалились в дом.

Он приподнялся на вытянутых руках, глядя, как она двигается под ним. Лунный свет, лившийся сквозь кроны деревьев, казался водянисто-зеленым, и кровать словно медленно захлестывали морские волны. Ее тяжелые груди качнулись, когда она изогнула спину, хрипло бормоча что-то. Крепко зажмурив глаза, она обхватила его ногами и стиснула, словно это был длинный раздвоенный хвост.

Незадолго до рассвета Кэмпбелл снял с себя ее безвольно повисшую правую руку, встал с постели и оделся. Когда он уходил, она еще спала.

Сначала он хотел вернуться в свой домик, но вместо этого решил взобраться на вершину гряды, образовывавшей скалистый хребет острова, и дождаться восхода.

Он даже не принял душ. Запах духов и тела Кимберли еще держался на его руках и внизу живота, словно стигматы секса. За восемнадцать лет брака Кэмпбелл впервые изменил жене: окончательный, необратимый шаг к разрыву.

Он прекрасно знал всю эту риторику. Кризис среднего возраста и прочее. Наверное, он уже как-то видел Кимберли в баре и подсознательно запомнил ее лицо, а затем оно возникло в его фантазии с очевидной фрейдистской подоплекой: вода и перерождение.

В тусклом, неверном свете утра лагуна казалась серой, вдоль берега тянулось темное пятно барьерного рифа, кое-где прерываемое белыми шапками пены, похожими на чешуйки на коже океана. Сухие ветки пальм шуршали на ветру, сбивчиво щебетали просыпавшиеся птицы. Около одного из бунгало мелькнула чья-то тень; человек направился вверх по холму к шоссе, сгибаясь под тяжестью чемодана и дорожной сумки. Наверху лестницы, на асфальтированной стоянке, остановилось подъехавшее такси, и водитель погасил фары.

Если бы Кэмпбелл побежал, то смог бы ее догнать и, возможно, даже остановить, но этот смутный порыв почти сразу же исчез. Он остался сидеть на месте, пока солнце не начало жарить вовсю и глаза его уже были не в силах смотреть на воду и белый песок.

В северной части острова, на стороне, обращенной к материку, распласталась в грязи деревушка Эспехо, население которой полностью состояло на службе у курорта и компании. Ее пересекала грунтовая дорога, в колеях стояла вода с пятнами бензина. Дома из шлакоблоков на бетонных сваях и «форды», ржавеющие во дворах, напомнили Кэмпбеллу американские пригороды пятидесятых, какими они могли бы явиться ему в кошмарах.

Здесь жили местные, работавшие на кухнях компании и подметавшие полы компании, и их дети копошились в переулках, вонявших тухлой рыбой, или валялись в тени, швыряя камнями в хромых собак. Старуха продавала рубахи, похожие на мешки для муки или власяницы святого Франциска, развешанные на веревке, натянутой между сваями ее дома. Под навесом из гофрированного зеленого пластика были навалены кучи бананов; рой мух кружился над кусками говядины. В следующем здании находилась farmacia [54] с выцветшим желтым знаком «кодак», обещавшим «обслуживание в течение 24 часов».

Кэмпбелл моргнул, обогнул дом и зашел с заднего входа; внутри сидел мальчишка десяти или одиннадцати лет и читал La Novela Policiaca. [55] Положив книжку на прилавок, он спросил:

— Что вам угодно, сэр?

— Когда вы сможете это проявить? — спросил Кэмпбелл, показывая ему пленку.

— Mande? [56]

Кэмпбелл ухватился за край прилавка.

— Сегодня будет готово? — медленно произнес он.

— Завтра. В это же время.

Кэмпбелл вытащил из бумажника двадцатку и положил ее на изрезанную столешницу.

— Как насчет сегодня вечером?

— Momentito. — Парень пощелкал клавишами компьютера. Этот сухой звук вызвал у Кэмпбелла отвращение. — Вечером, хорошо? — спросил мальчик. — A las seis. — Он прикоснулся к своим часам и пояснил: — В шесть.

— Идет, — ответил Кэмпбелл.

Купив за пять долларов бутылку «Канадиан Клаб», он вышел на улицу. Он чувствовал себя похожим на лист слабо тонированного стекла, солнце словно светило сквозь него. Разумеется, он поступил по-идиотски, доверив пленку пацану, но он чувствовал, что ему необходима та фотография.

Ему нужно было знать.

Он бросил якорь как можно ближе к тому месту, где они ныряли позавчера вечером. У него было два полных баллона и еще примерно полбутылки виски.

Нырять пьяным и в одиночку — это противоречило всем правилам, которые ему пытались здесь внушить, но мысль о простой смерти от утопления казалась Кэмпбеллу смехотворной, он даже не думал об этом.