Великая смута - читать онлайн книгу. Автор: Николай Плахотный cтр.№ 42

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Великая смута | Автор книги - Николай Плахотный

Cтраница 42
читать онлайн книги бесплатно

После Стамбула состоялось позорище в Страсбурге. Несчастную Россию под аплодисменты наших собственных правозащитников линчевали во Дворце наций батогами. Причем без права на крик. Это никакая не метафора — протокольная формула. Европейские парламентарии подавляющим большинством голосов лишили российскую делегацию права голоса, пригрозили исключить нашу страну из ПАСЕ и Совета Европы. Следом в меморандуме особым пунктом пометили: ежели Россия не прекратит разбой в Чечне, дело передадут в Страсбургский суд. Оный и должен был спешно решить главный вопрос уходящего тысячелетия: куда относить россиян — к европейцам али к азиатам? И дали короткий испытательный срок.

В мире нашлось немало охотников увидеть в натуре, как святая Русь барахтается в грязи и дерьме, истекая кровью. Причем коловерть явно по-сатанински ведь устроена: ни правого от виноватого, ни победителя от побежденного вроде бы не отличить.

В ЛАБИРИНТЕ МИНОТАВРА

Майским утром, в День Победы возле переправы через Сунжу погиб отец Галины Владимировны, ученый-геофизик. Гонимый пристал к колонне таких же, как сам, бедолаг, пробивавшимся кружным путем в Хасавьюрт.

У кромки воды образовалась толкучка. Тут и накрыл людскую массу шатер залпового огня федеральной установки «град». На сей раз и хоронить-то было нечего. Как, впрочем, не с кого было и спросить за кровавое побоище. Все списывалось на войну. А как возникла сия содомская бойня? Кому она нужна? На том этапе «перестройки» не было вразумительного ответа — одни лишь догадки.

У пехоты есть железное правило: нельзя долго находиться в зоне артиллерийского обстрела. Точно так поступают и беженцы. Бегут они безостановочно, как овцы, даже не оглядываясь. Только вперед.

С Владимиром Григорьевичем познакомился я в Москве, в приемной федерального ведомства мигрантов, что по соседству с вестибюлем метро «Красные ворота». В переполненном сверх всякой меры зале, смахивающем на вонючий предбанник для зеков, мы оказались припертыми друг к другу. И вот с тоски чужой человек почти протокольно поведал постороннему одиссею свою (см. главу «Кошмар и ужас»). После чеченского сериала у несчастной семьи начался сериал московский, которому я уже был свидетель.

В одну из последних бомбардировок Грозного исчезли их дети — Соня и младший сын Костик. Обезумившие от горя родители начали борьбу за спасение своих чад.

Интуиция привела Е. в Краснодар, затем в Ростов и наконец в Москву. Двигались наугад, на ощупь, будто по лабиринту Минотавра. На каждом шагу натыкались на равнодушие чиновной челяди. В ответ на мольбу, на крик души — немота, алчные взгляды.

Не узнать было любимой столицы. Привычный ее облик исказили рекламные щиты торгашей, вывески чужеземных фирм с непотребными картинками сексуального содержания. Вместе с тем стены домов, заборы, столбы, витражи витрин, подъезды офисов, жилых домов, подворотни — все были нахально залеплено самодельными и типографскими ярлыками объявлений: «Продается! Продается!» На этом же фоне — голь, нищета. Чуть ли не на каждом шагу попрошайки, бомжи, калеки, уроды. У всех в глазах одно и то же: «Помогите! Помогите!» Народ бежит безостановочно. Редко у кого дрогнет сердце, рука потянется к кошельку. Да и то в основном, похоже, нервы не выдерживали у приезжих.

В этой пульсирующей туда-сюда толпе, как щуки на мелководье, шныряла милиция. У супругов Е. было ощущение, будто они находятся не в столице своего Отечества, а где-то на враждебной территории или в строгом гетто. Чувствовалось, что они поднадзорные. По нескольку раз на дню их останавливали в метро, на улице — требовали документы. Проще было откупиться, чем всякий раз доказывать свою гражданскую правоту. Так что жили со сжатым сердцем, в состоянии унижения, страха.

Добрые люди подсказали, что на севере столицы есть «концлагерь» для бездомных и потерявшихся подростков. Галина Владимировна увидела своих чад случайно, сквозь зарешеченное окно. Тут уж мать напролом пошла. Перед ней не устояли ни вооруженные церберы, ни электронные запоры.

— Как докажете, что это ваши дети? Предъявите на них документы, — вперив руки в бока, вещала секретарь окружной комиссии по делам несовершеннолетних госпожа Белова. А в это время дети Е. бились в палате в истерике.

Кроме того, у чиновницы был еще один, не менее веский аргумент:

— Да у вас же и средств нет на содержание детей.

Действительно, супруги Е. перебивались случайными заработками. О достойной работе по специальности и речи не было. Для того требовалась регистрация, прописка. Стоило же это огромных денег. Да и не собирались пришельцы оседать в Москве. Одно было на уме: вызволить из неволи Сонечку и Костика, потом затеряться где-нибудь в российской глубинке. Их же будто по накатанному желобу загоняли в пропахший порохом и кровью ненавистный Грозный. При одной лишь мысли о возвращении на Кавказ с Владимиром Григорьевичем делалось плохо.

В кабинете начальника отдела миграционной службы почувствовал он у виска металлический щелчок, похожий на удар бойка по боевому патрону. Выстрела не услышал — полетел в темень. Врачи определили: переферийный инсульт с параличом нижних конечностей. В московских департаментах стреляют не хуже, чем в чеченских ущельях. Причем огонь ведут свои же по своим. Бьют на поражение.

Малышей все-таки удалось вызволить из-за колючей проволоки. Это стало возможно исключительно благодаря вмешательству известного кинорежиссера. Право же, готовый сценарий для кино.

Когда-то, на заре туманной юности отец Галины Владимировны случайно познакомился в Таганроге со студентом ВГИКа Быковым. На память о встречах осталась любительская фотография с дарственной надписью будущей знаменитости.

Сорок лет пролежала карточка в семейном альбоме. Покидая горящий Грозный, Галина Владимировна машинально сунула «исторический» снимок в пачку с документами. В Москве вспомнила о реликвии. Собравшись с духом, отправилась в адресное бюро, где получила точные координаты Быкова.

Далее шло все будто по писанному. Дверь открыл сам Ролан Антонович. Пригласил в дом. Усадил за обеденный стол. Гостья сбивчиво поведала о своих злоключениях и мытарствах.

Хозяин тихо спросил:

— Могу ли чем-то быть вам полезен?

В ту пору Ролан Антонович был уже тяжело болен. Однако принял горячее участие в делах семьи уже ушедшего из жизни курортного знакомца. Чиновники не решились перечить известному киношнику. На следующий же день детей Е. выпустили из темницы на волю. Быков стал их вторым крестным отцом.

Изуродованная, сильно поредевшая семья нашла наконец пристанище на гостеприимной калужской земле. Бездомные странники влились в бедный колхоз, занялись непривычным крестьянским делом. А кстати сказать, это ж полезно. Земля (трудотерапия) не хуже искусных докторов врачует больные сердца. Потому-то в трудные моменты жизни человек неосознанно стремится в лоно природы. К сожалению, деревенская жизнь теперь сама тоже донельзя исковеркана. Одно утешение: хоть земля-то родная.

На кой ляд народу нашему все эти тяготы, страдания, мытарства, гонения? Тогда как сами-то затейники «революции» очумело купаются в роскоши. Попутно запасаются твердой валютой и надежной недвижимостью, которой, по слухам, хватит на паразитское житье по меньшей мере десяти поколениям их чад.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию