Ароматы кофе - читать онлайн книгу. Автор: Энтони Капелла cтр.№ 61

Так все и продолжалось, пока не перешли на третий ряд. И тут одним из деревьев на пути встал куилту, платан. Инстинктивно жители деревни расступились, кто влево, кто вправо, чтобы это дерево осталось нетронутым.

— Эй, там! — крикнул Гектор. — Одно пропустили.

Ухватив одного местного жителя за плечо, Джимо потянул его назад к платану, скомандовав:

— Руби!

Сначала физиономия аборигена изобразила изумление, потом озадаченность, потом тревогу. Прочие отложили работу, чтобы разъяснить вопрос приезжим. Это, сказали они, священное для женщин дерево, из которого делают женские сикквее, или ритуальные трости.

— Скажи, чтоб кончали болтовню, — бросил Гектор Джимо, и тот погнал упиравшихся деревенских к недорубленным деревьям.

— Роберт! Пора им показать, что и нам по плечу то, что мы требуем от них. — Он указал на основание дерева. — Давайте — вы с этой стороны.

Жители деревни, притихнув, с ужасом смотрели, как белые люди топорами долбят дерево. Работа выдалась нелегкая, оба белых изрядно вспотели к ее концу — верней, не к самому концу: снова в сердцевине дерева оставался узкий конус.

Уже близился полдень, когда Гектор наконец призвал остановиться. К этому моменту уже было обрублено десятка четыре деревьев. Все снова потянулись вверх по холму, там Гектор велел дорубить самое первое дерево. Оно повалилось с оглушительным треском — тут путь ему преградило дерево, стоявшее ниже, каким-то образом выдержавшее тяжесть первого. Но вот повалили и это, и оно также легло на соседнее, ниже по склону Вес обоих деревьев удерживался только густыми кронами росших на склоне деревьев.

Третье дерево было громадным, высоким, с тяжелой кроной. Когда оно с треском валилось, ствол у него раскололся: люди отскочили прочь, едва громадная махина выстрелила в небо. Груз ветвей грянул на очередное по склону дерево. С внезапным треском оно подалось под их тяжестью. За ним очередное, потом следующее, и весь склон превратился в мощно вздымавшуюся волну падающих стволов и крушащихся ветвей. Лавина уносила с собой все, что попадалось на пути, даже деревья, которых еще не коснулся топор, и все это, подобно домино, опрокидывалось с горы вниз. Казалось, какой-то великан, набрав в грудь побольше воздуха, с силой дует сверху, ровняя джунгли с землей. Гул громовыми раскатами летел вниз от лесорубов и возвращался к ним вновь, и снова ревом вниз-вверх, отражаясь эхом со всех сторон долины. Птицы взвились к небу; пыль вздымалась сквозь крушащиеся ветви; все как будто в замедленном ритме тянулось кверху и оседало вниз.

— Эх, черт побери, — произнес Гектор, с восхищением глядя на открывшуюся картину, — краше этого дьявольского зрелища сроду ничего не видал!

В деревне Кику, заслышав гул, похолодела. Вокруг поднялся вопль: женщины, решив что это землетрясение, кинулись искать своих детей. Кику тотчас сообразила, что никакое это не землетрясение, но что именно, она сказать не могла. Такого гула ей еще никогда не приходилось слышать. Казалось, лес рушится сам по себе, подобно тому, как рвется кожа, если ободрать ее об острый камень. В громадном, разверзшемся просвете средь хаоса рушащихся стволов и перекореженных ветвей она разглядела людей, крошечных с дальнего расстояния, движущихся к следующему участку на склоне.

В ту ночь жители деревни, рассевшись вокруг огня, обсуждали то, что произошло. Теперь каждому ясно, зачем сюда явились белые люди. Никакой охоты на леопарда не будет: эти люди явились только для того, чтобы валить лес. Так что же будет, если весь лес, состоящий не только из деревьев, но и из лесных духов, полностью порушить? Когда человек умирает, его дух заползает на дерево. Если дерево падает, его дух сливается с духами деревьев, что вокруг. Что станется теперь со всем множеством сотен, тысяч духов, которые в этот день выпустили на свободу белые люди? Этого не знал никто, потому что до сих пор никогда ничего подобного в их жизни не случалось.

Кое-кто из старейшин считал, что молодежь должна прекратить эту работу. Для тех, кто помоложе, однако, не так важно было истребление леса, как то, что белые люди пообещали вознаградить их за помощь. Эта молодежь уже чувствовала, что все должно как-то поменяться, и считала, что перемены, возможно, и к лучшему. Если раньше джунгли властвовали над жителями деревни, теперь они смогут, как и белые люди, подчинять лес своей воле. Иных из молодежи даже крайне впечатлил и восхитил способ, которым белые люди очистили склон горы. Снова и снова они оживляли в памяти треск дерева под топором, — убеждая односельчан, что на такое стоило посмотреть своими глазами. Все это походило на могучую бурю, какой никогда в этих местах не видывали, и все это устроил человек! То, что можно поработать на людей, обладающих такой мощью, при этом еще и богатея, казалось немыслимым везением.

— Сегодня я встречаюсь кое с кем, — нерешительно произносит Линкер. — Может, и тебе захочется присоединиться?

Эмили поднимает голову:

— А с кем именно, папа?

— Эти люди из одного американского концерна… владелец мистер Дж. Уолтер Томпсон, — Линкер морщится. — Скажите пожалуйста, ну почему эти американцы вечно путают местами свои инициалы и даты! Как бы то ни было, это те самые господа, которые консультируют «Арбакля» по вопросам рекламы. Теперь у них здесь контора. Они сообщили мне письмом, что у них есть новые идеи, как лучше организовать сбыт для женщин. Я подумал, что тебе легче, чем мне, судить, правы они или нет.

— Я бы с удовольствием.

— Отлично. — Линкер взглядывает на часы. — Они будут здесь в одиннадцать.

К некоторому разочарованию Эмили, только один из специалистов по рекламе американец. Его имя Рэндолф Кэрнс, и внешне он — полная противоположность тому, что она ожидала. Вместо импозантного, предприимчивого маклера она обнаружила в мистере Кэрнсе человека сдержанного, учтивого, педантичного, наподобие школьного учителя или инженера.

— Как вы, мистер Линкер, пропагандируете в настоящий момент свою марку кофе? — мягко спрашивает он.

— Тем же способом, я думаю, какой открыли у вас в Америке, — быстро отвечает Линкер. — Каждая упаковка «Кофе Кастл» имеет на обертке контрольный талон, который может быть погашен на полпенни при последующей покупке.

— Это все прекрасно и замечательно, сэр. Но, мне кажется, вы не совсем поняли мой вопрос. Я спросил, как вы марку свою пропагандируете.

Отец явно озадачен.

— Продукт, — поясняет мистер Кэрнс, — это то, что вы продаете. Марка — это то, что народ покупает.

Линкер кивает, но Эмили видит, что он, как и она, пребывает в полном недоумении.

— Сформулируем иначе, — говорит Кэрнс, задерживая на обоих снисходительный взгляд. — Ваша марка — это то, чего люди ждут от вашего товара. Скажу даже больше, на самом деле сам по себе продукт тут не так уж и важен. — Он откидывается на спинку стула. — Словом: как нам создать предпочтительное для себя ожидание, вот в чем вопрос.