Каменное сердце - читать онлайн книгу. Автор: Пьер Пежю cтр.№ 53

— Вы себе представить не можете, Ларсан, какие слухи, какие разговоры ходят о вас по деревне. Я всякого наслушался. Клевета, подозрения, оговор… Знаете, какие нелепые показания мне пришлось записывать! А уж про ящики, которые вы тут заполняли, мне такого наговорили!

— Такие уж это люди. Они не смотрят: они выдумывают. У них потребность сочинять истории…

— Но я готов все забыть. Ну, скажите мне сейчас правду насчет вашей жены, и я это тоже забуду. Что вы с ней сделали, Ларсан? Что вы с ней сделали? Я хочу сказать… то есть… с ее телом!

Вот что их всех волновало! Местных! Театральных! Полицейских!

Мы были одни у каменного сердца и совершенно не видны с дороги. Я сглотнул, вздохнул поглубже, стараясь расслабиться, но мышцы мои одна за другой напрягались. Сейчас точно что-то произойдет!

— Правду, Ларсан… Тело? Где оно?

Я тянул с ответом, сколько мог (я хотел сказать, с нападением), но внезапно, не выдержав, закричал:

— Там!

И второй раз торжественно прокричал:

— Там!

Капитан внимательно огляделся кругом, нахмурив лоб и выпятив губы, он пытался высмотреть на изрытой земле следы возможного захоронения. Я в третий раз выкрикнул:

— Там!

Потому что теперь мы оба видели за обломком стены Жюльетту собственной персоной: она с бесконечными предосторожностями пробиралась между строительными машинами и орудиями. Жюльетта, целая и невредимая! Жюльетта спокойно приближалась к нам.

Капитан застыл рядом со мной, разинув рот. Я бы тоже должен был вздрогнуть и испустить вопль, в котором смешались бы радость, испуг и величайшее удивление, но вместо этого холодно процедил сквозь зубы:

— Да, капитан, вот моя жена! Что еще вы желали бы узнать? Теперь вы от меня отцепитесь?

Жюльетта нас увидела. Я был уверен, что она меня узнала, но она не спешила к нам подойти, шла маленькими шажками и все замедляла ход, останавливалась, озиралась, что-то искала. Обхватила себя руками. Она казалась озабоченной и какой-то потерянной. Словно бросая вызов всей этой черной грязи, она явилась сюда в длинном белом пальто, его полы крыльями опадали вокруг ее тонкого, почти тощего тела. Под пальто у нее был белый же брючный костюм, на котором сверкали побрякушки и широкий золотой пояс. Идти ей было неудобно, каблуки увязали в земле.

Я ждал ее, не сводя с нее глаз.

Жандарм выдал залп очень грубой ругани — последний выпад раздосадованного офицера, побежденного и вынужденного отступить, сойти со сцены после жалкого выступления. Поднимаясь к дороге, он прошел совсем близко от Жюльетты. Я видел, как он ей кивнул и нерешительно протянул руку, словно хотел ее потрогать, убедиться в ее невероятном присутствии, но не остановился. Похоже, Жюльетта не обратила на этого опереточного жандарма ни малейшего внимания. Она продолжала озираться кругом, что-то или, вернее, кого-то отыскивая.

Я осторожно, словно хотел как можно ближе подойти к большой птице, которая вот-вот улетит, направился к ней. Очень скоро я подошел к ней вплотную. Она по-прежнему зябко себя обнимала и улыбалась печально и устало, как улыбаются внезапно возвратившиеся люди, которых считали исчезнувшими навеки. Я ощутил ее дыхание. Я узнал ее духи. По позвоночнику, словно током дернуло, пробежала легкая дрожь.

Я подумал, что мне надо немедленно ее обнять, что я должен с опозданием на несколько месяцев сделать то, что следовало сделать, когда она осела на пол в мертвом углу библиотеки.

Жюльетта сомнамбулически позволила себя поцеловать, но я ощутил сопротивление всей ее плоти. Это было не отвращение, а именно упорное сопротивление. Когда я коснулся ее твердых сухих губ, она деликатно отклонилась, отвернулась, и мне оставалось лишь зарыться лицом в ее все такие же светлые волосы, приложиться ртом к нежному изгибу шеи и вдохнуть ее ненавязчивый стойкий аромат.

Чем глубже мое лицо погружалось в зыбучие пески прошлого, тем более отчетливо я видел юную и хорошенькую Жюльетту моей молодости, тем настойчивее было видение веселой девушки, которая, в бытность нашу студентами, подошла ко мне под сводами нашего университета. И женщина, которую я против всех ожиданий вновь обрел этим тонущим в грязи утром, являлась мне лишь сквозь прозрачную, но искажающую материю утраченного облика.

Не решаясь покинуть укрытие из плоти и волос, я проговорил:

— Знаешь, Жюльетта, мне так хотелось, чтобы ты вернулась раньше, чем наш дом будет разрушен. На этот раз тебя долго не было, очень долго…

Жюльетта резко вырвалась из моих объятий. Немного отступив, с удивлением меня оглядела. Так смотрят на человека, когда не уверены, что знакомы с ним.

— Наш дом? Ах, да, припоминаю. Впрочем, я без труда нашла это место, несмотря на заграждения, которые они выставили у дороги… Но этот дом… как же он выглядел?

Я понял, что ей очень плохо. Так же плохо, как мне, но ее недомогание или беда — другого рода.

— А деревья, Жюльетта, ты видела, они срубили деревья.

— Здесь были деревья?

— В саду, осенью ты там собирала яблоки…

— Здесь был сад?

— А каменное сердце на фасаде?

— Каменное сердце? А, да, может быть. Серое сердце, холодное сердце, это мне о чем-то напоминает. Я думала, это кошмар, который мне приснился.

— Послушай, Жюльетта, все это не имеет значения. Ты здесь — вот что важно! И я с тобой. На этот раз мы уедем вместе и наберем новых воспоминаний далеко отсюда.

Реплики приходили мне на ум легко, словно текст нашего диалога где-то уже существовал, и мы произносили его механически. У меня уже бывало такое впечатление во время наших яростных ссор, но на этот раз я говорил так, словно примирение было еще возможно.

Жюльетта дважды широко, энергично шагнула, чтобы отойти от меня подальше. Повернулась, стиснув руки, и выражение ее лица ничего хорошего мне не предвещало.

— Ты ошибаешься, Жак! — бросила она. — Я вернулась вовсе не ради тебя.

Значит, она прекрасно помнила и мое имя, и свой отъезд, и, похоже, полностью осознавала собственное исчезновение.

— Нет! Не ради тебя! Я совершила трудное путешествие. Я побывала на другой стороне. Не знаю, как мне это удалось, но это было очень утомительно. Сначала видишь только туман. И тебе кажется, что ты так сильно устал, что теперь будешь только спать беспробудно. Меня и сейчас еще клонит в сон.

— Но ты вернулась, Жюльетта, и это единственное, что имеет значение. Все может измениться. Ничто не записано навечно.

— Если я вернулась, то сделала это ради другого человека! Он молод. Он мне доверяет. Он любит меня. Однажды он пообещал приехать за мной прямо сюда.

— В наш дом?

— Называй это как хочешь! Он назначил дату, и эту дату я никогда не забывала: это сегодняшнее число.